– А ты-то тут ках охазалась? – Первая голова уставилась на меня любопытными глазами.

– Нет, ты не подумай, мы ошень лады, беж тебя мы бы жгинули в этих джунглях, но действительно, ты шего тут?

– Ну, в деревню я иду, к родственникам, – ответила уклончиво. – Заблудилась немного.

Горыныч задумался.

– Так ешли в Малиновку, то это в длугую столону…

– А в Подбелезовху, тах это откуда ж ты идешь?

– И вше лавно не в ту штолону!

– Значит, до ближайшего жилья далековато? – спросила я, решив не возвращаться к теме пункта отправления. – Сегодня уже не дойти?

– Ну, до жилья – да, а вот домик тут недалеко есть, там пеленошевать можно, – посоветовал Змей. – Я бы тоже пошпал, а то утомилша больно на делевьях висеть.

На этом и порешили. Змей Горыныч пошел вперед, указывая дорогу и прокладывая путь через лесной массив.

– Меня, кштати, Юша жовут, маменька в детстве Жмеюшей называла, – представился мой новый знакомый. – А тебя как кличут?

– Дарьей, – следовать за Юшей было очень удобно. Он так тщательно приминал траву и мелкие кустики, что за ним тянулась безопасная и ровная тропинка, которая пришлась очень кстати, поскольку в лесу совсем стемнело, а лунный свет плохо просачивался сквозь густую крону деревьев.

– Мне твое лицо хажется очень знахомым, – подметила первая голова. – Может, мы встлечались?

– Это вряд ли, – усомнилась я. – Я бы наверняка запомнила.

Тот инцидент на Дворцовой площади едва ли можно назвать встречей. В любом случае я предпочла бы сохранить инкогнито и не искать общих знакомых.

– Вот и плишли.

Небольшой домик, зажатый между двух массивных деревьев, выглядел очень мило. Бревенчатый сруб с низкой дверкой и парой окошек под крышей, крытой еловыми ветками. Юша расчистил себе небольшую площадку перед лесным строением, улегся и просунул две разговорчивые головы внутрь дома. Третья предпочла остаться перед крыльцом и моментально заснула.

– Плоходи, шево ждешь, будь как дома, – пригласил Змей.

Я потопталась в единственной комнате с печкой посередине. Стол, скамейка, пустая бочка, кое-какая посуда, хлипкая лестница, ведущая на чердак. Не густо, но главное, крыша над головой есть.

– Ждеш лешниший жил ланьше, но потом пелеблался ближе к голоду, – прокомментировал Юша. – Так што дом пуштует, живи – не хошу.

– Хочу – не хочу, а пока поживу, – согласилась я. – Поздно уже, сейчас надо поужинать и спать. Ты, кстати, чем питаешься? – робко поинтересовалась, взгромождая на стол тяжеленную, не брошенную в трудную минуту корзинку и панически боясь услышать ответ.

– Всем, – философски заметила первая голова.

– Ага, – подтвердила вторая. – Можно птишкой, можно лыбкой, звельем тоже можно, ну, людей я не ошень жалую, для пешени вледно. Овощи люблю, полежные они. Тлавку в клайнем шлучае могу пожевать.

– Ну, тогда присоединяйся, – пригласила я с некоторым облегчением, но не удержалась и подумала, что моя тяжеленная корзина с провиантом этому громиле на один зубок.

– Не-эт, – замотал головами Юша так, что затряслись стены. – Мне на ношь ешть вледно.

– Если потолстею – не взлечу, – уточнила первая голова.

– Может, тогда яблочко? – уплетая за обе щеки хлеб с курицей, предложила я.

– Ну, можно, – великодушно согласился Горыныч, вынимая пару яблок из корзины. – И шпать!

Спалось мне плохо. После волшебно-мягких перин царской опочивальни жесткая скамейка с подушкой из брючного костюма – сомнительное удовольствие. Трижды я падала с неудобного ложа и дважды просыпалась от собственного крика. Мне снились кошмары. Баба-яга на метле на фоне диска полной луны, перепуганные жители столицы, из которых вытягивает души рогатое чудовище с красно-черной мордой, Митька с позеленевшим лицом и безжизненными глазами. Безмятежному сну подобные видения не способствуют. Храп трех голов Змея Горыныча тоже. Завершением неудачной ночи стал огромный паук, приземлившийся мне точно на лоб. Омерзение и ужас полностью развеяли дрему. Не рассчитывая больше заснуть, я села на скамейке. Юша уже не спал и внимательно разглядывал меня всеми тремя парами глаз.

– Я тебя вшпомнил. – Средняя морда изобразила подобие улыбки.

– И тебе доброе утро, – раздраженно поприветствовала я Горыныча. Процедура опознания могла стать последней каплей моего далеко не ангельского терпения.

– Ты цалица, я тебя во дволце видел.

– Хорошее у тебя зрение, – безразлично заметила я. Да, сегодняшний день еще неделю назад не заладился.

– Не жалуюсь. – Юша широко улыбался тремя пастями, видимо, очень радовался своему открытию. – В бегах, што ли?

– Ну да! – Я пожала плечами. Тело ломило, без синяков тоже не обошлось.

– Ты не боись, мы тебя не выдадим! – заверила первая голова.

– Ни жа што! – подтвердила вторая.

– Спасибо. – Дружеское отношение Змея Горыныча умиляло. Если бы ему вдруг вздумалось слетать к Митьке и доложить о моем местонахождении, вряд ли я смогла бы помешать.

За завтраком, от которого Юша великодушно отказался, сославшись на уже состоявшуюся раннюю трапезу, мы уточнили, что ни к каким родственникам я не собираюсь, а временно хочу пожить здесь. Змей решил составить мне компанию, к тому же летать он по причине стресса пока не мог, а идти пешком до его родной матушки дело далекое и небезопасное.

Даже если я планировала провести здесь только пару дней, хотя все еще слабо представляла, что делать дальше, дом надлежало привести в жилой вид. Еще одна ночь на скамейке меня не прельщала. Тщательно облазив и осмотрев весь дом, я нашла больше полезных вещей, чем показалось сначала, особенно на чердаке. Коромысло и ведра, косу, грабли, тюк с тряпками, часть из них вполне могла сойти за постельное белье, метлу, мыло и таз. Оценив количество предполагаемых дел и свои скромные способности, решила не терять напрасно времени.

Ну, скажу я вам, в Древней Руси, даже в сказочной, если ты женского пола и предполагается, что будешь заниматься хозяйством, тогда лучше всего быть царицей и не в бегах, а во дворце. Тяжелая штука быт, особенно без домашней техники. А лесничему стиральная машинка и пылесос, как вы понимаете, не полагались. Это мне еще Змей Горыныч активно помогал. Ручей недалеко нашел, пока я с коромыслом боролась, две бочки воды принес.

– Этот лучей я во влемя завтлака заплиметил, как знал, что тебе водица понадобится.

В некоторых местах лесного массива встречались подпалины и обгорелые ветки. Юша проследил за моим взглядом и смущенно пояснил:

– Охотилша я тут. Жавтлакал. Тут вот белошку поймал, а тут птишку какую-то. – Хочешь и тебе плинесу к обеду? – вежливо осведомился Змей.