Глен немного расслабился: у него появился шанс. Нужно во что бы то ни стало не упустить его.

– Вы выполните мой заказ. По некоторым соображениям, я не могу поручить его моим людям. Есть нюансы, из-за которых нелегко найти и независимых исполнителей.

– Годится. Все сделаем, – заверил Глен.

– Чувствую, как в вашей голове возникла мысль – согласиться на все, вырваться отсюда и исчезнуть. Не советую. Вы выполните заказ. Кроме жизни, получите еще и вознаграждение. Несколько необычное… Медведь давно вышел из доверия серьезных людей. Ходили упорные слухи, что он слишком любил обсуждать наши проблемы с некоторыми представителями органов госбезопасности. Его смерть не слишком огорчила нас.

Углов посмотрел на часы, подошел к письменному столу, вынул оттуда таблетку и проглотил ее, запив водой из графина.

– Гастрит, – вздохнул он. – Приходится принимать химию… В общем, Глинский, у меня есть возможности добиться для вас не только помилования, но и поставить положенцем на город, обеспечив соответствующей поддержкой. К сожалению, там сложилась такая ситуация, что на подобную роль требуется ненормальный вроде вас. И вас, Тейфер, не обидим. Вы мне нужны. Оба. Вы пока укладываетесь в мои расчеты.

– А кто поручится, что после выполнения заказа нас не пристрелят? – Глен осмелел.

– Вы серьезно? То, что Угол держит свое слово, вы, наверное, слышали. Но дело даже не в этом. – Углов остановился против Глена, меряя его взглядом. – Сынок, ты будешь делать то, что я говорю. Потому что твоя жизнь в моих руках. Я не Медведь, этот кусок тебе не проглотить никогда. В любой момент я могу перерезать ниточку, на которой висит твоя жизнь. И ты все время будешь сознавать это.

– Мы согласны, – закивал головой Йошка. – Хоть Чубайса. Чего не сделаешь, когда по-человечески просят.

* * *

С…ая область являлась неким «заповедником дикой природы». В России таких заповедников несколько. Особенность их в том, что местная блатная братва ни во что не ставит никаких авторитетов со стороны и творит в своей вотчине все, что заблагорассудится. Обычно в таких местах идет непрекращающаяся мясорубка, и местные авторитеты не могут похвастаться высоким показателем продолжительности их жизни. Типичным примером является Екатеринбург, где каждый день звучат выстрелы – местная шпана делит уральские самоцветы, притом не отдельные камешки, а целые рудники.

В городе С. «бешеные» совсем отбились от рук. Когда им предложено было посадить на город уважаемого вора в законе, ответом был грубый отказ. В городе имелось несколько крупных и тьма мелких заводов и фабрик, за продукцию которых можно было драться. Как поганки, то там, то тут возникали разные АО, ТОО и СП, которые активно включались в дележ пирога, некогда именовавшегося государственной собственностью. Обычно со стола «честных» приватизаторов и «кристально чистых» бизнесменов перепадали крохи и бандитам – за «крышу», за помощь, за посредничество. Умные и порядочные бандиты много не требуют, довольствуясь получением с бизнесменов такого процента прибыли, который не будет для них катастрофичным. «Бешеные» же пытаются урвать ровно столько, сколько могут проглотить, – и ни кусочком меньше. При этом совершенно не стесняются в средствах, им все равно, сколько и чьей крови лить.

Кроме того, город С. отличался продажностью административно-хозяйственных и правоохранительных органов, исключительной даже для России начала двадцать первого века. Так уж повелось – коррумпированность резко возрастает с продвижением на юг от столицы, а город С. располагался как раз южнее.

«Бешеные» жили в городе С. недолго, но сытно. И каждый из них надеялся, что его минует удавка или пуля, унесшие уже не одну жизнь их коллег и конкурентов. Ничей грустный пример не мог заставить их умерить аппетиты. Они нисколько не боялись получить заворот кишок или вывихнуть челюсть, пытаясь заглотить побольше. Они достали наконец всех – и местных бизнесменов, и воровских авторитетов из других регионов, и городскую администрацию, и жителей, которые никак не могли привыкнуть к ежедневной пальбе и гранатным взрывам. Достали они и честных сотрудников правоохранительных органов, которых, как ни странно, еще немало оставалось в УВД и прокуратуре.

В тот погожий день начала ноября проходила встреча на официальном уровне: собрались восемь самых крупных городских авторитетов. На зоне никто из них не пользовался особым уважением, некоторые вообще специализировались на весьма неуважаемых статьях – хулиганство, изнасилование. Раньше приличные уголовники не стали бы иметь с ними дела. Но все меняется не только в государстве, но и в уголовном мире. Все больший вес стали набирать стервятники и шакалы.

Перед этим закончилась очередная грызня за передел сфер влияния. Ценой горы трупов все спорные вопросы были утрясены на веки вечные (то есть от силы на пару месяцев). Одним досталось меньше, другим больше, но так и не бывает, чтобы все получали поровну. И вот в кои-то веки бандюки собрались, чтобы тихо, спокойно обсудить насущные дела.

Высокие гости съехались на бывшую горкомовскую дачу. Усилиями главы администрации она была приватизирована и за взятку передана ТОО «Арарат», руководителем которого был бывший директор овощной базы Амбарцумов. Он жил сперва здесь сам, потом сдал дом Дж. Д. Смиту – миллионеру из США, большой шишке в нефтяном бизнесе. Очень выгодно для себя он качал русский мазут на Восток и Запад, исправно платил «Арарату» солидные деньги, содержал большой штат прислуги и охраны, которая состояла из таких типов, что даже «бешеные» обходили американца стороной. Кончилась эта благодать тем, что из Москвы прилетели оперативники Главного управления по организованной преступности и бойцы СОБРа, штурмом взяли дом, выбив все стекла и переломав мебель в стиле ампир, уложили насмерть трех охранников, попытавшихся держать оборону, и уволокли Дж. Д. Смита в Москву. Оказалось, его давно разыскивали в США за совершение множества мошенничеств и финансовых махинаций, за что ему светило три пожизненных заключения. «Нефтемагнат» отбыл в США в теплой компании сотрудников ФБР.

Дом отремонтировали. Некоторое время он пустовал, а затем постепенно его приспособили под воровскую малину. Здесь проходили сходки и гулянья, на мраморном столе, за которым едали, говорят, и Суслов, и Косыгин, и даже Константин Устинович Черненко, теперь плясали голые девки, поливая шампанским обезьяноподобных завсегдатаев заведения.

Сегодня не ожидалось никаких споров, тягостных разговоров, взаимных угроз и драк «не отходя от кассы», сегодня был день отдыха для бандюков, утомившихся от бесконечных стычек. Холодильники ломились от снеди и выпивки. Для любителей имелись наркотики. Нодар Гудадзе, лучший повар города, готовил с помощником шашлыки. Должны были подвезти девочек. Веселье обещало удаться на славу.

По правилам на сходки авторитеты съезжаются без оружия, но во избежание неприятностей на территории была выставлена охрана – по два быка от каждого босса. Охранники были здоровенными ленивыми типами, привыкшими стрелять из-за угла, как правило, не слишком метко, а еще лучше в упор. Они тоже решили сегодня расслабиться и не особо рьяно выполняли свои обязанности. Они не знали, что сегодня им предстоит расслабиться иначе, чем они предполагали.