— Бей!!!

Солдаты рванули запорные рычаги, натянутые, как струны у менестреля, канаты рванули лапу катапульты с такой силой, что казалось, сама сейчас оторвется и улетит следом за тяжелым булыжником. Дерево грохнуло о стопор, камень ушел в небо, на мгновение задержался в верхней точке полета, а затем рухнул прямо в гущу штурмующих, опрокинув разом троих или четверых. Следом просвистело еще несколько камней побольше — это начали свою работу огромные требучеты, стоящие на башнях Малого Орхаена.

— Заряжай! Щебенку готовь! — снова заорал терц. Шенк усмехнулся: «щебенкой» ветеран называл камешки поменьше, каждый размером чуть не с голову ребенка, таких булыжников в ковш катапульты помещалось десятка два. Пожалуй, против густых рядов пехоты такие камни будут куда эффективнее больших валунов.

Со стен полетели первые стрелы… не для дела, скорее просто чтобы и врага пугнуть, и себя подбодрить. До приближающихся ровным шагом шеренг стрелы долетали уже утратив убийственную стремительность полета. И все же в первых рядах кто-то упал, кто-то выронил оружие, схватившись за пробитое плечо… Это были самые милые сердцу защитников мгновения — когда ты уже можешь достать врага, а он тебя — пока что нет. Жаль только, что это ненадолго.

Словно в ответ на эти мысли, со стороны мингов ударил ливень стрел. Были и там мастера, сумевшие добросить стрелу до верхнего края стены, были и мощные арбалеты, болты которых со свистом влетали в бойницы, но в большинстве своем залп пропал даром — ветер благоприятствовал защитникам, и большая часть смертоносных подарочков лишь бессильно тюкнулась в стену.

— Бей!

Снова тяжелый удар лапы о стопор. Еще два десятка выстрелов, ну, может, три десятка — и катапульта прекратит швырять во врага камни, а солдаты примутся менять измочаленное дерево, заново стягивать разболтавшиеся крепления железными скобами и толстыми кожаными ремнями. Другое дело требучет — этому чудовищу ремонт понадобится не скоро, такова уж его конструкция. Но за все надо платить — там, где нужна точность, в дело пойдут баллисты и катапульты, а эти монстры хороши лишь тогда, когда не важно, куда упадет снаряд.

В этот раз выстрел был удачен — град камней обрушился на особо густое скопление пехоты, и Шенку показалось, что даже отсюда он слышит вопли боли, хруст ломающихся костей и скрежет сминаемого металла. Не придумано еще способа защититься от падающего с небес булыжника — ни щит, ни доспехи тут не помогут.

Передняя шеренга перешла с шага на бег. Многие тащили длинные лестницы, способные достать до верхнего края стены, кое-кто волок шесты — тоже неплохая вещь, особенно если стены не высоки. Хватало и железных кошек — трехлапых крюков, с острыми когтями, способными зацепиться за любую неровность. К крюкам приклепана цепь — метр, полтора, а дальше веревка с узлами, чтобы удобнее взбираться было.

Вот теперь стрелы со стен посыпались в полную силу, стрелки даже не особо высматривали цель — да в такой тесноте это и не важно, мало какому железному болту или оперенной стреле с тонким хищным наконечником удастся бессильно вонзиться в землю, слишком густы ряды штурмующих. Но и ответные выстрелы уже достигают цели — один из солдат у катапульты вдруг дико закричал, прижав окровавленные ладони к лицу, — стрела ударила в щеку, выщербив зубы и выставив окровавленное острие с другой стороны.

— Беритесь за арбалеты, — приказал Шенк, понимая, что катапульта уже стала бесполезной. Минги полезли на стены, теперь камни будут падать у них за спинами, не принося никакого вреда. Ветеран зыркнул недобро, мол, сам знаю, но нужную команду проорал.

На верхней площадке башни, не считая Шенка и словно тень следовавшей за ним Синтии, сейчас находилось двадцать человек — четыре полных терции… уже девятнадцать, раненый, скуля и подвывая, пошел вниз, искать лекаря. Рана не столь уж страшная, но сейчас надобности в геройстве нет… вот ежели мингам удастся закрепиться за стены, тогда в бой пойдут все, и усталые, и увечные. Оставшиеся разобрали составленные у бойниц арбалеты, и тут же воздух наполнился хлопками выстрелов.

Теперь, когда дело дошло до штурма стен, арбалетчики целились прилежно, стараясь свалить тех, кто успел взобраться по лестнице выше других, а повезет — так и на голову тем, кто следует за ним. Шенк прицелился, нажал на спуск, арбалет дернулся в руке, посылая смертельный подарок вниз, в толпу осаждающих. Вражеская стрела чиркнула по шлему, где-то за спиной раздались сочные ругательства — видать, кого-то ранило, но не слишком серьезно. Шенк взял протянутый Синтией заряженный арбалет, вампирочка стреляла из рук вон плохо, накануне он в этом убедился, пусть лучше выполняет работу, которая у нее получается.

Вниз сыпались камни, лился кипяток, вызывая дикие вопли ошпаренных мингов у подножия, но Шенк видел, что имперцы, как тараканы, лезут и лезут на стены. Он выстрелил снова — промахнулся, болт лишь расщепил дерево штурмовой лестницы. Темплар уже хотел было выругаться, но увидел, как надломилась деревяшка, а мгновением позже лестница и вовсе развалилась, а пятеро, что карабкались по ней, полетели вниз, на головы своим товарищам.

— Удачный выстрел, алый, — рыкнул рядом терц, тот, что со шрамом. Затем, надсаживаясь, приподнял валун размером чуть ли не с тыкву и ухнул его вниз. Свесился через край стены, удовлетворенно хмыкнул.

В лицо ударил неприятный запах. Легран обернулся — солдаты подтаскивали к краю стены, окружающей площадку, знакомые глиняные кувшины. Мысленно темплар обозвал себя дураком — и в самом деле, давно пора. Сам подхватил один из кувшинов, грязный, весь перемазанный в черной липкой мерзости, швырнул его к подножию стены.

— Не туда! — зарычал терц. — Дальше кидай, чтоб от стен отогнать! Смотри, о как надо!

Силушкой невысокого ветерана Сикста не обидела… Кувшин полетел вниз, вращаясь, расплескивая вокруг себя черную горючку — терц заранее сподобился выдернуть пробку. Тут же солдаты метнули факелы — один потух сразу, и до земли долетела лишь дымящаяся головешка, еще несколько пропали даром, упав туда, где не оказалось ни капли черного зелья. Но по меньшей мере один попал по назначению, и внизу вспыхнуло пламя — и тут же шум битвы был почти перекрыт воем горящих заживо людей.

— Еще огня! — крикнул Шенк.

Почти сразу ему в плечо вцепилась тонкая рука Синтии.

— Они прорвались на стену!

И в самом деле — уже в нескольких местах бой шел на гребне стены. И бой этот складывался отнюдь не в пользу ополченцев… Может, все они умели, как надо, срубить старое дерево да потом пустить его на дрова, но вот умения управляться с противником, что не стоит тупо на месте, а еще и сдачи дает, им недоставало. Шенк видел, что по двору к лестнице, ведущей на стену, бежит отряд мечников — не каких-то там вчерашних крестьян, а настоящих солдат, знающих, с какого конца берутся за меч. Себрасс выставил на внешние стены тех, что похуже, приберегая остатки своих полков для отражения серьезного штурма. Этот ведь серьезным не назвать, решили взять наскоком, неожиданностью…