из Москвы в Санкт-Петербург, мосты и пр.), то о МЧП-проектах, которые бы позволили возвести в селах школы, больницы и другие упомянутые учреждения социально-культурной направленности, такого сказать нельзя. Местные власти в сельских районах, как правило, не в состоянии не только обеспечить свою часть финансирования, но и найти в качестве партнеров частные компании или отдельных предпринимателей, которые бы не побоялись рискнуть своими средствами и вложиться в подобный проект «на коммерческой основе», то есть с расчетом получить прибыль на сделанные инвестиции. В схеме муниципально-частного партнерства, как правило, не всегда понятен механизм получения «минимального гарантированного дохода», обеспечивающего возврат инвестиций, сделанных частной стороной, так как бесплатные услуги школы или детского сада для населения закреплены социальными гарантиями, а любым попыткам предоставить сельчанам дополнительные платные услуги образования, медицины препятствует традиционно низкий уровень платежеспособности потенциальных потребителей этих услуг.

Но, несмотря на отсутствие базы для развития «нормальных» МЧП-проектов в сельской местности, в рамках экспедиционных исследований в 2018 году мы встретили примеры того, как предприниматели за свои деньги при содействии местных властей возвели школы и примыкающие к ним объекты, стоимость строительства которых исчислялась не одним десятком миллионов рублей. Эти схожие между собой случаи мы обнаружили в татарском селе одного из регионов Поволжья и в русском селе одного сибирского региона. На их примере мы попытаемся разобраться, в чем причина подобных локальных чудес, что заставило сельский бизнес вкладывать в заведомо некоммерческие проекты, порой в ущерб основному делу, столь значительные средства. Следует ли это государственно-частное партнерство «не по правилам» считать простой благотворительностью, или за этими поступками стоят мотивы иного рода, через призму которых можно узнать нечто новое о жизни российской деревни и природе отношений между властью, бизнесом и населением? Каким образом подобные действия вписываются в контекст социального и административного порядка и становятся единицей обмена в политических трансакциях?

Кейс татарского села: поддержка единоверцев и новые бизнес-планы

В российских селах с преобладающим мусульманским населением практики благотворительности встречаются довольно часто[366]. Как правило, в сельской администрации с ходу могут назвать несколько фамилий местных меценатов, которые строят мечети (иногда в одном селе их возводят сразу несколько, и между меценатами идет заочное соревнование), помогают приводить в порядок кладбища, обустраивают родники, выделяют средства на культурно-массовые мероприятия. Но даже на этом фоне строительство и оборудование нового здания начальной школы, совмещенной с детским садом, полностью за счет средств благотворителя выглядит очень необычно. Именно так поступил вернувшийся с «северов» (административного центра одного из сибирских нефтедобывающих регионов) в родное село предприниматель, израсходовавший в общей сложности на этот проект 60 млн руб.[367] Семейная история этого предпринимателя, чей бизнес связан со строительной сферой, довольно типична. Когда он был еще ребенком, его семья перебралась в Сибирь на заработки, но связь с малой родиной не прерывалась. После того как родители вышли на пенсию и вернулись в село, предприниматель со своей семьей не раз приезжал к ним в гости. Иногда жена с детьми задерживалась здесь на длительный срок (до полугода), так что дети по очереди отправлялись на учебу в местные школы, сначала в начальную – по месту жительства, а потом и в среднюю – в село по соседству.

С самого начала своего пребывания в селе супруга предпринимателя, имея опыт городской жизни, недоумевала, как местные жители мирятся с тем, что их дети учатся в старой (возраст более 80 лет) неблагоустроенной школе. К тому же занятия проходили в тесноте (бывало, что в одной комнате размещались три класса), холоде (ученикам иногда приходилось заниматься в верхней одежде, а о сменной обуви можно было лишь мечтать), не было условий для занятий спортом, не говоря уж о теплых туалетах и других обыденных для горожан вещах. Молодую женщину возмущало, что подобное воспроизводство «сельского образа жизни» родители одноклассников ее детей воспринимают как должное: раз мы учились в таких условиях, то и с нашими детьми ничего не случится. Это кардинально отличалось от подхода к инфраструктуре школьного образования, принятого на «северах», где к зданиям школ, как правило, предъявлялись повышенные строительные требования, сообразные капризам природы, а материально-техническое обеспечение учебного процесса производилось на основе лучших практик и образовательно-информационных технологий, с созданием условий для всестороннего развития личности детей – занятий спортом, музыкой и другими видами творчества. Когда дочь предпринимателя отучилась в начальной и перешла в соседнюю среднюю школу, где туалет также размещался на улице, терпение супруги лопнуло[368]. Она настояла на том, чтобы муж профинансировал переоборудование инженерно-технической системы школьного здания и обустройство туалетных комнат. Для этого он как соинвестор вошел в специальную программу, где впервые попробовал стать «партнером государства».

Когда же семья приняла решение полностью переехать в село и построить свой дом, у главы семейства возникла идея подарить жителям села новую школу и детский сад, которого здесь никогда не было. К этому времени семья уже стала многодетной, и потребность в хороших условиях для воспитания и образования детей не только не исчезла, но еще более укрепилась, да и для вновь прибывшего на ПМЖ бизнесмена возможность таким образом снискать хорошее расположение соседей и позитивную деловую репутацию у местного начальства тоже была не лишней.

Важна и предыстория проекта. Почти 15 лет назад региональные власти уже пробовали в селе построить школу, но стройка не задалась, на ее месте остался вырытый котлован. И именно его облюбовал предприниматель для реализации своих планов. Он заблаговременно стал подыскивать подходящий проект образовательного учреждения. Для этого он совершал специальные экскурсии в новые школы на территории, где развивался его основной бизнес. Его привлекла идея совместить детский сад и школу в одном здании (ее воплощение он увидел в одном из сибирских сел), так как в условиях небольшого поселения переход из дошколят в школьники простым перемещением из одной комнаты в другую выглядел более чем естественно и психологически комфортно. Техническая документация этого проекта была передана на доработку специально нанятым проектировщикам вместе с дополнительными пожеланиями по обустройству и комплектации здания, в том числе касающейся оборудования пищеблока, отвечающего требованиям к питанию детей разных возрастных групп. В 2011 году под пристальным контролем предпринимателя строительство началось, а уже 1 сентября 2014 года школа-сад приняла первых воспитанников. Здание безвозмездно было передано на баланс районной администрации, а меценат, по мнению директора школы, «себе ничего от этого не поимел – одни только благодарности». Так как в семье предпринимателя дети с раннего возраста приучались к занятию физкультурой и спортом, со временем напротив школы появилась спортивная площадка, куда стали приходить поупражняться все от мала до велика, а на месте снесенной «раритетной»