Когда импровизированный отпуск Грега закончился, и ему пора было вернуться к своей основной деятельности, я снова на несколько дней уехала в Северный-2, чтобы активно заняться решением жилищного вопроса. Перед этим я уже успела совершить виртуальные экскурсии по нескольким жилым комплексам, которые устраивали меня по расположению и цене. В конце концов выбор был сделан в пользу самого экономичного варианта. Мои новые апартаменты находились далеко от центра города, были раза в два скромнее по размерам, чем моё бывшее жилище в Центрополисе, да и техническое оснащение оставляло желать лучшего: система умного дома то и дело давала сбой. В комнате гигиены вместо включения воды по команде внезапно срабатывала система осушения, а когда я хотела включить точечное освещение в одной из комнат, мне в ответ беспорядочно захлопали оконные ролеты. Насчёт этих милых багов я волновалась меньше всего, зная, что без труда смогу самостоятельно их исправить. Да и в целом я уже понимала, что не хочу больше жить долго сама, без Грега, и, скорее всего, приму его предложение переехать в их семейный дом в поселении.

Грег стал неотъемлемой частью самой моей жизни – без него она больше не выглядела полноценной и имеющей смысл. И яснее всего это становилось как раз в периоды вынужденных разлук, когда я получала возможность надолго остаться наедине со своими мыслями и осознать, чего в действительности хочу. Но чем больше я разбиралась в своих желаниях, тем сильнее боялась потерять то, чего всё больше жаждала. Мне стоило больших трудов заглушать в себе этот страх.

В один из вечеров в своих новых апартаментах я достала набор для рисования, всё-таки привезённый в город от Грега: несколько листов бумаги, кисти и баночки с красками. Разведя краски в нужной пропорции, как учил меня Грег, я разложила плотный лист прямо на гладком полу комнаты. Хорошенько смочила его чистой водой при помощи широкой кисти и отдалась какому-то полубессознательному процессу, в котором краска создавала фон и форму, а рука сама выводила контуры. Это было чем-то сродни танцу с завязанными глазами, когда ты полностью отпускаешь тело в повиновение музыкальному ритму. С той лишь разницей, что музыка звучала внутри меня.

Когда же музыка перестала литься, и я уже вполне осознанным взглядом окинула получившуюся картину, мне предстала необычная танцующая пара, будто замершая на месте с последним аккордом. Это были два раскидистых дерева, устойчиво удерживающихся в почве крепкими корнями. Их ветви затейливо переплетались, образуя единую ажурную крону, так что невозможно было бы разделить её, не повредив оба дерева.

* * *

Наконец, у Грега выдался свободный от сеансов день. К тому времени я приняла окончательное решение и отправилась в трущобы с намерением сообщить о нём своему мужчине.

Его апартаменты встретили меня непривычной тишиной – Рик снова остался в поселении – и головокружительными запахами свежеприготовленного ужина. Сам Грег был явно в приподнятом и, даже, каком-то игривом настроении. Он не говорил, что соскучился, не суетился, но по разным мелким деталям в поведении и в улыбке Грега читалось: он несказанно рад встрече. А может, мне просто слишком хотелось в это верить или я проецировала на него собственные чувства? Мы не виделись чуть меньше двух недель – напряжённых, насыщенных делами и заботами, когда и некогда было скучать – а мне казалось, что с нашей последней встречи минула чуть ли не вечность.

За ужином мы делились друг с другом новостями, и в основном, как ни странно, говорил Грег: создавалось впечатление, что он две недели тщательно архивировал в памяти все происходившие в моё отсутствие события, чтобы при случае сразу поделиться ими со мной. Я слушала, не перебивая и с большим интересом: известия в основном касались деятельности Союза, и я считала некой привилегией тот факт, что Грег посвящает меня в эту тему так подробно. Вопрос моего переезда и нашей дальнейшей жизни я решила обсудить позже, да и опасалась первой поднимать эту тему. Что если Грег успел передумать или же обстоятельства стали иными? Мне хотелось правильно выбрать момент. Кроме того, я была уверена, что у нас впереди ещё много времени для подобных разговоров.

– Какой твой натуральный цвет волос, Мира? – внезапно спросил Грег, когда после вкусного ужина мы слушали старинную симфонию в медиакомнате.

– Не помню, – честно призналась я.

– Я так хотел бы это узнать… А ещё – увидеть тебя с длинными волосами. Уверен, тебе с ними будет красиво.

Я закрыла глаза от удовольствия, потому что Грег произносил всё это с нежным придыханием, лаская мою шею и открытые плечи – в тот вечер я была в лёгком светлом платье, которое надела специально для него. Перед выездом из города мне пришлось спрятать его под привычным комбинезоном, но тот был давно оставлен в прихожей, и сейчас я ощущала себя сказочной принцессой, сбросившей холодную и непривлекательную лягушачью кожу.

– У меня могут возникнуть проблемы при въезде в город, если я сменю причёску, – всё так же, не открывая глаз, прошептала я в ответ.

– Для этого существуют парики, – губы Грега слегка коснулись мочки моего уха, и я не смогла сдержать лёгкий всхлип. Мои руки инстинктивно обвили его корпус, а Грег, положив одну ладонь на мои лопатки, а второй поддерживая затылок, прижал меня к себе и нежно-нежно прикоснулся губами к моим губам, постепенно целуя всё требовательней и настойчивее. Упиваясь поцелуем, я одновременно ощутила животом его возбуждение, и меня саму накрыла такая волна желания, что я непроизвольно застонала.

Грег обхватил моё лицо ладонями и прервал поцелуй, пристально посмотрев мне в глаза. В его взгляде полыхнула вспышка молнии. Медленно убрав от меня руки, Грег отошёл к шкафу и что-то достал из ящика. Когда он снова повернулся, я увидела, что в его правом кулаке зажата тёмно-красная повязка. Грег приблизился, поднимая руку с повязкой на уровень моих глаз и следя за моей реакцией.

– Ты мне доверяешь? – спросил он так, что ответить «нет» было просто невозможно.

– … иначе меня сейчас и не было бы здесь, – точно так же, как и в тот, самый первый раз, произнесла я. Теперь это звучало как некий пароль и ответ к нему. Я принимала игру, даже не осознавая в полной мере, каковы правила.

Грег улыбнулся одним уголком губ, и на мои глаза легла плотная ткань – недвусмысленное обещание новых всепоглощающих ощущений.

* * *

Утром я проснулась не оттого, что выспалась, а потому что сквозь сон почувствовала: Грег уже не спит. Я открыла глаза и увидела его рядом – он лежал, чуть приподнявшись на подушке и задумчиво смотрел перед собой.

– Доброе утро, – произнёс Грег, не поворачивая головы.

Я улыбнулась: удивительно, как он чувствует меня – ведь я даже не шевельнулась.

– Доброе, – ответила я и уткнулась носом в его плечо. Мне всё время хотелось делать это снова и снова – утыкаться в него лицом, прижиматься всеми силами и вдыхать, вдыхать, вдыхать его запах. – Чем занят? – я провела рукой по его широкой груди.

– Думаю.

– О чём?