А там кипела жизнь: сестрички паковали вещи и ругались друг с дружкой, потому что были потеряны кисти, косметический пигмент и что-то еще.

Посреди этого дурдома выл дурниной Милки: он нежно полюбил свой шкаф и теперь умолял упаковать его с собой, ведь король не обеднеет! А он, низший теневик, самый несчастный на свете, погибнет без этого чудесного, прекрасного, самого лучшего на свете шкафа.

– Обсуди это с Дамьеном, – строго сказала я.

И принялась складывать вещи. Так увлеклась, что чуть не утащила постельное белье с кровати.

– Все уже почти хорошо, – мурлыкали лисички, которым, как и мне, не терпелось оказаться дома.

Дробный перестук в дверь заставил нас всех вздрогнуть.

– Кто там? – крикнула Найра, а Силин добавила:

– Мы никого не ждем.

Дверь попытались открыть, но сразу четыре запирающих заклятья сделали это невозможным.

– Леди Ноэль нездоровится, она погружена в целебный сон!

Ответом нам была тишина.

А через минуту прямо перед дверью появился целитель Далвертон.

– Это кто ж мою пациентку в целебный сон погрузил? Да еще так непрофессионально, что она стоит, заклятьями кидается?

– Это вы, – я медленно выдохнула.

– Нет, – магистр покачал головой, – в дверь не я стучал. Какая-то леди, невысокая, тощая. Я услышал вашу отговорку и решил посмотреть изнутри. Вещи собрали уже?

– Да, и у детей тоже, – улыбнулась Найра.

– Что-то случилось? – Я посмотрела на целителя, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Девочка совсем плоха, леди Ноэль. За утро три остановки сердца, – хмуро проговорил целитель Далвертон. – Боюсь, что у нее совсем нет времени.

– Где она?

– Я переместил ее сюда, в храм, который курирует Ее Величество. Леди Ноэль, прошу, посмотрите девочку. Со своей стороны я сделал все, что смог, но… Ничего не помогает.

– Я не знаю, – я прикусила губу, – сегодня меня так настойчиво приглашают в храм…

Кайрнех Лабрайд Мор,

Двуликий генерал, магистр теней

Он спешил. Пусть были приняты все меры предосторожности, пусть он старательно играл на нервах короля, ведь тишина и покорность не менее подозрительны, чем нарочитое бунтарство, пусть. Все равно что-то внутри звенело, поторапливало, призывало плюнуть на все клятвы, отказаться от силы и дара, но уйти. Покинуть проклятое место.

Наконец защита была установлена. Первый прокат силы, второй – отклик отличный.

– Магистр, мое почтение, вы сработали идеально, – проговорил старший придворный маг.

– На этом я заканчиваю свою работу, – спокойно и деловито произнес Кайрнех. – Как вы понимаете, устанавливать все семь слоев я не обязан.

– Вас чем-то обидели? – Придворный маг нахмурился. – Могу ли я как-то…

– Нет, не можете. Право слово, мы не неразумные дети. Я все обдумал и принял решение: роду Мор не по пути с Бельвергейлом. Ключи.

Перед старшим придворным магом появились колдовские знаки, заключенные в круги. Старик поспешно скопировал их, а после произнес ритуальную фразу:

– Принимаю работу, признаю качество, отказываюсь от претензий. Тэйл ар таган.

Клятва отозвалась в теле Кайрнеха: все в порядке, можно дать сигнал Дамьену.

– Надеюсь, вы задерж…

Дворец ощутимо тряхнуло.

– Что за…

Сердце Кайра пропустило удар: что, если это в гостевом крыле? Что, если с Ноэль или детьми что-то случилось?

– Виттор, Джейс, – рявкнул старший придворный маг, – что произошло?!

В кабинет мага влетели ученики.

– Мы не знаем, мастер.

– Зачем мне ученики, которые никогда ничего не знают?! Ну, так узнайте же!

Юноши вылетели из кабинета, а Кайр обратился к магу:

– Вы и сами можете узнать, не так ли? Ключи от охранной системы у вас.

Сам магистр теней сейчас созывал своих слуг. И первым о случившемся узнал тоже он – увидел глазами низшего теневика обрушенный этаж. Их этаж.

– Лорд Мор, – старый маг затрясся, – боюсь, что взрыв произошел в ваших покоях. Кребролитовые трубки…

Старик что-то там продолжал бубнить, а Кайр уже открывал портал. Зачем ему жить, если их больше нет?!

Целого крыла больше не существовало. Кто бы ни затеял этот взрыв, он не пощадил никого: ни слуг, ни придворных, ни семью Мор.

В неисправность трубок Кайрнех не поверил. Он знал, понимал, что за этим взрывом скрыто похищение его мэйари. И он точно так же знал, что найдет ее. Найдет и спасет.

– Детей за что? – с отчаянием прошептал он, чувствуя, как к сознанию подбирается безумие.

– Мой шкаф, – послышался вдруг тонкий плач, – мой прекрасный шкаф! Раз щепочка, два щепочка…

Под толщей камней копошился бестолковый низший теневик. Милки. Кайр напомнил себе, что этого теневика пригрела Ноэль, а значит, он не может распылить бесполезное существо.

– Я так и скажу леди Хозяйке, что лучше бы она разрешила мне его забрать, да-да, – бормотал теневик, и Кайр, ослепленный внезапной надеждой, выдернул существо из-под обломков.

– Где Ноэль, где дети?

Бабочка трепыхнулась и со страху выцвела до белизны.

– Так в храме же, девочку смотрят. А мне, это, сказали: прими личину леди Хозяйки и ложись на софу. А там еще… И шкаф… А грохот…

Теневик продолжал что-то болтать, но магистр его уже не слышал: он прокладывал портал в ближайший храм, тот самый, в который Ноэль так настойчиво приглашали.

«Будьте живы, прошу. Пожалуйста, будьте живы». Магистр никогда не молился, но сейчас… Сейчас он был готов ухватиться за любой шанс.

Магия подчинялась с большим трудом, но ему удалось дотянуть портал до храма.

– Сохраняйте спокойствие, – ледяной голос королевы-матери разносился под резными сводами храма, – что бы ни случилось, сохраняйте спокойствие.

Кайр прислонился плечом к колонне и хмыкнул. Что ж, он готов сохранять спокойствие: Ноэль жива и невредима, рядом с ней лисята, в стороне Далвертон и Лоренталь о чем-то спорят. И пусть в центре храмового зала сбились в кучку истерящие леди, это не способно поколебать его спокойствие.

Окончательно усмирив дар, Кайрнех направился к своим. Отречься от Бельвергейла он может в любом храме. Не стоит задерживаться здесь, не стоит дразнить гусей.

– Ноэль, ты сделала свой выбор?!

Деррек Эрвитанский. Мерзавец, которому не место ни в одном из храмов, стоял слишком близко к мэйари Кайра.

– Ты подумала? – Принц, сверкая безумным взглядом, подступал к Ноэль, которая судорожно заталкивала лисят за себя. – Быть недвижимым донором под толщей скал – невеликое удовольствие.

–