Рассказ об обстоятельствах знакомства частного детективаСтасова, в те времена еще подполковника милиции, с крутым мафиози Юрцевым занялу Насти примерно полчаса. Виктор Алексеевич слушал ее внимательно, почти неперебивая, только иногда задавая уточняющие вопросы.

– Иными словами, покойник был на том участке побережьяполновластным хозяином, – подытожил Гордеев, выслушав Настю. – Дело,конечно, не наше, пусть управление по организованной преступности имзанимается. Но чует мое сердце, они будут создавать бригаду и попросяткого-нибудь от нас. Пойдешь?

– Да ну, Виктор Алексеевич.

Настя наморщила нос и стала усиленно тереть переносицу.Старинный метод не помог, она зажмурилась, прижала к носу платок и чихнула.

– Чего «да ну»? И почему ты так не любишь в бригадахработать, Настасья?

– Наверное, у меня отсутствуют коллективистские устремления.Я не колхозница, а крестьянка-единоличница. Не отдавайте меня в бригаду,пожалуйста, – жалобно попросила она.

– Сам не хочу, – усмехнулся полковник. – А кого,если не тебя?

– Колю Селуянова, например.

– Ладно, подумаю. Послушай-ка, а твой Стасов…

– Он не мой, он наш общий. Не передергивайте.

– Ну хорошо, пусть будет наш Стасов. Как ты думаешь, онрасскажет нам в деталях свою эпопею с Юрцевым?

– А почему нет? Ему скрывать нечего.

– Тогда попроси его приехать сюда, договорились?

Насте было понятно, чего хочет ее начальник. Кто бы ниоказался прикомандирован к бригаде, если ее, конечно, создадут, будет лучше,если этот человек будет знать чуть больше, чем его коллеги из РУОПа. Междуотделами и службами всегда замечался некий дух соревнования, который взависимости от личности руководителей то становился здоровым и деловым, топревращался в почти болезненную ревность, утолить которую могло только успешноераскрытие «чужого» преступления в обход коллег. Гордеев никогда не стремилсятянуть одеяло на себя, но порой успехи собственных подчиненных в пикуруководителям и сотрудникам других отделов становились козырями в аппаратныхиграх, не играть в которые Виктор Алексеевич не мог просто в силу занимаемой имдолжности. Хотя, видит Бог, он с удовольствием отстранился бы от этих игр, еслибы была хоть малейшая возможность.

Стасов согласился приехать на Петровку, но предупредил, чтосможет сделать это только после обеда. Он, выйдя на пенсию в тридцать восемьлет, работал теперь руководителем службы безопасности кинообъединения «Сириус»,получил лицензию на право заниматься частной детективной и охраннойдеятельностью и был вполне доволен жизнью. Около пяти часов он ввалился вкабинет к Насте, огромный, под два метра ростом, зеленоглазый и веселый,принеся в ее прокуренную комнату запах солнечного морозного дня и несокрушимогоздоровья.

– Так что стряслось с дражайшим Олегом Ивановичем? –спросил он, принимая из ее рук чашку горячего кофе. – Допрыгался,сердешный?

– Угу, – кивнула она. – Отравился. Якобы.

– Это мне нравится, – хмыкнул Владислав.

– Что тебе нравится? Что он отравился?

– Нет, мне нравится это твое многозначительное «якобы». Тыхочешь сказать, что такие богатые и благополучные дельцы ни за что сами сжизнью не расстаются?

– Примерно. А у тебя другое мнение на этот счет?

– Всякое бывает, Настюша. Но насчет Юрцева ты, пожалуй,права, он произвел на меня впечатление человека жизнелюбивого и не склонного кдепрессиям. Хотя я общался-то с ним часа два, наверное. А обстоятельствакаковы?

– Юрцев прилетел в Москву, чтобы поучаствовать в очереднойнефтяной презентации. И даже оплатил проезд и пребывание в России несколькимпочетным гостям из-за рубежа. Мероприятие проходило в гостинице «Россия». Юрцевбыл мил, общался со знакомыми, потом, видимо, почувствовал себя нехорошо,потому что резко побледнел, отер пот и вышел из зала. Через некоторое времявернулся, и вид у него был вполне бодрый и свежий. Снова начал ходить по залу,разговаривал со знакомыми. Внезапно прервал беседу, отошел в сторонку и сталвытаскивать из кармана таблетки, и вид при этом у него был очень неважный.Сунул одну таблетку под язык и практически сразу же упал. Скончался минут черездесять. Вот, собственно, и все обстоятельства.

– Какие таблетки он принимал?

– Ядовитые, конечно, какие же еще. У него целый пакетик этойотравы с собой был, там же и валялся, рядом с телом на полу. Производство нефабричное. Если уж у нас целые подпольные лаборатории наркотики изготовляют, тос ядом проблем нет. Его можно точно так же делать. Вопрос в том, зачем он носилих с собой, да еще в таком количестве. Собирался всех участников презентациипотравить, как крыс в подвале?

– А что с пакетиком, в котором лежали таблетки?

– Ничего, Влад. Пакетик сделан из листочка бумажки,вырванного из записной книжки самого же Юрцева. Приятно, правда?

– Куда уж приятнее, – покачал головой Стасов. – Ичто твой шеф от меня хочет в этой ситуации?

– Подозреваю, он хочет поиграть в догонялки с руоповцами.Рассказываю дальше. Вскрытие трупа показало, что никакими серьезнымизаболеваниями Юрцев не страдал, сердце, сосуды и прочее были во вполнеудовлетворительном для его возраста состоянии, так что вопрос о том, отчего емустало плохо и что у него заболело так внезапно, остался открытым. Примерно заполчаса до смерти он принял какое-то лекарство из группы бензодиазепинов –нозепам, тазепам, диазепам или что-то в этом роде. Эти препараты никаких болейне снимают и при хронических заболеваниях не применяются. Вопрос: зачем он пилэто лекарство?

– А зачем его вообще пьют? – спросил Стасов. – Оноже, кажется, успокоительное, тревогу снимает. Разнервничался, наверное.

– Может быть, – согласилась Настя. – Тольконепонятно, отчего. Те участники мероприятия, которых удалось опросить, ничеговнятного на этот счет не сказали. Юрцев ни с кем там не ссорился, отношений невыяснял, и вообще все было очень мирно. Но возникает другой вопрос: откуда унего появился этот бензодиазепин? Ни флакона, ни упаковки при нем необнаружено. Что же выходит, он носил в кармане одну-единственную таблетку?Стасов, поверь мне, так не бывает. Если человек знает, что здоровье можетподвести и могут понадобиться лекарства, он носит их с собой в достаточномколичестве. Просто кладет в сумку или в портфель упаковку, чтобы все время былипод рукой. Не могу поверить, чтобы человек каждый раз перед выходом из домабрал с собой одну таблеточку.

– Тоже верно. Тогда получается, что кто-то ему это лекарстводал.

– Вот именно. Ему стало нехорошо, он вышел в холл, чтобыотсидеться в тишине и прохладе, пожаловался кому-то на нездоровье, и этотдоброжелательный Кто-то дал ему лекарство. Но никто из участников презентацииоб этом не рассказывает. Почему?