и их выполнение потребовало бы глубокой приверженности всех участников, чтобы довести дело до конца. Горбачев делал акцент на том, чтобы рядовой гражданин отождествил себя с глобальной миссией, увидел не только потенциальную выгоду от проведения необходимых реформ, но, что более важно, осознал свой долг — играть активную роль в осуществлении государственных преобразований.

«В настоящее время, — заявил Горбачев, — люди в разных местах говорят и пишут, что перестройка до них не дошла; они спрашивают, когда это произойдет. Но перестройка — это не манна небесная. Вместо того, чтобы ждать, когда ее откуда-то принесут, ее должны осуществить сами люди в своем городе или деревне, в своем трудовом коллективе. Сегодня, как никогда, нужны дела, поступки, а не разговоры о перестройке. Многое здесь зависит от наших кадров, от руководителей на районном, городском, областном, республиканском и всесоюзном уровнях.

Но не только лидеры виноваты в том, что у нас все еще есть много мест, где перестройка стопорится. Известно, что указывать обвиняющим пальцем на ответственных людей — это самое простое, что можно сделать, и у нас это очень распространено. Эту привычку можно как-то понять, когда социальная атмосфера в стране, деятельность партийных и государственных органов не создали должной основы для того, чтобы люди занимали активную гражданскую позицию. Но сейчас, товарищи, все радикально меняется, и многие люди энергично включились во все процессы перестройки. Поэтому мы должны задать прямой вопрос людям, которые упорно жалуются и указывают пальцем на тех, кто у власти, на «вышестоящих»: что вы сами сделали для перестройки?»

Это было для Горбачева эквивалентом инаугурационной речи Джона Ф. Кеннеди, произнесенной 20 января 1961 года, в которой он, как известно, сказал: «Не спрашивайте, что ваша страна может сделать для вас; спросите, что вы можете сделать для своей страны». Это был момент индивидуального расширения прав и возможностей, предназначенный для 4991 делегата, сидевшего в актовом зале Кремлевского дворца съездов, которые смотрели на Горбачева и членов Центрального комитета, сидящих позади него.

Горбачев считал, что для того, чтобы дать людям возможность действовать, как личности, в интересах перестройки, необходим свободный обмен идеями без страха наказания.

«Я хотел бы особенно сделать акцент на политических свободах, которые позволяют человеку выражать свое мнение по любому вопросу. Реализация этих свобод является реальной гарантией того, что любая проблема, представляющая общественный интерес, будет обсуждаться со всех сторон, и все “за” и “против” будут взвешены, и что это поможет найти оптимальные решения с должным учетом всех разнообразных мнений и реальных возможностей. Короче говоря, товарищи, то, о чем мы говорим, — это новая роль общественного мнения в стране. И нет необходимости бояться нового, нетрадиционного характера некоторых мнений, нет необходимости слишком остро реагировать и впадать в крайности на каждом шагу дебатов».

В этом свете Горбачев разъяснял такие вопросы, как «свобода совести», эвфемизм для обозначения свободы вероисповедания. «Все верующие, — заявил Горбачев, — независимо от религии, которую они исповедуют, являются полноправными гражданами Советского Союза. Подавляющее большинство из них принимают активное участие в нашей производственной и гражданской жизни, в решении проблем перестройки. Закон о свободе совести, на данный момент находящийся в разработке, основан на ленинских принципах и учитывает все реалии сегодняшнего дня».

Горбачев выступил по вопросу о правах личности и необходимости того, чтобы советская правовая система «гарантировала строгое соблюдение прав граждан на неприкосновенность их честной жизни, жилища, тайну телефонной связи, почтовой и телеграфной переписки. «Закон, — сказал Горбачев, — должен надежно защищать достоинство человека».

Горбачев отметил, что у того, что можно перетерпеть, существуют пределы. Абсолютное уважение к закону шло рука об руку с расширением демократии и гласности. «Демократия, — сказал Горбачев, — несовместима ни с распутством, ни с безответственностью, ни со вседозволенностью». Были и другие красные черты. «Как вы знаете, — заявил Горбачев, — в последнее время мы не раз сталкивались с попытками использовать демократические права в недемократических целях. Есть некоторые, кто думает, что таким образом можно решить любые проблемы — от перекройки границ до создания оппозиционных партий. Центральный комитет Коммунистической партии Советского Союза считает, что такие злоупотребления демократизацией в корне расходятся с целями перестройки и противоречат интересам народа».

Для достижения этой цели, по словам Горбачева, перед конференцией была поставлена задача «восстановить всю полноту власти советов народных депутатов». Полумеры не годятся, отметил Горбачев. «Мы должны подойти к проблеме комплексно и выработать кардинальное решение», руководствуясь единственным принципом: «ни один вопрос, касающийся государства, экономики или социальной структуры, не может быть решен, с обходом (общественных) советов. Экономическая, социальная и этническая политика партии должна осуществляться прежде всего через советы народных депутатов как органы народного управления».

Создание советов народных депутатов рассматривалось как основной механизм для вливания новой политической крови в отупевшую советскую систему. И чтобы убедиться, что эти новые советы не попадут в ловушку застоя, в которую попали их предшественники, Горбачев предложил ограничить депутатский срок службы. «Мы были свидетелями того, как многие респектабельные и способные лидеры исчерпали свой потенциал, проработав на одном и том же посту в течение десятилетий, — сказал Горбачев, — и стали мертвым грузом, обузой, все еще занимая высокий пост». Чтобы предотвратить это, Горбачев предложил, чтобы все избранные и назначенные должностные лица были ограничены сроком пребывания в должности не более двух сроков.

Для достижения этих целей Горбачев от имени Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза представил на рассмотрение конференции следующие предложения:

— Представительство трудящихся в высшем эшелоне власти должно быть расширено путем обеспечения участия общественных организаций, уже включенных в советскую политическую систему. Таким образом, 1500 депутатов будут избраны от территориальных и национальных округов, а еще 750 депутатов будут избраны на съездах или пленарных заседаниях руководящих органов партийных, профсоюзных, кооперативных, молодежных, женских, ветеранских, академических, художественных и других организаций. Эти депутаты, избранные на пятилетний срок, будут составлять новый представительный высший правительственный орган, известный как Съезд народных депутатов Союза Советских Социалистических Республик. Съезд будет созываться ежегодно для принятия решений по наиболее важным конституционным, политическим и социально-экономическим вопросам страны.

— Съезд народных депутатов избирает из числа своих членов двухпалатный орган Верховного Совета СССР, состоящий примерно из 500 членов, который будет рассматривать и решать все законодательные, административные и контрольные вопросы и направлять деятельность подотчетных ему органов и советов более низкого уровня. Это будет постоянно действующий высший правительственный орган, подотчетный Съезду народных депутатов.

— Пост председателя Верховного Совета СССР будет учрежден для повышения роли высших представительных органов и всей системы Советов народных депутатов, укрепления правовой основы государственного управления и улучшения представительства Советского Союза в мировых делах. Президент избирается тайным голосованием Съездом