– А между тем вы видели нечто важное, о чем им следовало бызнать! – покачал головой Мейсон, выражая этим крайнюю степень негодования.

– Можете не сомневаться: я видела!

Мейсон внимательно посмотрел на нее, кивнул и самымбезразличным тоном заявил:

– В полиции сидят не простаки. Если бы это былодействительно важно, они бы вас обо всем расспросили.

Миссис Надоеда буквально подпрыгнула в кресле.

– Что такое вы говорите? – чуть не закричала она. Ееотвислые щеки дрожали от возмущения.

– Видимо, этот молодой человек сообщил им все необходимыесведения об автомобильной катастрофе.

Вдовица нахохлилась:

– При чем тут автомобильная катастрофа? Не надо делатьпоспешных выводов, молодой человек!

– Так что же вы еще могли видеть?

– Вас это не касается, вы же расследуете толькоавтомобильную катастрофу. Что конкретно вас интересует?

– Все, что вы о ней знаете.

– В тот момент я была дома.

– Видели ли вы, как произошло столкновение?

– Я слышала, как завизжали шины, и побежала к окну. Машиныуже врезались одна в другую и перевернулись. Они ударились об обочину. Шофергрузовика выскочил из кабины и попытался открыть дверцу легковой машины, но несумел. Тогда он обежал легковую с другой стороны, а тут из дома Прескоттавыскочил молодой человек и помог ему.

– Какой молодой человек?

– Тот самый, которого я видела там еще до происшествия.

– Вот как? Вы видели его там раньше?

– Конечно, видела.

– Вы об этом ничего не сказали.

– Вы сами не дали мне возможности договорить.

– Мне показалось, что на вопрос, что вы видели в доме, вымне ответили, что это не мое дело… Вы не будете возражать, если я закурю?

– Я вовсе не говорила, что это не ваше дело… Что же касаетсякурения, то я бы предпочла, чтобы вы не курили. Табачный дым особенно крепковъедается в тюлевые занавески, его потом очень трудно проветрить.

Мейсон кивнул:

– Хорошо… Где вы были в тот момент, когда услышали визгтормозов?

– В столовой.

– Будьте любезны, покажите, где вы в тот момент стояли?

Миссис Андерсон охотно поднялась с кресла и молча пошла встоловую.

– Встаньте точно так же, как в тот момент, когда послышалсявизг тормозов, – попросил Мейсон.

Она повернулась к окну и слегка высунулась из него. Мейсонподошел к ней и остановился рядом.

– Ведь это дом Прескотта? – спросил он.

– Да.

– Он находится очень близко от вашего.

– Да.

– Скажите, что это за комната как раз напротив?

– Солярий.

– Вы стояли именно здесь, когда послышался звук торможения?

– Да.

– Что вы сделали?

– Побежала в гостиную и раздвинула занавески, чтобы узнать,что случилось.

– Как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как фургонприжимает легковую к обочине?

– Да.

– Вы знаете, кто виноват в аварии?

– Нет. Я видела не все. А даже если бы и видела, то не моглабы многого объяснить. Я ведь ничего не понимаю в машинах. Давайте вернемся вдругую комнату. Меня кое-что интересует и…

– Что вы сделали сразу после аварии?

– Позвонила в полицию. Сказала, что произошла авария, одинчеловек ранен. Через несколько минут из-за угла показалась полицейская машина.Молодой человек, который помог шоферу положить раненого в кузов грузовика, какраз выходил из дома Прескотта. Полицейские принялись его расспрашивать и дажезаставили показать свои водительские права.

Она замолчала. Как раз в этот момент по Эльзас-авенюпроехала машина. Миссис Андерсон проводила ее глазами, пока она не завернула наЧетырнадцатую улицу, притормозив перед поворотом.

– Уже семь машин, – сообщила она, – проехало за полчаса. Каквы думаете, кто бы это мог быть?

– Понятия не имею.

– На одной из машин была надпись «Отдел расследованияубийств». Ее сирену было слышно за целую милю.

– Может быть, умер человек, пострадавший при автомобильнойкатастрофе?

– Ну что вы! Пострадавшего отвезли в больницу. Дорожныекатастрофы не имеют отношения к отделу по убийствам. Ими занимаетсятранспортная полиция. Нет, там кого-то убили!

– Вы уверены, что тот молодой человек выбежал именно из домаПрескотта?

– Конечно, уверена.

– Нельзя ли предположить, что он сидел в машине, котораястояла где-то за углом? Ведь прескоттовский дом стоит как раз на углуЧетырнадцатой улицы.

– Да нет, ничего подобного. Это абсурд. Не сомневайтесь, яточно знаю, когда молодой человек вышел из дома. Более того, я видела его вдоме еще до аварии.

Мейсон недоверчиво приподнял брови:

– Что бы ни произошло в доме Прескотта, это не может иметьникакого отношения к аварии. Боюсь, вы преувеличиваете значение самых обычныхпустяков…

– Черта с два, – возмутилась миссис Надоеда, – я никогданичего не преувеличиваю. Послушайте, молодой человек, кстати, как вас зовут?

– Мейсон.

– Хорошо, мистер Мейсон, послушайте теперь меня. Я прекрасноразбираюсь, что важно, а что нет. Я расскажу вам, что я видела вон там, а потомсудите сами, обычный ли это пустяк или нет и стоило ли тем полицейскимподняться ко мне и поговорить со мной.

Так вот, я стояла перед окном в столовой и смотрела в сад.Просто так, ни на что конкретно. Если в солярии напротив не опущены жалюзи, товидно все, что там творится. А миссис Прескотт терпеть не может закрыватьжалюзи. Святые угодники, чего только я не насмотрелась! Так вот, этот молодойчеловек был в солярии с сестрой миссис Прескотт. Она была одна в доме с этиммолодым человеком.

– Возможно, он заглянул мимоходом просто из вежливости.

Миссис Надоеда только фыркнула:

– Мимоходом! Не смешите! Он там находился ровно сорок двеминуты до аварии, и если бы вы видели то, что я видела, когда Рита Свейнупустила канарейку, вы бы заговорили по-другому.

– Как она упустила канарейку? – спросил Мейсон, всеми силамистараясь лишить свой голос заинтересованности.