подобие эйфории ощутила. Тело начало будто покалывать иголочками, наполняя странным ощущением. Затем резко схлынул, оставив при этом нечто, напоминающие ниточки. Они тянулись обратно к дереву. Вероника их четко различала.

— Марионетка — пробормотала себе под нос. Чересчур ярким было сравнение.

Будто в ответ увидела, как по этим волокнам к ней полилась энергия.

— Это что было? Так ты что, меня принял хранителем? Точно. Вот что означают нити — нашу связь.

Чтобы проверить догадку, попыталась притянуть к себе еще энергию, и она поддалась. Притянула, выпустила, создала маленькое облачко, и вылила его дождем обратно на вишню. Капли даже земли не достигли, и впитались в раскатистые ветви, почувствовав родную стихию.

Пустила часть своей силы по связи, и ветвь приняла ее.

— Вот этот да. Спасибо тебе за доверие. Я не ожидала, что это случится так быстро и так просто. Ты же мне поможешь научиться магичить? Но не сегодня. Я немного не в кондиции. Очень устала и не в состоянии сосредоточиться.

Источник будто понял. Окутал Нику тёплым коконом, успокаивая раненое сердце. И на душе стало легче, и спокойнее. Ну да, трудности, но со всем можно справиться. Глаза сами закрылись.

Почувствовала, будто заботливая рука уложила ее там же на скамейке и поправила, как одеяло на своей дочери, окутывающую ее магию.

— Спасибо тебе, — прошептала Вероника, проваливаясь в глубокий сладкий сон, в котором не было места боли.

* * *

В доме царили полумрак и тишина. Можно было бы подумать, что никого нет, если бы не человек. Он сидел перед горящим камином в полном одиночестве, думая о своём. Голова откинута на спинку кресла, глаза закрыты. В руках бокал, наполовину наполненный янтарной жидкостью, в которой плавали остатки растаявшего льда.

Эдуард так и не выпил ее. Просто забыл, да и не хотелось. Ему вообще ничего не хотелось. Не сейчас. Хотя нет, хотелось много чего. Но все желаемое ему было слишком недоступно.

Мысли роились как пчелы и сильно жалили, доводя до отчаяния и глубоко раня. Хотелось бросить все то, чего он с таким трудом добился, работая годами не покладая рук.

И да, он впервые в жизни столкнулся с препятствием, которое не в состоянии преодолеть. И, по иронии судьбы, оно было чрезмерно важным для него. И это выбивало почву из-под ног.

Эдик так и не мог решить, что ему делать, как следует поступить. Никак не получалось просчитать результаты от всех возможных решений. Ему сильно мешали эмоции.

Нет ничего более разрушающего чем сомнение. Правильно ли поступил? Стоило ли долг ставить превыше собственных желаний?

Нет, он все сделал правильно, как и должен был. На нем чрезмерно большая ответственность. Такова его судьба и ему придется смириться. Всеобщее счастье против его личного — малая цена.

Послышались мягкие тихие шаги. Посетитель прошел в комнату, и без приглашения сел в соседнее кресло. Вытянул ноги к огню и потянулся к столику за порцией напитка, но уже для себя.

— Что, совсем плохо? — спросил незваный гость.

— Отлично.

— Почему ты ей не сказал?

— Что?

— Правду.

— Зачем?

— Она теперь считает тебя мерзавцем.

— Пусть считает, быстрее забудет.

— А ты сможешь?

— Это только мое дело и никого не касается.

— Еще как касается. Слишком много поставлено на карту. Кстати, выяснил, почему на нее охотились.

— Да. Но тебе придется дать клятву о неразглашении и непричинении вреда.

— Так серьезно? Хорошо.

— В ней Искра Дракона. — ответил детектив, после проведения стандартной процедуры.

— Неожиданно. — поперхнулся посетитель, — То есть все еще хуже. — и после паузы добавил — Ей плохо. Она ни с кем не хочет разговаривать, даже с Пашкой, и изнуряет себя тренировками.

— Верю. — тяжело вздохнул Эдик и начал растирать переносицу.

— Ты ведь понимаешь, что она одна не справится, но ничьей помощи не примет. Она никому больше не поверит.

— Тебе поверит. Ты же ее дядя. Бери моих ребят, сколько нужно. Я подстрахую.

— Я не смогу. Моих сил и возможностей не хватит. Тем более искра. Да и слишком я на виду и ограничен в средствах. Почему сам открыто не поможешь?

— Нам не стоит больше встречаться. Ведь знаешь, что мы не можем быть вместе.

— А ты хотел бы?

— Не имеет значения. Этот невозможно.

— Значит хотел. Любопытно, что ты заговорил об этом, ведь я спрашивал о другом. Знаю, что невозможно. И ей тоже стоило бы знать. Думаешь, после двух предательств она будет заводить отношения? Решится вновь довериться? Сможет быть счастливой? Сомневаюсь. Вряд ли когда-либо обзаведется семьей, и источник останется без наследника. Готов нести ответственность за это?

Толстое стекло в пальцах Эдуарда предательски лопнуло, выдавая истинные эмоции.

— Кроме того, — продолжил Олег, посмотрев на результаты срыва, но тактично промолчав, — Кроме тебя ее сейчас никто не защитит. Да, я поставил у дома своих людей, но ты же понимаешь, что этого мало. Ее поймают, и не известно, чем это закончится. Да и ты без нее дело не распутаешь.

— Пытаешься манипулировать мною?

— Нет. Констатирую факты и хочу, чтобы ты посмотрел на ситуацию без эмоций, со стороны. И просто подумал об этом.

— Ты же понимаешь, почему я так поступил?

— Понимаю, хотя и не разделяю твоего решения.

— У меня не было выхода.

— Выход есть всегда. Нужно только найти его. Ты взрослый мальчик, — допив залпом напиток, продолжил Олег, — решать только тебе. Да и мне не по статусу тебя учить. Но она моя племянница и я переживаю за нее. И я же вижу, что тебе далеко не все равно. Увидимся.

Встал, вернул стакан на столик и вышел их комнаты, оставив Орлова в одиночестве и разбередив еще больше и так кровоточащую рану.

* * *

Вероника, как обычно сидела под вишней, практикуя магию. И источник с радостью, по крайней мере ей так казалось, помогал в этом. Он вплетал свою силу в ее потоки,