это то, что дешевле. Иногда само здание становится знаком: один из магазинов, торгующих утиным мясом, построен в форме утки и называется The Long Island Duckling («Лонг-айлендский утенок») (илл. 14, 15); это и скульптурный символ, и архитектурный контейнер. Противоречие между экстерьером и интерьером было в архитектуре обычным делом до возникновения Современного движения, особенно в городской и монументальной архитектуре (илл. 16). Барочные купола были одновременно и символами, и пространственными сооружениями; их внешняя оболочка делалась более внушительной по масштабу и высокой, чем внутренняя, чтобы эти купола могли господствовать над окружающей городской средой и нести ей свое символическое послание. Накладные фасады магазинов Запада выполняли ту же функцию: они были больше и выше, чем скрытые за ними интерьеры, подчеркивая важность магазина, но также способствуя украшению и сохранению единства улицы. При этом накладные фасады всё же оставались в рамках характера и масштаба Мэйн-стрит. Изучая современный город, построенный вдоль проходящей через пустыню Запада автострады, мы можем узнать нечто новое и актуальное о гетерогенной коммуникативной архитектуре. О маленьких низких зданиях серо-коричневого, как пустыня, цвета, отделенных и удаленных на некоторое расстояние от ставшей хайвеем улицы, и об их накладных фасадах, оторванных от них и поставленных перпендикулярно дороге в виде больших и высоких знаков. Если убрать эти знаки, место перестанет существовать. Город в пустыне — это искусственно усиленная коммуникация вдоль автострады.

Илл. 3 Отель и казино Dunes, Лас-Вегас

Илл. 4 Свадебная часовня, Лас-Вегас

Илл. 5 Отель и казино Stardust, Лас-Вегас

Илл. 6 Ночные рекламные сообщения, Лас-Вегас

Илл. 7 Плакат Аллана Д’Арканджело

Илл. 8 Сравнительный анализ направленных пространств

Илл. 9 Парковка у пригородного супермаркета

От Рима до Лас-Вегаса

Лас-Вегас — апофеоз города в пустыне. Посещение Лас-Вегаса в середине 1960-х похоже на посещение Рима в конце 1940-х. Для молодых американцев 1940-х годов, знакомых только с регулярным городом автострад и антиурбанистическими теориями предыдущего поколения архитекторов, серьезным откровением стало знакомство с традиционными городскими пространствами, пешеходным масштабом, а также сочетанием разнородности и стилевой преемственности, характерным для итальянских площадей. Ими была заново открыта пьяцца. Теперь, по прошествии двух десятилетий, архитекторы, возможно, уже готовы к тому, чтобы так же заново открыть для себя обширное открытое пространство, автомобильный масштаб и высокие скорости. Стрип в контексте Лас-Вегаса — то же, что пьяцца в контексте Рима.

Между Римом и Лас-Вегасом можно провести и другие параллели: взять хотя бы тот факт, что оба города возникли посреди бескрайней равнины — в одном случае, Римской Кампаньи, в другом — пустыни Мохаве, — что заставило их сконцентрироваться и четко обозначить свой образ. С другой стороны, Лас-Вегас именно что был построен «за один день» [20], или, точнее, Стрип был возведен в девственной пустыне за рекордно короткое время. Он не был наложен на старую планировку, как Рим паломников времен Контрреформации или коммерческие полосы американских городов на востоке страны. И поэтому его проще изучать. При этом каждый из этой пары городов — скорее архетип, чем прототип, то есть по-своему канонический пример, на основании которого можно сформулировать правила для типичного. Каждый из них энергично накладывает элементы наднационального масштаба на местную ткань: церкви в религиозной столице, казино и их знаки в столице развлечений. И там, и там это приводит к захватывающему дух соединению функциональных программ и крупного масштаба. Римские церкви на улицах и пьяццах открыты для публики; паломник, религиозный или архитектурный, может свободно переходить из одной церкви в другую. Точно так же игрок или архитектор в Лас-Вегасе может посетить каждый из множества игорных домов, расположенных вдоль Стрипа.

Казино и вестибюли Лас-Вегаса орнаментальны, монументальны и открыты для широкой публики; вы не найдете подобных интерьеров в других американских городах, за исключением лишь нескольких старых банков и железнодорожных вокзалов. Карта Нолли [21] середины XVIII века демонстрирует тонкие и сложные связи между общественными и частными пространствами Рима (илл. 17). Приватные пространства здесь образуют заполненный серой штриховкой фон, на котором «вытравлены» планы всех городских общественных пространств и планы общественных зданий, включая интерьеры. Все эти публичные пространства — как крытые, так и открытые, — выступают в мельчайших подробностях из темного обрамления. Интерьеры храмов при такой подаче читаются как пьяццы или внутренние дворы дворцов, при этом разнообразие масштабов и характеристик этих пространств передается без потерь.

Илл. 10 Рекламный билборд

TANYA на Стрипе

Илл. 11 Нижний Стрип. Вид на север

Илл. 12 Сравнительный анализ бескрайних пространств

Илл. 13 Отель и казино Aladdin, Лас-Вегас

Илл. 14 «Лонг-айлендский

утенок», из книги

«Личная свалка Бога»

Илл. 15 Большой знак — маленькое здание, или Здание как знак

Илл. 16 Сравнительный анализ билбордов в пространстве

→ Карты Лас-Вегаса

Карта Стрипа в Лас-Вегасе, выполненная в манере карты Нолли, демонстрирует и проясняет, что является общественным, а что частным, однако масштаб здесь увеличен за счет включения автостоянок, а соотношение между застроенной площадью и площадью пустот стало обратным из-за открытого пространства пустыни. Извлечение из аэрофотоснимка компонентов, аналогичных тем, что были отмечены на карте Нолли, дает возможность увидеть весьма любопытный срез организации Стрипа (илл. 18). Такими компонентами, взятыми по отдельности и переосмысленными, могут быть: недоосвоенная территория участков, асфальтовое покрытие, зона автомобилей, здания и церемониальные пространства (илл. 19а — е). Каждый их этих компонентов на свой лад описывает лас-вегасский эквивалент маршрута паломника, хотя в полученном описании — так же, как и на карте Нолли, — не представлено иконологическое измерение этого опыта (илл. 20).

Обычный план землепользования и застройки Лас-Вегаса может дать представление об общей структуре коммерческого использования земли в городе и его доле по отношению к другим видам использования, но без каких-либо подробностей, касающихся относительной интенсивности разных типов коммерческого использования. «Планы землепользования», раскрывающие интерьеры игорных комплексов, уже начинают что-то говорить о закономерностях планировки, свойственных всем игорным заведениям (илл. 21). Карта «адресов» и «заведений» Стрипа отражает как