После этого генерал, не прощаясь, отключил связь. Верпаховский облегченно перевел дух. Дело хоть как-то начинало сдвигаться с мертвой точки. Взмахом руки он дал понять толстяку в белом плаще, что тот может приблизиться. Мужчина подошел.

– Спасибо вам, – Верпаховский вернул ему аппарат.

– Все в порядке? – участливо поинтересовался толстяк.

Но майор оставил этот вопрос без ответа. Призывно вспыхнул зеленый глазок светофора, и Верпаховский первым устремился на противоположную сторону улицы. Такси притулилось в двух метрах от перекрестка. Эфэсбэшник рванул на себя дверцу со стороны пассажира.

– На Велосовскую, – коротко обратился он к водителю.

Усатый таксист кавказской внешности с тяжелым одутловатым лицом сдвинул кепку на затылок. Поскреб пальцами себя по лбу.

– Далековато, – протянул он. – Пробки и…

– Так ты работаешь или нет? – нахмурился Верпаховский.

– Ладно, садись, – смилостивился кавказец.

Майор рухнул на сиденье и автоматически сверился с наручными часами. Таксист плавно тронул автомобиль с места, миновал перекресток и покатил в направлении центральной части города.

– За скорость доплачу, – предупредил его Верпаховский.

– Понял. Сделаем, брат!

Машина рванулась вперед, как застоявшийся в загоне мерин. Магическое слово «доплачу» на всех таксистов действует одинаково.

Четверг. 18 часов 40 минут

В подобном положении Безбородов оказался впервые. Единственным его желанием сейчас было исчезнуть. Исчезнуть из этой ситуации, из этого города. Решить возникшие перед ним проблемы, полковник был попросту не в состоянии…

Он вполне мог бы оформить себе командировку или хотя бы отпуск за свой счет. Выслужиться за годы работы в Управлении он успел, и генерал не отказал бы ему… Однако Безбородов прекрасно осознавал, что этим мечтам не суждено было сбыться. Ни одной из них.

«Фольксваген» полковника неторопливо полз по дороге и с каждым километром неумолимо приближался к месту встречи, назначенной Бенджамином Кроулзом.

Безбородов мысленно перебирал возможные варианты решения проблемы, но всякий раз заходил в тупик. Надеяться было не на что…

Звонок на мобильник Безбородова раздался как раз тогда, когда полковник подъезжал к казино «Братислава». Он посмотрел на светящийся дисплей.

Что еще могло произойти такого, о чем ему надо было срочно узнать?

– Да, – полковник неохотно взял трубку.

– Михаил Борисович, – голос звонившего был взволнован. – Верпаховский только что связался с Ярандиным. Ему назначили встречу. Половина восьмого. В Управлении… Диск у него. У Верпаховского.

На этом связь прекратилась, но сказанного было достаточно, чтобы у полковника похолодело в груди.

Что все это означало? Конец его карьеры?

Ситуация резко изменилась не в его сторону. В его жизни наступил перелом…

Он продолжал крутить баранку «Пассата», хотя ответить теперь точно на вопрос, с какой целью и куда именно он направляется, полковник не смог бы. Мысли путались у него в голове.

В таком состоянии Безбородов и прибыл к «Братиславе». Припарковав машину на стоянке, он отважно направился к входу в казино. Массивная дверь легко подалась на него, и полковник скрылся в полумраке холла.

Не взглянув ни на местную охрану, ни на услужливо бросившегося ему навстречу метрдотеля, Безбородов прямым ходом вошел в игровой зал и осмотрелся.

В казино в этот день было много посетителей. Полковник обвел взглядом присутствующих, но нужного ему человека не нашел. Из толпы выделялся одетый в пеструю гавайку и белые джинсы молодой человек. Его легкая комплекция позволяла свободно перемещаться вокруг игрового стола, когда крупье в очередной раз собирал ставки. По-видимому, парень был удачлив в игре. Всякий раз, когда барабан останавливался и шарик замирал в одной из ячеек, он сопровождал это радостным возгласом. На лице у него были солнцезащитные очки-хамелеоны, которые игрок не снимал даже при довольно скудном освещении казино. Парень этот почему-то сразу не понравился полковнику. То ли потому, что выигрыш молодого человека напоминал ему о собственном крахе, то ли по какой-то еще причине.

Безбородов с минуту смотрел на игру, а затем двинулся дальше. Миновав бар, он вошел во второй зал, где стояли в основном карточные столы для игры в «блек-джек». Бенджамин Кроулз сидел за дальним столиком в углу комнаты. В руках у него был бокал с красным вином. Несмотря на то, что глаз Бенджамина не было видно, Безбородов моментально почувствовал на себе его цепкий взгляд. И взгляд этот не предвещал ему ничего хорошего. Кроулз повел головой в сторону входа и едва заметно кивнул полковнику. Тот двинулся к столику, возле которого сидел американец.

– Очень рад вас видеть, – Кроулз бросил беглый взгляд на часы. – Вы заставили меня немного поволноваться.

Он говорил по-русски с едва заметным акцентом.

Безбородов машинально повел рукой и посмотрел на свои наручные часы. Он действительно опоздал. Ровно на две минуты. Именно столько он потерял из-за того самого злополучного телефонного разговора в машине…

Безбородов глубоко вздохнул, стараясь погасить волнение. Но из этого ничего не получилось. Давящая атмосфера казино действовала на него угнетающе. Полковник осмотрелся, ища себе свободный стул.

– Зря стараетесь. Сегодня здесь слишком много желающих профукать свое состояние. Сам не играю, но люблю смотреть, когда жду кого-то. Или просто, если нечем занять себя.

Бенджамин встал. Сделав глоток вина, он дождался, когда один из игроков сделает свой ход, и показал полковнику в сторону бара. В соседнем зале вокруг рулетки по-прежнему шла оживленная игра. Парень в гавайке продолжал делать ставки, то и дело обращаясь к кому-то из играющих рядом. Кроулз тоже задержал взгляд на этом молодом человеке.

– Я хочу, чтобы мы с вами поговорили где-нибудь без свидетелей, – американец устремился мимо игровых столов к одной из дверей в дальнем конце зала. Безбородов последовал за ним.

Мужчины вошли в узкий коридор, который вел в служебные помещения. Кроулз остановился около одной из комнат, достал из кармана ключ и вошел внутрь.

Маленький уютный кабинет, в котором Безбородов и раньше бывал не раз, теперь показался ему склепом.

– Я уже несколько раз звонил своему шефу в Нью-Йорк, чтобы успокоить его. Он почему-то до сих пор не верит, что русские могут быть пунктуальны, – Бенджамин сел в просторное кресло напротив камина. Снял очки и помассировал пальцами глаза. – Я заверил его, что все в порядке. Осечек быть не может, взяв, само собой разумеется, всю ответственность на себя. Да вы, садитесь, Михаил Борисович…

У Безбородова перехватило дыхание. Он опустился на стул около Бенджамина. Молчать не имело смысла. Лучше уж было сразу признаться во всем, не дожидаясь, когда американец начнет расспрашивать его. Но полковник не успел.