туманным причинам и которые месяцами томились в индийских тюрьмах, не имея возможности дать о себе знать. Кто-то предположил, что Шетлера ограбили, похитили и держат в заложниках, чтобы получить выкуп.

Многим подписчикам Шетлера казалось, будто они его настолько хорошо знают, просто потому, что годами следят за ним в соцсетях, что могут без стеснения выдвигать свои теории. Они отмечали, что уже видели все это раньше: за шесть месяцев до своей поездки в Индию Шетлер объявил, что покидает зону действия Сети на Филиппинах. Он написал, что собирается съездить к племени Палаван на десять дней, сообщил, что у него не будет связи, он не сможет заходить в социальные сети, и указал примерную дату возвращения. Он отметил возможные опасности, но в заключение сказал: «Если бы было безопасно, то и приключение было бы не таким уж интересным?» Теперь его подписчики говорили, что если кто и может выдержать трудности и испытания в дикой природе, так это Джастин. Он просто припозднился. Другие говорили, что Шетлер борется с глубоко укоренившейся болью, что он проходит духовный путь, что он явно погружается в себя. Они настаивали, что он переживает важный опыт и что его нужно оставить в покое. Одна женщина, которая утверждала, что почти каждый день общалась с Шетлером, сказала, что он в безопасности, где-то в горах.

Другая утверждала, что садху привел Шетлера к мифическим вратам Шамбалы. Один человек поделился недавним сном об орле, летящем над заснеженными горами. Другой рассказал о том, что в его сне Шетлер плывет под водой и оказывается в гигантской подземной пещере, единственным выходом из которой был тот, в который он вошел. Он был под открытым небом, а солнце падало на луг на острове. Каким-то образом у него было все необходимое, и он был счастлив.

На публике поиск координировала команда друзей, старых и новых. Но изнутри образовывались трещины. «Все считали, что у них есть на него особые права», – вспоминает Борини с разочарованием в голосе. В те первые тревожные дни она переписывалась в десятках групп, связанных с долиной Парвати и туризмом в штате, прося о помощи. Именно она предупредила мать Шетлера.

Некоторые участники поисковой группы говорят, что она публиковала обвинения в адрес индийской полиции и американского посольства в Индии и что это было контрпродуктивно. Она говорит, что по мере того, как к ней присоединялись люди, чтобы помочь в поисках, ей казалось, что ее пытаются вытеснить. Вскоре она отступила назад.

В течение первой недели скоординированных поисков Майкл Йон, американский независимый иностранный корреспондент, связался со Скилсом и Фрей, прочитав сообщения об исчезновении Шетлера. Он следил за историей, которая, по его мнению, могла иметь отношение к делу о конкретной секте садху. Несколько лет назад, находясь в Индии, Йон слышал об американце по имени Гэри Стивенсон, который утверждал, что был принят в секту Агхори, группу садху, яростно преданных Шиве. Их крайне отшельническая жизнь была связана с аспектами смерти. Они часто покрывают тела пеплом кремированных тел, собирают человеческие кости и черепа и, как утверждается, практикуют каннибализм. Родившийся в 1950 году в Техасе Стивенсон, который часто утверждал, что является потомком автора «Острова сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона, обратил свой взор на Индию после прочтения «Автобиографии йога» в возрасте двадцати лет.

Йон разыскал его в Варанаси, где Стивенсон сказал Йону, что уже много лет живет в Индии. В 2006 году в статье для Vice под названием «Американский агхори» Йон написал, что Стивенсон «встал на духовный путь, который привел его в Сан-Франциско, на Гавайи и, наконец, в Индию и Непал, доводя до все больших крайностей.

По пути он отбросил свою личность, официально сменив имя на Гиридас Рама Ситанатха, поскольку искал волшебный путь к бессмертию и просветлению». В Варанаси Стивенсон связался с группой садху, которые приняли его и дали ему новое имя – Капал Натх. «Мы проводим ритуалы с использованием человеческого черепа – употребление алкоголя из него придает силу, позволяет поговорить с духом, – сказал Стивенсон в интервью, опубликованном в 2005 году. – …Дух входит в тебя, когда ты ешь плоть мертвеца, – он как бы говорит с тобой, дает тебе силу и много энергии».

Фрей было интересно, не восхищали ли Шетлера в индийском садху из Кхеерганги те же черты, которые он давно уважал в индейских шаманах: простой, уединенный и свободный образ жизни. «У вас появляется знакомый, который на первый взгляд походит на человека, все свои дни проводящего в медитации, – говорит Фрей, – он настолько самоотвержен, что отказался от всех атрибутов современной жизни, живет исключительно на пожертвования и на то, что сам способен найти. Я понимаю, насколько все это привлекательно, потому что кажется, будто это открывает возможность получить невероятно мощный опыт». Но, услышав историю Йона, она пришла в ужас – особенно после того, как Йон использовал фразы вроде «человеческого жертвоприношения». «Было до глубины души обидно думать, что именно с таким человеком Джастин мог отправиться в поход», – сказала мне Фрей. Йон действительно намекал, что в этом может быть замешан агхори, садху-каннибал. Но кроме того, он пересказал историю Стивенсона – об американце, который попал в экстремальный орден садху и прожил в Индии несколько лет, – чтобы доказать свою точку зрения. «С чего вы взяли, что он мертв? – спросил Йон Фрей и Скилса. – Может быть, он захотел стать садху?»

* * *

Когда весть об исчезновении Шетлера дошла до давних друзей Сьюзи Джона и Кей Марикос в Орегоне, Джон стал засиживаться допоздна, прочесывая интернет в поисках любых снимков, которые в последнее время размещали путешественники и пешие туристы с географической привязкой к долине Парвати.

Их были сотни, из деревень и смотровых площадок по всей долине. Он скопировал заметку в комментарии к каждому снимку, который казался ему подходящим, с вопросом, видел ли человек, разместивший снимок, американца по имени Джастин. Он искал соответствующие хештеги, некоторые из тех, которые Шетлер использовал под своими сообщениями, чтобы найти хоть какую-нибудь подсказку – может быть, его фотографию, а может быть, фотографию, сделанную возле Кхеерганги или озера Манталай. В памяти Джона то и дело вспыхивали воспоминания о том, как они с женой приходили в старый дом Сьюзи в Орегоне и видели, как тринадцатилетний Джастин строит навес из веток и листьев на заднем дворе и мастерит инструменты из оленьих рогов. Затем однажды поздно вечером, когда Джон просматривал соцсети, на его экране появилось лицо: это был Джастин.

Джон внимательно вгляделся в фон фотографий на экране своего компьютера. Он изучил столько фотографий с подробным описанием тропы к озеру Манталай и вокруг него, что мог приблизительно определить место, где была сделана