– Какой ужас… – в смятении пробормотала молодая девушка, взвалившая на себя бремя тендера. Впрочем, она пока не беспокоилась о собственной душе, ее волновало другое. – Трагедией для целого народа… Почему я раньше не задумывалась об этом?!

Они стояли около входа в большой зал, где принцесса должна была произнести речь перед началом праздника.

– Что-то я совсем испортил вам настроение, – отметил фон Ниддл. – Простите, милая Диана! Наверное, не следовало говорить о таком…

Принцесса грустно улыбнулась:

– Вы не виноваты, Сатур. Я сама начала трудный разговор.

Фон Ниддл вновь поцеловал ее пальцы.

– Быть может, вы подарите мне один танец? – чуть волнуясь, попросил он. Он увлекся беседой, не успел сказать те слова, что планировал. – Пусть не первый, думаю, первый вы уже кому-то обещали… Один, на ваш выбор? Клянусь, мы могли бы поговорить о чем-то более веселом и приятном, нежели теория кризисов. Диана, мне хочется, чтобы ваши глаза вновь засияли, как раньше, когда вы вспоминали о студенческих годах!

– Я подумаю, Сатур. – Принцесса кокетливо послала ему воздушный поцелуй и тут же ускользнула в сияющий огнями зал, окунулась в море улыбок и приветствий.

А Сатур фон Ниддл невольно потер скулу.

– Всего-то один синяк, но каков результат, – негромко пробормотал он. – Вот тебе и теория управления кризисами…

– Ты мне или сам с собой беседуешь? – Барон не заметил, когда за спиной нарисовался Себастьян Ратье.

– Я так… неопределенно… – отозвался он. – Как у нас дела? Группа доставки видеозаписи работает? Принцесса уже в зале, если ты обратил внимание…

– Вы только что проскочили по коридору! – возмутился полковник. – Мои же не невидимки! Они лишь готовятся войти в апартаменты Дианы!

– Ладно-ладно! – Фон Ниддл обернулся, успокаивающе хлопнул офицера «Скальпеля» по плечу. – Не бери в голову, я тоже волнуюсь. Чем ближе к финишу, тем сильнее мандраж. Давай, полковник, удачи! Пора мне в зал, кажется, принцесса обещала танец…

– Погоди! – Ратье удержал его за руку. – Сатур, тщательно взвешивай, что делаешь. Ты сейчас на территории князя Ольхонского. Здесь играют официальные дипломаты, и Руслан в жутком бешенстве от твоего поведения. Мне уже дана команда снять охрану с резиденции. Понимаешь?

Фон Ниддл обернулся, изумленно посмотрел в глаза полковнику.

– Увы, да, – вздохнул тот. – Распорядились снять охрану с твоего особняка, отозвать бойцов… Такие вот дела…

– Тебе не приказали свернуть операцию?! – с неподдельной тревогой спросил барон. – Это было бы концом света!

– Нет. Они – там, наверху, – пока не знают, что мы задумали.

– Слава богу! – облегченно выдохнул фон Ниддл. Вытер пот, неожиданно выступивший на лбу, ухватил собеседника за рукав, забормотал быстро-быстро: – Себастьян, умоляю: делай все, что хочешь – отзывай людей, снимай наблюдение с особняка, только проведи операцию с видеозаписью!!! Это в интересах нашего созвездия! Мне самому никак не справиться, не дадут войти в покои Дианы! Доставьте флэш-карту в апартаменты принцессы, больше ни о чем не прошу! Все остальное я закончу сам, только помогите с записью!

– Слово офицера! – пообещал полковник. – Видеолента будет у принцессы!

Фон Ниддл хлопнул его по плечу и прошел в зал. Диана уже встала к микрофонам, готовясь обратиться к послам, дипломатам и прочим гостям, приглашенным во дворец. Барон пристроился сбоку, возле мощной каменной колонны – подальше от князя Ольхонского и его свиты.

