Джейн отказывается от своей метафоры с кухонным лифтом. Когда по ее лицу катится слеза, Айви берет ее за руку.

«Тетя Магнолия?» – думает Джейн, а затем с горькой усмешкой вспоминает, что больше не разговаривает с тетей.

– Поднимайся на чердак, – говорит Айви. – Там ты будешь в безопасности.

На западном чердаке Джейн видит Киран и миссис Вандерс. Они спорят, стоя по разные стороны длинного стола.

– Ты понимаешь, что это началось больше ста лет назад? – гневно восклицает миссис Вандерс.

– Какая разница?!

– Сын первой домоправительницы из Ту-Ревьенс участвовал в Испано-Американской войне и стал американским оперативником. Он влюбился в девушку-агента с Кубы.

– Как романтично, – язвит Киран.

– Они погибли.

– Ясное дело, иначе бы это не было так романтично.

– Это были бабушка и дедушка мистера Вандерса, – говорит экономка. – После этого «Espions sans frontières» поручили его прабабке, экономке, тайно использовать хозяйский дом. Учитывая, что такая организация могла спасти ее сына, ты бы стала обвинять ее в том, что она согласилась?

– Согласилась лгать моему прапрадеду, который ей доверял? – говорит Киран. – Согласилась подвергать опасности каждого жителя Дома, который ей не принадлежал? Из поколения в поколение? Согласилась сделать из нашей семьи дураков, которых все обманывают?!

Очередной словесный поединок между Киран и миссис Вандерс прерывается событием, которое никто из присутствующих не может игнорировать. Это ссора между Патриком и Грейс Панзавекки, которая отказывается лезть в кухонный лифт.

– Почему ты меня не заставишь? – кричит девочка. – Почему ты снова не уколешь меня метагекситалом?[18] Ненавижу тебя!

– Я знаю, Грейс, – спокойно отвечает Патрик. – Но Кристофер уже там, внизу, наедине с Коком.

– Потому что ты его туда отнес!

– Да. Я знаю, это несправедливо, – говорит он. – А теперь выбор за тобой. Ты хочешь проснуться и ухаживать за своим младшим братом или продолжишь спать?

– Ненавижу тебя! – кричит Грейс. – Ты разрушил мою жизнь! Ты бросил Эдварда Дженнера!

Айви выдвигает стул и тихонько подталкивает к нему Джейн. Та в оцепенении садится, Джаспер окутывает собой ее ноги. Затем Айви перемещается к краю стола и начинает оборачивать что-то длинными листами пузырчатой пленки. До Джейн смутно доходит, что это скульптура Бранкузи, которая сейчас цела и невредима: пропавшая рыба, плоский, продолговатый кусок мрамора, воссоединился со своим пьедесталом. Движения Айви очень осторожны – она словно накладывает гипс на поломанную конечность. Рыба бледная и гладкая, похожа на кость. Это зрелище успокаивает Джейн.

– Решать тебе, Грейс, – спокойно говорит Патрик. – Проснуться или спать?

– Это не мое решение! – говорит Грейс. – Я не решала уехать из дома! Я не решала бросить Эдварда Дженнера!

– Это правда, она этого не делала, – тихо говорит Айви. – Меньшее, что мы могли сделать, – это забрать Эдварда Дженнера.

– Айви, – резко говорит миссис Вандерс. – Прекрати.

– Хорошо, – говорит Киран. – Я сдаюсь. Эдвард Дженнер – это разве не тот парень, который изобрел вакцину от оспы? Кажется, двести лет тому назад…

– Эдвард Дженнер… – начинает Патрик.

– Я не с тобой разговариваю, – говорит она сквозь зубы, не глядя на Патрика.

– Это собака, – понимает Джейн.

Миссис Вандерс прочищает горло.

– Да, – говорит она, – верно.

Когда Айви, Патрик и Кок забирали детей из школы и парка, пес был дома. Им пришлось оставить его.

– Вы оставили его дома одного, – говорит Грейс. – Сейчас он, наверное, у злых людей. Он живет с незнакомцами. Он – немецкая овчарка! Это означает, что у него генетическая предрасположенность к дегенеративной миелопатии! Кто о нем позаботится? – Глаза Грейс опухли от слез, кулаки крепко сжаты, а маленькое тельце напряжено от ярости и отчаяния. В глазах Грейс Джейн видит что-то знакомое. Грейс Панзавекки предали.

– Зачем все это? – слышит Джейн собственный возмущенный голос. – Ей же восемь лет!

Вздохнув, миссис Вандерс выдвигает стул и тяжело садится:

– Потому что она в опасности, и мы намерены ей помочь.

– Но не моей собаке! – говорит Грейс. – Вы не собираетесь помогать моей собаке! Я ненавижу своих родителей! Они напоили меня мочегонным средством, поэтому мне пришлось пойти в туалет, чтобы вы могли меня схватить! Какие родители дают детям такие препараты? Вы все – похитители детей!

– Кристофер внизу один, – напоминает ей Патрик.

– Я ненавижу тебя!

Джаспер отлепился от ног Джейн. Он нерешительно выходит из-под стола. Делает несколько шагов к Грейс и останавливается перед ней.

– Это не моя собака! – говорит Грейс. – Это самая глупая собака, которую я видела в жизни! Что у него с лапами?

Она опускается на пол и протягивает руки, Джаспер залезает ей на колени, она кричит:

– Ой! Ой! – потому что он тяжелый, а затем она обхватывает его руками, прижимается лицом к шее и начинает рыдать. Джейн гордится Джаспером. Возможно, он на этом чердаке разумный и взрослый.

– Я никогда, – бормочет Айви с конца стола, – никогда больше не буду участвовать ни в чем подобном.

Джейн только сейчас обратила внимание на картину. «Портрет мужчины в шляпе с перьями» Рембрандта, Джейн видела ее в свой первый день в Доме, на столе в стеклянной комнате миссис Вандерс. Она большая и кажется тяжелой. Айви с трудом ее передвигает.

Грейс отстраняет голову от Джаспера и кричит:

– Когда-нибудь я всех вас убью!

– Это последний раз, когда я спрашиваю, Грейс, – говорит Патрик. – Колем или нет? – Патрик остается спокойным, словно речь идет о том, что она хочет на ужин – брокколи или горох.

– Она не собирается молчать, – говорит Айви. – Хочешь, чтобы кричащий кухонный лифт скользил мимо гостей вечеринки, которые рассматривают картины на втором этаже?

– Нет, – говорит Патрик. – Поэтому, если ты, Грейс, не будешь держать ротик на замочке, Кок усыпит тебя, как только ты доберешься до подвала, и тогда Кристофер увидит тебя такой.

Грейс быстро успокаивается.

– Когда-нибудь я убью вас всех, – повторяет она, а затем добавляет, специально для Патрика: – А тебя я убью первым.

– Когда-нибудь, – говорит Патрик с подавленным вздохом, – ты оглянешься назад, на пройденный путь, и будешь поражена, сколько свободы мы тебе предоставили, учитывая обстоятельства.

Айви фыркает, миссис Вандерс поворачивается к ней и испепеляет возмущенным взглядом.