шире заулыбался маг. — Только сначала давай избавимся от твоего жуткого лица и других частей тела, поскольку орку не место в мире людей. В Москве дети шибко пугливые и полиция при оружии…

Я его понял. Он что-то спрятал среди леденцов и маленьких шоколадок.

— Мне нужно подготовиться, — сложив ладони у подбородка, сказал Эдуард. — А ты пойди поищи… поищи…

Он замер на месте и закрыл глаза. Губы его шептали древнее заклинание.

«Я успею, я поищу», — решился я и большими шагами приблизился к бару.

Запустив огромную ладонь в кучу разноцветных конфет, сразу отыскал кулон размером с теннисный шарик на тонкой серебряной цепочке.

Чтоб мне баб сто лет не щупать! Это же артефакт «исповедь»! Редкая по силе штуковина! Однажды я пользовался таким колдовством и отлично помнил, что главное задать правильный вопрос, вернее, только два вопроса.

Конечно, ещё нужно распечатать кулон, то есть привести его в действие инаправить на нужный объект. Объектом у нас был Эдуард— это без сомнений, а вопрос… вот же сучье вымя, я должен задать первый вопрос… Ах да! Он же прямо сказал: кто не связан клятвой молчания? Кто знает нечто, которое приведёт меня в верную точку.

— Я готов, Гриша, — послышался тихий голос Эдуарда.

— Я тоже, — хмыкнул я и встал напротив своего друга.

Игорь заметно нервничал. Оно и понятно. Великий маг и охотник вершат колдовство. Вот он — орк, а вот вернулся Григорий Вершинский. Ну не чудо ли? Да я сам в шоке!

А Деймон, так тот просто затаил дыхание. Маги никогда не были на дружеской волне с вампирами, что говорить об охотниках — но сегодня особенный день. Сегодня мы объединились, стали одной командой, чтобы спасти нашу планету.

Эдуард лишь шевелил губами. Руки его не прикасались ко мне. А мне оставалось ждать, сжимая в огромном кулаке заряженный до предела артефакт «исповедь».

Трансформация — колдовство безболезненное. Я спокойно наблюдал за переменами, происходившими со мной.

Сначала исчез халат. Я так и стоял совершенно голый, с огромной, висячей тёмно-зелёной елдой, которая качалась и постукивала довольно жирным концом чуть выше колена. Я было хотел пошутить и качнуть зелёный маятник в сторону Эдуарда, но сразу отказался от этой затеи. Убили моих девчонок, а я как идиот хреном висячим балуюсь. Ну не серьёзно, право дело.

Мои руки стали человеческими. Затем изменились и ноги, а член так и болтался, почти доставая до пола.

Не знаю, наверное, я бездушная, омерзительная скотина, но почему-то захотелось сказать стоп, чтобы зафиксировать результат и остаться хоть на недельку с настоящим постельным удавом. Вот только не было рядом любимой. Эх, Зоя-Зоя… как же ты любила бороться со мной на широких кроватях…

Я осмотрел себя. Всё на месте: и руки. и торс, и голова. Ниже пояса я нащупал в штанах, изменившееся нечто, которое было гораздо короче, но тоже не мелкого порядка. Могу прямо сказать — за тысячу лет ещё никто и никогда не жаловался. После сексуального контакта оставались лишь положительные эмоции и яркие воспоминания.

— Я закончил, — не открывая глаз, оповестил меня Эдуард.

— Понял тебя, — ответил я.

Я держал пальцами тонкую цепочку, слегка раскачивая кулон у лица Эдуарда, словно гипнотизёр-шарлатан на сцене захудалого ДК, где-нибудь на периферии, где люди ещё верили в чудеса.

Артефакт «исповедь» манил к себе. Я сам смотрел на него как заворожённый, будто это меня нужно разговорить.

— Именем Творца заклинаю тебя, маг, — шептал я, — отвечай, кто в конторе не связан клятвой молчания?

Из кулона пошёл еле заметный дымок. Будто зажгли индийскую палочку-вонючку. Люблю я такие штуки. Маги — народ изобретательный. Они понапридумали разных хитростей и колдовства, что дух захватывает.

—Влад Зощенко — маг девятого уровня… — отвечал мне Эдуард.

В момент признания он не отдавал отчёта своим словам и не нарушал клятву. Эдуард ничего не говорил о тех, кто правит конторой. кто создал её и кто отдаёт ему приказы.

Услышав имя моего куратора, который вечно монотонным голосом надоедал телефонными звонками, я, честно сказать, очень удивился. Почему-то мне казалось, что Влад обычный человек, рядовой исполнитель, который сидит в маленькой комнате у телефона и сам выполняет команды, кого-то более значимого.

Мне осталось задать второй вопрос. Здесь важно не ошибиться. Можно прямо спросить, где проживает Влад, чтобы услышать точный адрес, но Эдуард мог совершенно не знать этой информации и ответить мне: да хуй его знает, где он проживает…

Тогда я нашёл глазами Деймона и свободной рукой изобразил, будто пишу что-то в воздухе, а затем указал на барную стойку, где всегда лежала обычная шариковая ручка и блокнот.

Деймон не подвёл. Он бегом на цыпочках рванул к бару, а я еле сдержался, чтоб не заржать подобно волосатым коням из безлюдия. «Этому бы Деймону да в Большом театре с балеринами ногами дрыгать, а он людей покусывает на ужин», — подумал я, видя, как легко и грациозно вампир бежал по танцполу, перепрыгивая через тряпки и вёдра.

—Продиктуй мне телефонный номер Влада Зощенко. Ты знаешь этот номер? — спросил я.

Ну да, я рисковал. Но, с другой стороны, я надеялся на своего друга. Уж коли Эдуард одарил меня значимым артефактом и намекнул, как им воспользоваться, то неужели он не продумал и этот ход?

Но маг молчал. Глаза его оставались закрыты. Под веком яростно бегали зрачки. Тогда я