– Должен сказать, умеете вы утешить, когда требуется.

В кармане у меня завибрировал мобильник. А если это Эбби?

– Вы меня извините на минутку?

– Если это ваша дульсинея, охотно извиняю. Видите, я тоже умею читать по лицам.

Полный надежд, я вышел из офиса, но высветившийся на экране номер принадлежал не Эбби. Несмотря на это, я ответил на вызов.

– Дэвид, это Лора Гамильтон вас беспокоит.

– Лора! Как вы?

– Спасибо, хорошо… Ты мне оставил свой номер, и вот…

– Что случилось?

– Мне необходимо с тобой поговорить.

– Слушаю вас.

– Не по телефону, не так… Я бы предпочла, чтобы мы поговорили наедине. Знаешь ботанический сад Калифорнийского университета?

Вот уже многие годы я и носа не совал на территорию университета.

– Который рядом с Ройс-Куэдрал?

– Да, он. Мы можем там встретиться?

Я объяснил ей, что смогу там быть только через сорок пять минут. Не сказав больше ни слова, она разъединила вызов.

Хоть я и обещал Хэтэуэю больше ничего от него не скрывать, Лора была моим свидетелем и у меня с ней завязались особые отношения. Прежде чем ввести его в курс дела, я предпочел бы сам побольше разузнать. Ощущая неловкость, я вернулся в кабинет.

– Скажите, ничего, если я вас оставлю?

– Ну что, голубки помирились?

Я изобразил смущенную улыбку.

– Они на пути к примирению.

– Летите, Бадина! Не стойте тут передо мной как пень! Идите чинить разбитые горшки. Это дело ждало нас добрых сорок лет. А вот любовь не ждет.

* * *

Когда я приехал, Лора Гамильтон была уже у входа в ботанический сад имени Милдред Эстер Матайас. Едва взглянув на ее осунувшееся лицо, я понял, что она позвала меня ради чего-то очень важного. Всю дорогу, пока ехал в машине с Ван-Найс, я только и размышлял об этом. Так тревожно мне еще не было с самого начала расследования.

Она заговорила со мной хорошо поставленным голосом:

– Здравствуй, Дэвид. Пройдемся немного, хорошо?

Мы вошли в сад и стали молча прогуливаться среди кустов и клумб со средиземноморскими цветами. Очень быстро мы оказались полностью окружены зеленью. Трудно поверить, что в самом центре самого загрязненного города страны может существовать такой оазис.

– Я всегда любила гулять здесь. Это так спокойно.

Лора не захотела, чтобы я приехал к ней домой: должно быть, она нуждалась в этом спокойствии, чтобы довериться мне. Мне совсем не хотелось ее торопить. Пусть сама выберет подходящий момент.

На повороте с аллеи она остановилась перед зарослями бамбука, стебли которых были покрыты вырезанными ножом сердечками и именами – долговременные следы, возможно, таких непрочных любовных историй…

– Люди больше ничего не уважают! Почему бы им не делать свои граффити где-нибудь в другом месте? Когда умер мой муж, я нашла большое утешение в растениях и цветах. Это может показаться глупым, но, знаешь, заботиться о саде – это почти как заботиться о человеке. Цветы растут, расцветают, и невольно начинаешь думать, что ты здесь для чего-то нужна. Иногда они вянут раньше времени, но это никогда не случается без причины. Просто потому, что ими мало занимались и не уделили им столько времени, сколько нужно. Природа нас никогда не разочаровывает. Она лишь возвращает то, что ей дали.

Я был убежден, что эти разговоры велись с одной целью – оттянуть начало разговора. Возможно, Лора и сама разочарована в жизни. Может быть, она была предана мужчинами; только если она сейчас не имела в виду судьбу Элизабет.

– Давай остановимся здесь на минутку.

Мы уселись на деревянную скамейку перед небольшим прудиком, откуда время от времени высовывались головы черепах. Лора, которая теперь выглядела очень усталой, закрыла лицо руками.

– С вами все хорошо? Может быть, проводить вас домой?

Она убрала руки, но ее глаза остались полузакрытыми.

– Все хорошо, Дэвид. В тот день я сказала тебе не всю правду.

– Вы сказали то, что сочли нужным.

– Этого недостаточно. Я была… так взволнована, увидев тебя. Твое появление потрясло меня больше, чем ты можешь себе вообразить.

– Мне следовало бы вас предупредить, но я ни на секунду не подумал, что вы можете меня знать. Вы можете доверять мне, Лора. Все, что вы мне расскажете, останется между нами.

Это не было необдуманными словами. Если это будет нужно, я был готов скрыть некоторые вещи от Хэтэуэя.

– Я тебе доверяю, с этим никаких проблем.

– Тогда что не так?

– Есть кое-что, что я никому никогда не доверяла, даже Стивену, моему мужу. С тех пор как ты приезжал ко мне, я много размышляла. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять: я была неправа, храня молчание.

– Это касается моего отца, не так ли? Вы знаете, с кем встречалась Элизабет в ресторане накануне своего исчезновения?

Я увидел, как слеза покатилась по ее щеке. Лора не стала ее вытирать.

– Речь идет не о твоем отце, Дэвид. А о человеке, работавшем на правительство… об агенте ФБР.

ФБР. Выписка из досье Элизабет Бадина

Министерство юстиции

Федеральное бюро расследований

Лос-Анджелес 17, Калифорния

8 июня 1958 г.

Элизабет Сьюзан Бадина

Уровень национальной безопасности – С

Осведомители, на которых основывается доклад специального агента Джона Сеймура из Лос-Анджелеса, Калифорния, и раньше предоставляли достоверные сведения.

Данный документ не содержит ни рекомендаций, ни выводов любого рода. Его содержание является собственностью ФБР и ни в коем случае не должно быть передано членам Министерства юстиции, не обладающим особым доступом.

Подразделение – Лос-Анджелес

Дата 10.05.1958 г.

Период расследования – с 4.03. по 10.05. 1958 г.

Доклад подготовлен Джоном Сеймуром

Уровень национальной безопасности – С

ОТСЫЛКА:

Письмо подразделения отдела Лос-Анджелеса, датированное 12.02.1958 г. и снабженное подзаголовком «Проникновение коммунистов в киноиндустрию – С».