– Я… – немного растерялась Анна. Неужели эта дама в таком красивом платье – обыкновенная служанка? Не может быть! – Спасибо.

– Пожалуйста, фрекен Олсдаттер, зажгите свет, – попросил ее герр Байер. – Анна, вы не замерзли? Если вам холодно, то мы можем растопить печь.

Анна на пару минут замешкалась с ответом, всецело сосредоточившись на том, что делает экономка. А та опустила с помощью длинного шнура люстру, свисающую с потолка, потом повертела какую-то бронзовую кнопку по центру люстры и поднесла к ней восковую свечу, выполняющую функцию зажигалки. И тут же крохотные язычки пламени побежали по периметру люстры, вспыхивая веселыми огоньками на замысловато украшенных консолях. Комната мгновенно наполнилась мягким золотистым светом, а саму люстру вернули в прежнее положение, подняв к потолку. Затем Анна глянула на печь, про которую только что упомянул герр Байер. Облицованная красивыми изразцами кремового цвета, с широким дымоходом, упирающимся в высокий расписной потолок. Резная каминная доска покрыта по краям позолотой. В сравнении с невзрачной чугунной печкой угольно-черного цвета, которая стоит в родительском доме, эта печка показалась Анне самым настоящим произведением искусства.

– Спасибо, герр Байер, – отреагировала она наконец на заданный ей вопрос. – Но мне очень тепло.

– Фрекен Олсдаттер, заберите, пожалуйста, у Анны пальто и отнесите его вместе с остальными вещами к ней в комнату, – попросил Байер экономку.

Анна развязала ленту у шеи, а фрекен Олсдаттер помогла ей снять пальто.

– Наверное, большой город показался вам довольно утомительным, – проронила она негромко, перекидывая пальто через руку. – Помню, я и сама была ошарашена, когда впервые приехала в Христианию из Алесунда.

Всего лишь несколько слов, из которых Анне немедленно стало понятно, что в прошлом экономка профессора была такой же простой деревенской девчонкой, как и она сама. И эта женщина прекрасно понимает все ее переживания.

– А сейчас, моя юная барышня, мы посидим, поговорим немного, выпьем чайку, если фрекен Олсдаттер любезно подаст его нам.

– Сию минуту, герр Байер! – кивнула экономка и, подхватив вализу с вещами Анны, исчезла за дверью.

Профессор жестом указал Анне на кресло, а сам устроился на диване напротив нее.

– Нам есть о чем поговорить, Анна, не так ли? Но поскольку главное – это всегда то, что происходит в настоящем времени, я начну с того, что расскажу вам, чем вы будете заниматься здесь, в Христиании. Вы сказали, что обучены грамоте, умеете хорошо читать и писать. Это сэкономит нам кучу времени. А ноты вы читать умеете?

– Нет, не умею, – честно призналась Анна.

Она увидела, как профессор придвинул к себе записную книжку в кожаном переплете и взял лакированную ручку, в сравнении с которой подарок Ларса показался обыкновенной деревяшкой. Профессор макнул перо в чернильницу, стоявшую на низеньком столике рядом, и пометил что-то у себя в блокноте.

– Как я понимаю, иностранными языками вы тоже не владеете?

– Нет.

И снова профессор сделал запись.

– Доводилось ли вам когда-нибудь бывать на концерте? Я имею в виду, слушать музыкальное произведение в театре или в концертном зале.

– Нет, мой господин. Никогда. Я слушала музыку только в церкви.

– Тогда нам надо в срочном порядке восполнить этот пробел. А вы знаете, что такое опера?

– Немного знаю. Там люди поют на сцене, вместо того чтобы просто разговаривать, как в обычной пьесе.

– Именно так. А как у вас дела с арифметикой?

– Я могу считать до ста, – не без гордости в голосе сообщила профессору Анна.

Герр Байер с трудом подавил улыбку.

– Для занятий музыкой этого более чем достаточно, Анна. Как певица, вы должны уметь считать такты. Играете ли вы на каких-нибудь инструментах?

– У моего отца есть традиционная норвежская скрипка – хардингфеле, и я обучена азам игры на этой скрипке.

– О, тогда я смею заявить, что вы весьма подготовленная барышня, – удовлетворенно кивнул профессор, и в эту минуту в комнату вошла экономка с подносом в руках. – Сейчас попьем чайку, а потом фрекен Олсдаттер любезно проводит вас в вашу комнату. Встретимся уже за ужином в столовой. Ужин у нас в семь часов.

Внимание Анны немедленно привлек заварочный чайник весьма необычной формы, из которого фрекен Олсдаттер налила ей в чашку чай. По цвету чай был похож на некрепко заваренный кофе.

– Это знаменитый индийский чай «Дарджилинг», – пояснил герр Байер.

Боясь показаться невежей, Анна отхлебнула немного жидкости из чашки, имитируя каждое движение профессора. Напиток был приятен на вкус, но Анне он показался ни то ни се, особенно в сравнении с тем крепким кофе, который мама заваривала дома.

– У себя в комнате вы обнаружите кое-что из одежды, которую по моей просьбе приобрела для вас фрекен Олсдаттер. Конечно, размер ваш мы определили наугад. А сейчас, глядя на вас, я вижу, что вы еще миниатюрнее, чем показались мне в момент нашей первой встречи. А потому платья, скорее всего, придется немного подогнать по фигуре, – обронил герр Байер и добавил: – Как вы уже, видно, изволили заметить, в Христиании редко кто ходит по городу в национальных костюмах. Разве что по большим праздникам.

– Уверена, мне понравится все, что приготовила для меня фрекен Олсдаттер, и все мне окажется впору, мой господин, – вежливо ответила Анна.

– Моя милая Анна, должен признаться, я восхищен вашей выдержкой. Мне ведь приходилось иметь дело и с другими молодыми певицами, которые тоже приезжали в столицу из провинции. Понимаю, каким потрясением стал для вас подобный переезд, в одночасье сломавший привычный уклад вашей жизни. Кстати, многие из тех девушек не выдерживали подобных потрясений и при первой же возможности сбегали назад, домой. Словно мышки, ускользающие в свои норки. Почему-то мне кажется, что вы, Анна, не убежите. А сейчас ступайте к себе. Фрекен Олсдаттер поможет вам освоиться на новом месте. А я пока поработаю с бумагами, которые прихватил с собой из университета. Встречаемся ровно в семь за ужином.

– Хорошо, мой господин.

Анна поднялась с кресла и увидела, что фрекен Олсдаттер уже замерла в дверях, поджидая ее. Анна сделала еще один книксен, прощаясь с герром Байером, и вышла из гостиной. Экономка повела ее по длиннющему коридору в глубь квартиры. Наконец остановилась возле одной из дверей и открыла ее.

– Это ваша комната, Анна. Надеюсь, она покажется вам удобной. Юбки и блузки, которые я приготовила вам, висят в гардеробе. Позже надо будет их примерить, чтобы посмотреть, что и где следует подогнать.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила Анна, окидывая взглядом огромную кровать, застеленную вышитым покрывалом. Да она раза в два больше, чем родительская кровать у них дома, мелькнуло у нее в голове. Анна увидела и новенькую льняную ночную сорочку, которая лежала на кровати в ногах.