Мертвец, прошедший все стадии некроза, привязан к этому миру – не только к своему физическому телу, но и ко всем живущим. Если мертвец, состоящий из вещества, похожего на антиматерию, соприкоснется с живым человеком, то произойдет выплеск пустоты.

Кто же пережил такое и вернулся живым, чтобы написать об этом в инструкции? Игорь удивился своим несвоевременным мыслям и закричал Сэму:

– Беги! – вложив в крик все отчаяние.

«Прости, что втянул тебя в это». – Игорь снял капсулу с груди, развернулся и бросил ее Сэму, а сам приставил дуло пистолета к подбородку. Но он не успел нажать на курок – его резко потянуло за ноги. Земля и небо перевернулись, пуля улетела в другом направлении, а пистолет куда-то упал.

– Беги! – Это уже был не приказ, а мольба.

«Сэм, спасайся! Хоть бы мне удалось выиграть немного времени, чтобы ты успел убежать!». Игорь снял с пояса нож и вонзил его себе в левую часть груди. Нож попал в крепеж капсулы и отскочил. Еще раз! Кончик ножа прорезал форму, пробил плоть и чиркнул по ребру. Еще раз! Мышцы грудной клетки сопротивлялись, защищали сердце от ножа. Еще раз! Невидимая рука перевернула Игоря, пытаясь остановить самоубийство.

В перевернутом мире он увидел Сэма, прижимающего к груди ББ. «Беги! Убегай с ним!»

Игорь собрал последние силы и вонзил нож в сердце. Боли не было, он будто ничего не почувствовал. Сознание быстро отступало, направляясь за пределы физических ощущений. Сознание и тело разделялись. Смерть – это не быстрое нажатие на выключатель, это процесс перехода из одной фазы в другую. Мгновенная смерть невозможна. Душа Игоря понимала, что его плоть еще не умерла.

Его тело поглотила Тварь в виде огромного человека. Живое и мертвое встретились – произошел выплеск пустоты.

Гигант и Игорь исчезли. Они трансформировались в энергию фантастической силы, которая выплеснулась, разрушив и расщепив все вокруг. Город Центральный узел исчез; взрыв поглотил и Сэма Бриджеса, и ББ.

– ББ, ты меня слышишь? – раздался неизвестный голос. Кто-то пристально наблюдал. Из-за света за спиной невозможно было рассмотреть лицо говорившего. Спросить не мог – голоса не было – и пошевелиться тоже, потому что руки и ноги связаны. Никак не высвободиться. По лицу текли слезы – даже их нельзя было вытереть.

– ББ, я спасу тебя. – Услышав этот голос, Сэм проснулся.

Словно пытаясь стряхнуть с себя плохой сон, Сэм резко поднялся, но что-то потянуло его руку, и он неловко упал. Правое запястье пронзило резкой болью – на нем оказались наручники, которыми он был пристегнут к раме кровати. Попытался сильно дернуть правой рукой – боль стала только сильнее, а замок наручников даже и не думал поддаваться. Свободной левой рукой Сэм вытер слезы, несколько раз глубоко вздохнул и осмотрелся.

Он был в незнакомой комнате и не имел ни малейшего представления, как он тут оказался и почему на нем наручники. Они не давали ему даже приподняться с кровати, как он ни вертелся. На голой руке, спине и груди оставались отпечатки ладоней мертвецов – следы возвращения со Шва. Но куда больше его беспокоил след от укола на внутренней стороне локтя.

Еще раз поднял правую руку, пусть это и бесполезно. Послышался лязг металлических наручников о раму кровати.

– О, ты очнулся? Каково это – вернуться со Шва? – раздался внезапно вопрос. Его задал мужчина в длинной ярко-красной куртке, которая облегала его бочкообразное тело. На правой руке у него тоже были наручники.

Сэм не мог сказать, когда этот человек зашел в комнату. Он приблизился легкой походкой, совершенно не сочетающейся с таким массивным телом. На лбу у него виднелся большой поперечный шрам. На удивление, у Сэма не возникло желания отвести глаза. Может быть, потому, что взгляд за стеклами очков излучал тепло.

– Я врач. Точнее, раньше был коронером.

Тогда глянцевая красная куртка – часть медицинской формы, наверное. Присмотревшись, можно было разглядеть на шее что-то похожее на стетоскоп. Мужчина поднял руку и умелым жестом, как фокусник, покрутил запястьем. Наручники Сэма отстегнулись от кровати, но второе кольцо продолжало висеть на правом запястье.

Сэм приподнялся и сел на кровати, переводя недовольный взгляд с наручников на мужчину.

– Меня зовут Дедмэн, я хорошо знаю мертвецов. Но, в отличие от тебя, никогда не умирал.

Назвавшийся Дедмэном не дрогнул от взгляда Сэма и протянул руку. Сэм это проигнорировал, потому что дотронуться до нее не мог. Да и не было у него желания жать руку человеку, который заковывает спящих в наручники. Вместо этого Сэм попытался снять с рук оковы.

– Лучше не трогать. Я не специалист, но это для твоей же безопасности. – Дедмэн подтянул рукав красной куртки и показал свои наручники.

Хочет показать, что они в одинаковом положении?

– Я заключенный, значит?

– Это не наручники – это самые передовые устройства, которые нас связывают.

– Нас? – как попугай повторил Сэм. Дедмэн указал на стену за его спиной. Обернувшись, Сэм увидел эмблему, изображающую паутину, наложенную на карту Северной Америки.

– Вы…

– Да, «Бриджес».

Показалось, что в голосе Дедмэна проскользнула нотка гордости.

– Мост в будущее, или дорога к выживанию, – пробормотав загадочный слоган, Дедмэн указал на воротник куртки, где был схожий с настенной эмблемой значок.

– Где я? Который час?

Дедмэн, словно пропустив вопрос Сэма мимо ушей, снова покрутил правой рукой, как фокусник, открепил одно кольцо наручника и показал Сэму:

– Смотри. – Он прижал отстегнутое кольцо к запястью. – Попробуй так.

Сэм надел болтающееся кольцо на руку и не смог сдержать стон – резкая боль пронзила кожу.

– Расслабься, браслет установил связь с твоим телом. Я c его помощью буду круглосуточно наблюдать за тобой. Мы будем наблюдать, чтобы помочь.

На проецируемом в воздухе мониторе помимо даты и времени отображались температура тела, сердцебиение, кровяное давление, электроэнцефалограмма и другие физиологические показатели Сэма.

– Прошло целых два дня?

Он никогда не спал так долго после возвращения. Тут явно что-то неладно.

– Пока ты спал, мы позволили себе взять пробы жидкостей твоего организма, – без всякого смущения ответил Дедмэн.

Сэм дотронулся до следа укола на правой руке.

– Ты возвращенец, а значит, особенный. – По голосу Дедмэна не чувствовалось, что его мучат угрызения совести, и он не скрывал своего научного интереса к особому организму, который не исчезает во время выплеска пустоты. Дедмэн напоминал не врача, а лабораторного ученого.

Но если по какой-то причине физическое тело разрушится, то душа не вернется в этот мир и не отойдет в мир мертвых, а будет бесконечно блуждать по Шву. Этот страх никому не понять, и уж тем более Дедмэну. Для него, наверное, взятие крови и прочих анализов у Сэма в летаргическом сне – не что иное, как дань науке, удовлетворение анатомического интереса к человеческому телу.