– Дорогие друзья! – Теперь принцесса была совсем иной, нежели пять-десять минут назад в коридоре. Она по-прежнему оставалась живой, неравнодушной, но уже другой – играла роль хозяйки бала. – Хорошие мои! Простите за такое обращение… Я немного волнуюсь… Нет, я сильно волнуюсь, потому что впервые в жизни провожу такой конкурс. Быть может, пройдут годы, я изменюсь, стану другой, и не будет этой нервной дрожи, которая пронзает тело накануне принятия решения. Очень важного решения для всего народа Карэлеса! Тяжелый груз лежит на моих плечах, ведь если я ошибусь, это может принести несчастье во многие дома…

«Без сомнения, она не случайно говорила со мной про кризис-менеджмент, – подумал фон Ниддл. – Ей нелегко дается тендер. Даже тяжелее, чем она хочет показать это сейчас. В сущности, принцесса Диана – девчонка, взвалившая на плечи непомерный груз. Только раньше она не понимала, сколь тяжела ноша…»

– Я уверена: и вам приходится нелегко, – чуть помолчав, продолжила Диана. Становилось понятно, что она не зачитывает ранее подготовленную речь. Принцесса говорила просто и искренно, от сердца: то, что чувствовала, что шло изнутри. – Каждое из ваших созвездий хотело бы получить права на разработку месторождений хай-джет. К сожалению, я не могу осчастливить вас всех! – Это уже походило на крик души. Диана изменилась – повзрослела за последнюю неделю, понимала теперь, что жизнь жестока, она делит на победителей и побежденных. Пройдут еще сутки, и лишь одна звездная система будет обожать принцессу Карэлеса, прочие – станут ненавидеть. – Милые мои! Я не могу осчастливить всех! Клянусь, если бы я знала, как это сделать, обязательно сделала бы! Я пригласила вас сюда, чтобы сказать: огромное спасибо! Сегодня мы в равном положении. Мы нервничаем, ждем итогов. Мы все питаем надежду на что-то лучшее, на будущее, которое не за горами. Завтра жизнь разделит нас на тех, кто счастлив, и… и остальных… – Диана хотела сказать об этом как-то по-другому, но ей не хватило сил. Она все понимала, искренне переживала. Поэтому окончание фразы вышло тихим, голос прозвучал печально. Но принцесса тут же собралась, чтобы закончить речь: – Милые друзья! Не хочу, чтобы вы ушли с обидой в сердце. Пожалуйста, помните об этом! Спасибо за то, что откликнулись на призыв Карэлеса! Спасибо, что приняли участие в нашем тендере! Завтра все будет по-другому, а сейчас мы в равном положении – верим в светлое будущее. Именно потому я устраиваю бал сегодня, пока нет ни победителей, ни проигравших. Так давайте не будем думать о плохом, о грустном! Спасибо вам! Бал начинается! Гуляйте! Веселитесь! Всю ночь для вас будут играть лучшие музыканты Карэлеса! Танцуйте! Угощайтесь прекрасными винами! Маэстро! Музыку, пожалуйста! – И она под восторженные аплодисменты, под одобрительный гул медленно сошла по широким ступеням вниз, к гостям.

Сатур фон Ниддл пару-тройку раз хлопнул в ладоши, ему тоже понравилась речь Дианы. Принцесса сделала лучшее, что могла сделать, – выступила искренно, правдиво, и это не могло не тронуть сердце, даже покрытое шрамами былых войн.

А Диана медленно шла по проходу, церемонно раскланиваясь с дипломатами. Каждый из них мечтал открыть бал танцем с принцессой, но она улыбалась и все шла вперед. Пока не добралась до каменной колонны. До Сатура фон Ниддла, который онемел от изумления… К чести барона, он быстро взял себя в руки, учтиво поклонился даме, выбравшей его для первого танца, обнял Диану за талию.