— Не надо, Алехандро, я знаю и не жалею ни очем. — Тишина повисла над их столиком, освещенным свечами. Каждый думал освоем.

После ужина Алехандро отвез Кизию домой. Там они обнаружилиЛюка, который сидел в гостиной и дожидался их возвращения.

— Лукас! — Кизия подбежала к нему и мгновеннооказалась в его объятиях. Люк поднял ее с пола и закружил по комнате. — Одорогой, ты дома!

— Уж можешь в это поверить. А теперь признавайся, чтоэтот мексиканский головорез делал с моей женщиной. — В его глазах не былостраха. Его руки снова обнимали Кизию, и это приводило его в восторг.

— Мы готовили интервью. — Кизия спрятала лицо наего груди, и слова прозвучали глухо. Кизия цеплялась за Люка, как ребенок,чувствуя, что ее безопасность и спокойствие зависят только от этих рук, плеч,от этого мужчины.

— А я-то удивлялся, где вы. Я уже два часа как приехал.

— Да? — Кизия выглядела моложе и наивнее, чемкогда-либо еще. Страхи и волнения последних дней исчезли без следа. Алехандростоял неподалеку и с улыбкой наблюдал за этой сценой. — А мы обедали впрелестном маленьком испанском ресторанчике.

— О Боже, он затащил тебя туда? Ну и как?

— Не так чтобы очень, но там мило. И мне понравилосьбыть рядом с Алехандро. — Кизия сбросила туфли и расслабленно потянулась,потом улыбнулась, в глазах зажегся озорной огонек. Лукас жив-здоров и дома.Чего еще желать?

— Да, знаю, он известный ловелас. — Люк развалилсяна софе и признательно посмотрел на друга. Тот уже собрался уходить.

— Алехандро, не хочешь кофе?

— Нет, оставляю вас вдвоем.

— Приятно иметь дело с умным человеком. Но все равно,оставайся, пока Кизия будет собирать вещи. Завтра утром мы улетаем в Чикаго.

— Мы? О Лукас, я люблю тебя. И сколько тампробудем? — Кизии хотелось знать, сколько времени у них в запасе.

— До Дня благодарения. — Люк смотрел на нее черезполузакрытые веки.

— Вместе? Три недели? Лукас, ты сошел с ума! Я не смогузадержаться так надолго. Моя статья…

— Ты напишешь ее летом, разве нет? Кизия подумала икивнула в знак согласия.

— Да, пожалуй. Но ведь летом здесь никого не будет… —Тут Люк расхохотался. — А что смешного?

— «Никого не будет»! Ладно. Разве ты не сможешьорганизовать пару приличных вечеров в Чикаго?

— Да, конечно, смогу. — Кизии не терпелосьпоскорее уехать. Господи, как же она хотела полететь в Чикаго, с Люком!

— Тогда почему же ты не можешь задержаться? Я разберусьс делами не за три недели, раньше. Не вижу препятствий, чтобы поработатьнемного в Нью-Йорке. Черт побери, мне ведь и правда нужно побыть с недельку вНью-Йорке… Может быть, мне придется смотаться туда и обратно.

— А мы сможем сделать это вместе? — Глаза Кизиисияли от счастья, как звезды.

— Конечно, сможем. Прокатимся оба. Я все уже обдумал всамолете. То, что произошло в Сан-Франциско, никогда не повторится. Я не могубез тебя жить. Мы больше никогда не расстанемся.

— Лукас, любовь моя, я тебя обожаю. — Кизиянаклонилась к Люку и нежно его поцеловала.

— Тогда быстренько в постель. Спокойной ночи,Алехандро.

Алехандро ушел, про себя посмеиваясь. Лукас заснул прежде,чем Кизия успела погасить свет в спальне. Она сидела на кровати и смотрела, какон спит рядом. Лукас Джонс. Ее мужчина. Смысл ее жизни. Куда бы ни завела егосудьба, она будет следовать за ним — из города в город, как цыганка. Ейнравилась такая жизнь. Но она также понимала, что рано или поздно придетсяпринимать решения. Статья… эти вечера… ее поездка в Чикаго… И что потом?Неважно. По крайней мере сейчас Люк с ней. Цел и невредим.

— Кизия, когда ты вернешься?

Уже больше получаса она разговаривала с Эдвардом потелефону.

— Скорее всего на следующей неделе. Я тутработаю. — Здесь, в Чикаго, Кизия побывала на двух гала-шоу, но это недоставило ей удовольствия. Это не ее город. Ее появление вызвало огромноеколичество сплетен, которые по уши вываляли ее в грязи. — И, кроме того,дорогой, я наслаждаюсь Чикаго. — Ее слова только подтвердили худшиеподозрения Эдварда. Кизии нечем было наслаждаться в Чикаго. Этот город несоответствовал ее стилю: типичный для Среднего Запада, типичный для Америки.Ему не хватало разреженной атмосферы, высокого стиля Бергдорфа и Бендела. Длятого чтобы она там оставалась, нужна веская причина… Кто он? Эдвард надеялся,что достойный и респектабельный человек.

— Я видел твою последнюю статью в «Харпер». Совсемнеплохо. И слышал, еще что-то выходит через несколько недель в «Санди таймс».

— Что именно?

— Что-то о реабилитационном центре для наркоманов вГарлеме. Не представляю, когда ты успела это сделать.

— Это было еще до моего отъезда. Пожалуйста, сохраниодин экземпляр, — попросила Кизия и внезапно замолчала. Повисла неловкаятишина, и оба почувствовали себя неуютно.

— Кизия, с тобой все в порядке?

Она вздохнула. Ну вот, опять он об этом.

— Да, Эдвард, со мной все отлично. Честно. Мы пообедаемвместе как-нибудь на следующей неделе, когда я вернусь в Нью-Йорк, и ты всеувидишь своими глазами.

— Леди, вы так добры.

Кизия рассмеялась. Наконец разговор закончился.

Люк поднял глаза от газеты и с любопытством посмотрел наКизию.

— Кто это?

— Эдвард.

— Тогда надо было сказать ему, что вы сможете пообедатьвместе гораздо скорее.

— Ты отсылаешь меня обратно в Нью-Йорк? — С техпор как они приехали в Чикаго, прошло десять дней.

— Нет, не волнуйся. — Люк усмехнулся, глядя Кизиив глаза. — Я просто подумал, что мы могли бы вернуться туда уже завтра. Тыдолжна обдумать свою работу, а я — съездить в Вашингтон на весь остаток недели.Там будет несколько закрытых собраний по проблеме моратория, и я хочуприсутствовать. Кажется, там меня любят. — Его отлучки становилисьрегулярным явлением в их жизни. — Я решил, мы могли бы уютно устроиться вНью-Йорке на парочку недель.

Кизия рассмеялась с облегчением и лукаво посмотрела на Люка.

— По-моему, ты просто не можешь долго оставаться наодном месте.

— И не буду стараться. — Люк похлопал ее по спине,поднялся, подошел к бару и налил себе бурбон с водой.

— Люк! — Кизия лежала на кровати с задумчивымвыражением лица.

— Да?

— А что мне делать с работой в журнале?

— Детка, это ведь важно для тебя. Ты должна самарешать. У тебя есть настроение писать?