– Половина шестого.

– Господи, рань какая! Вся суббота псу под хвост. Ну почему,когда надо идти на работу, так я глаза продрать не могу, а когда можно дрыхнутьдо обеда, я вскакиваю посреди ночи?

– Пойдем попробуем поспать. Хотя ты кофе уже выпила… Тогдапойдем гулять.

– Ты что? – Настя в изумлении уставилась намужа. – В половине шестого, в субботу, в феврале? Я, конечно, сумасшедшая,но не настолько.

– А почему нет? – спокойно возразил Леша. –Холодно, свежий воздух, пустые улицы, все спят, даже собачников еще нет.Романтика. Погуляем часок, вернемся, позавтракаем с хорошим здоровым аппетитом– и за работу. У меня, например, доклад. А у тебя?

– Ой, Лешенька, ну что у меня может быть? Трупы, конечно, визобилии и ассортименте, на любой вкус.

– Тебе компьютер понадобится?

– Сегодня – нет. Если только завтра. А сегодня я думать буду,бумажки перебирать, мысли по извилинам гонять.

– Ну вот видишь. Значит, погулять обязательно надо. Головасвежее будет. Пойдем, Асенька, пойдем, тут и думать нечего.

«Наверное, он прав, – подумала Настя, неохотно вставаяи начиная одеваться. – Пройтись по свежему воздуху, когда еще темно, тихои пустынно, ничто не отвлекает и не раздражает. Лешенька, солнышко, как хорошо,что ты все-таки на мне женился».

Через час они вернулись домой. Настроение у Насти сталозаметно лучше, она с удовольствием съела на завтрак то, что осталось послевчерашнего приема гостей, и с негодованием поняла, что ее клонит в сон. Чтобыне расслабляться, она быстро убрала со стола и разложила на нем своимногочисленные бумажки, которые принесла с работы.

Часов до десяти утра в квартире царила тишина, нарушаемаятолько мягким щелканьем клавиш – Алексей писал свой доклад. Насте удалосьсосредоточиться и с головой уйти в сопоставление фактов, деталей, показанийсвидетелей. Но около десяти часов эта благодатная обстановка была нарушенателефонным звонком.

– Настасья, ты, конечно, новости по-прежнему неслушаешь, – заявил полковник Гордеев.

– Конечно, нет, – подтвердила Настя.

– И напрасно. В Питере застрелился один деятель. Полагаю,тебе это должно быть интересно.

– Кто такой?

– Некто Мхитаров, Глеб Арменакович.

– Это кто ж такой будет?

– Настасья, твоя политическая неосведомленность уже граничитс наглой безграмотностью. Так нельзя, ей-Богу! Я понимаю, у тебя свои принципы,но не до такой же степени. Короче, этот Мхитаров входит в команду кандидата впрезиденты Малькова. Слышала такую фамилию?

– Слышала.

– А тот деятель из прокуратуры, которого псих на улицезастрелил, тоже член этой команды. Усекаешь?

– Ничего себе! – присвистнула она. – Началсяотстрел конкурентов?

– Похоже, что так. Но там не все гладко. Мхитаров, судя повсему, действительно застрелился. Завтра будет известно точнее, но пока чтоникаких признаков криминала не обнаружено. Значит так, дорогая моя. Через час уменя на столе будет список самых близких сторонников Малькова. Тебе должнохватить этого часа, чтобы доехать до работы. Все поняла?

– Поняла.

Она положила трубку и кинулась одеваться.

* * *

В вагоне было тепло и свободно. Настя уселась в уголке, итут на нее навалилась тяжелая дремота. Все-таки бессонная ночь сказывается,вяло подумала она, с трудом борясь с опускающимися веками и изо всех силстараясь не уснуть. Выйдя из метро на станции «Чеховская», она почувствовалатакую слабость, что зашла в ближайший кафетерий и выпила очередную чашку кофе.Стало легче. Подходя к зданию ГУВД на Петровке, она была уже совсем бодрой.

Кабинет Гордеева оказался заперт, по-видимому, ВикторАлексеевич куда-то вышел. Настя открыла свой кабинет, разделась и тут поймаласебя на том, что с удовольствием думает о предстоящей работе. Прав все-таки былЮра Коротков, когда утверждал, что для нее нерешенная задачка слаще самойвкусной конфеты.

Стоило ей подумать о Короткове, как тот немедленно возник.Он тоже, как и Настя, любил поработать в субботу, правда, причины для этогобыли несколько иные. Он просто уходил из дома.

– Тебя Колобок вызвонил? – спросил он. – Ты емузачем-то позарез нужна. Он к генералу пошел, а меня оставил тебя стеречь, чтобыне убежала куда-нибудь, ткнувшись носом в его запертую дверь. Аська, у меняесть идея, готов продать.

– Чего попросишь взамен?

– Любви и дружбы, как обычно. Чего с тебя еще взять.

– Говори идею.

– Ты не забыла, на ком женился наш друг Стасов?

– На Татьяне. А что?

– Тупая ты, Ася. А Татьяна у нас кто?

– Точно. Коротков, ты умница!

Жена Стасова Татьяна жила в Петербурге и работаласледователем. Настя быстро набрала номер Стасова. К счастью, у него был сотовыйтелефон, поэтому дозвониться до него можно было в любое время дня и ночи,независимо от того, где Владислав находился.

– Влад, ты можешь позвонить своей жене? – начала Настяс места в карьер.

– Могу. А зачем?

– В Питере застрелился один деятель по фамилии Мхитаров. Какты думаешь, удобно попросить твою Татьяну кое о чем подумать в этой связи?

– Не знаю, – честно признался Стасов. – Онавообще-то не любит, когда кто-то суется в ее дела. Жутко принципиальная и святоблюдет свою следовательскую независимость.

– Тогда объясняю в двух словах. На днях в Москве убитчиновник из Генеральной прокуратуры России. Убийца задержан, косит подневменяемого. По некоторым данным, этот чиновник и питерский Мхитаров – членыодной политической группировки, возглавляемой неким Мальковым. Было бы неплохопопристальнее вглядеться в обстоятельства гибели Мхитарова. Может, он все-такине сам в себя выстрелил. Вот, собственно, и вся суть.

– Понял, не дурак, – усмехнулся Стасов. – Ты самагде?

– На работе.

– Я перезвоню, – коротко сказал он и положил трубку.

Но еще до того, как Стасов перезвонил, появился Гордеев.Лицо его было сердитым и даже словно обиженным.

– Ты на месте? Хорошо. Сядь, деточка, и слушай менявнимательно. Только что поступило сообщение, что Мальков тоже убит. Не вМоскве, правда, а у себя в городе.

– Елки-палки! – не сдержался Коротков. – Кто его?

– Представь себе, его собственная дочь. Застрелила отца имать. Свихнувшаяся наркоманка. Вот тебе список самых активных деятелей тойгруппировки, которая выдвинула Малькова кандидатом на выборы. Через час ждуваши соображения. Юрий, тебя тоже касается.