– Заставь ее рассказать.

– Но как? Как заставить? Ведь она словно запертая шкатулка с драгоценностями.

Он давно уже придумал это сравнение, но считал, что ему наконец-то удалось открыть ларчик. Однако он ошибся – вопросов стало еще больше.

– Возможно, она просто боится того, что ее ждет, боится новой жизни, – сказал Хэл. – Видишь ли, каждый из нас живет в своем собственном мире, у каждого своя семья, свои друзья, понимаешь? Многие из нас никогда не выходят за пределы своего круга. Когда же приходится столкнуться с другими людьми, возникают трудности. Вот мы с Бланш, например… Она давно уже вхожа в светское общество, но все-таки она совсем другая. Иногда мне кажется, что мы с ней совершенно не понимаем друг друга, словно говорим на разных языках. Я, конечно, хочу, чтобы она выучила мой язык, но с какой стати она должна это делать? Все равно что требовать от ирокезов или французов, чтобы они заговорили по-английски.

– Но ведь должны же люди как-то разговаривать друг с другом? – пробормотал Саймон. – Тем более муж с женой.

– Да, разумеется, – кивнул Хэл. – Просто ты должен понять: Джейн очень трудно привыкнуть к мысли, что теперь у нее будет совсем другая жизнь, совсем другие знакомые – такие, как, например, миссис Рэнсом-Браун. Ведь когда она жила с матерью, у нее не было таких знакомых. Я уверен, что Исайя Тревитт тоже не общался с подобными людьми.

– Исайя был прекрасным человеком.

– Охотно верю, Саймон. Но тебя ведь беспокоит, что скажут твои родственники, не так ли?

Саймон вздохнул:

– Во всяком случае, меня беспокоит, что они подумают. Однако все будет иначе, если она перестанет себя вести так странно. Если же не перестанет… Мои близкие подумают, что я женился на сумасшедшей.

Хэл пристально посмотрел на друга, потом спросил:

– Ты боишься, что так и есть?

Саймон снова вздохнул. Подобные мысли действительно у него возникали.

– Потерпи до Англии, – продолжал Хэл. – Очень может быть, что все это из-за качки. Стоддард, кажется, полагает, что мы увидим землю примерно через неделю. А дома все как следует обдумаешь.

– Пожалуй, ты прав, – ответил Саймон. – Так и поступлю. А я-то по глупости решил, что надо все выяснить до прибытия. – Он с улыбкой добавил: – Джейн – замечательная женщина.

Хэл тоже улыбнулся:

– Совершенно верно. Но то же самое можно сказать и о Бланш.

Дженси съела хлеб с джемом, выпила чаю и, как ни странно, почувствовала себя лучше. Решив, что прятаться в каюте глупо, она оделась, взяла вышивание и вышла в салон. Там уже сидели несколько человек, но она сразу заметила, что Саймона среди них нет. Дженси направилась к креслу рядом с миссис Рэнсом-Браун, но к ней тут же подошел Дакр.

– Вы опять плохо себя чувствуете, миссис Сент-Брайд? Может, посидите со мной и Ребеккой?

Дженси хотела отклонить приглашение, но тут же поняла, что не сможет совсем не общаться с Дакром и его женой. Приблизившись к ней, она поздоровалась, и Ребекка с улыбкой сказала:

– Опять плохая погода. Я не решаюсь выходить на палубу.

Дженси села и взглянула на свое вышивание. Она вышивала на платке языки пламени только в отсутствие Саймона, так что дело продвигалось медленно.

– А я выходила ненадолго, – сказала она. – Да, погода действительно ужасная.

– Но мы и в салоне замечательно проводим время, – заметил Дакр. – Все-таки интересно, что вы из Карлайла, миссис Сент-Брайд. Я как раз рассказывал Ребекке про те годы и про учебу в школе вашего отца.

Дженси чувствовала дрожь в руках и не решилась браться за вышивание, так как боялась, что все испортит. Но вскоре она успокоилась. Дакр вовсе не собирался ловить ее на лжи, он всего лишь хотел рассказать своей жене еще несколько историй об учебе в школе. От Дженси требовалось просто кивать время от времени или же говорить: «Да, думаю, что вы правы». Изредка она отвечала: «Простите, не помню».

Вскоре Дженси уже точно знала: Дакр и его друзья видели Джейн только на утренней молитве и не были с ней знакомы. Вышивая, Дженси все больше успокаивалась, и теперь ей казалось, что ее обман никогда не раскроется. Вернее – их с Саймоном обман, ведь она твердо решила, что расскажет ему обо всем, когда они сойдут на берег.

В салон вошел Саймон; его дьявольские волосы были влажные, растрепанные, щеки – мокрые от брызг. Он посмотрел на жену, и Дженси улыбнулась ему, словно давая понять, что ей уже лучше и что у нее все в порядке.

Он кивнул и улыбнулся в ответ, сначала осторожно, потом во весь рот. Так и не сказав ни слова, Саймон пошел в свою каюту. Дженси смотрела ему вслед, пока дверь за ним не закрылась.

– Вы его очень любите, – тихо сказала Ребекка.

– Как вы – своего мужа.

Мистер Дакр встал, чтобы поприветствовать Хэла, вошедшего в салон.

– Господь послал нам с вами свое особое благословение, правда? – продолжала Ребекка, глядя на вышивку Дженси. – Очень красиво…

– Спасибо, – кивнула Дженси. Посмотрев на рукоделие Ребекки, она с улыбкой спросил: – Для ребенка?

Миссис Дакр немного смутилась.

– Да, вы правы.

– У вас не самое удачное время для путешествия. Как вы себя чувствуете?

– Замечательно. Меня даже в первые дни не тошнило, а вот Лайонелу было плохо. Я в шутку говорила, что он мучается вместо меня.

– Как долго вы пробудете в Англии?

– Сначала мы намеревались вернуться на «Эверетте» весной, но потом передумали. Весной родится ребенок, так что мы задержимся. Наверное, будем жить в Лондоне, потому что у Лайонела там важные дела. – Ребекка улыбнулась и добавила: – Возможно, вы с мужем также будете в столице весной, ведь многие приезжают на светский сезон. Конечно, я не в той ситуации, чтобы веселиться со всеми, но надеюсь, что вы нас навестите, если окажетесь в Лондоне.

– Да, конечно, – кивнула Дженси.

– Я счастлива, что наконец-то наступил мир, – сказала Ребекка. – Наш ребенок родится в мирное время.

Дженси улыбнулась:

– Аминь.

– Действительно – аминь. – Дакр повернулся к женщинам. – Нас ждет мир и процветание. Миссис Сент-Брайд, я не делаю секрета из того, что хочу основать в Новом Свете династию. Там для всех есть земля и возможности. Помяните мои слова, десяток лет – и Канада с Америкой дойдут до Тихого океана, а мы будем в этом участвовать. – Он положил руку на плечо жены. – Мы и наши дети.

Дженси завязала узелок и, оборвав нитку, тихо вздохнула, вспомнив о деле Саймона. Увы, в планах Лайонела Дакра индейцам не оставалось места.

Что же касается самого Саймона… Она чуть не прослезилась, вспомнив о том, что в эту ночь ей придется отказать ему. Но как это сделать? Что придумать на сей раз?