Клацая зубами, я прошла к газовой плите и зажгла обеконфорки и духовку, ежась и стараясь поближе придвинуться к огню.

— Не хочу ни о чем думать, — пробормотала яжалобно. — Я хочу спать… — и вернулась в постель. Надо уснуть и спатьдолго-долго, а когда я проснусь, ничего этого не будет…

Проснулась я от ветра, ночь была темная, страшная, а заокном плакал ребенок.

— Ванечка, — позвала я и подошла к окну, а потомсама себе сказала:

— Это ветер…

Приоткрыла дверь и стала смотреть, как, тихо шурша, кружатлистья по доскам резного крылечка. От газа в домике стало тепло и светахватало, но болела голова, и со-ображала я по-прежнему плохо, прислушивалась кшелесту листьев и надеялась услышать голос сына. А услышала чьи-то шаги.Осторожные.

Человек шел по асфальтовой дорожке, разделяющей участки.Внезапно остановился. Я замерла, вся обратившись в слух. Стоял он долго, может,пять минут, а может, и дольше. Потом очень осторожно ступил на тропинку,ведущую к домику. Споткнулся о камень в самом начале тропы: камень этотпостоянно вылетал из уготованного ему места, человек об этом не знал, а втемноте разглядеть его не мог На мгновенье он сбился с шага, сделал дваторопливых шажка и замер, вероятно, тоже прислушиваясь.

Шаги возобновились, такие осторожные, тихие, что в другомсостоянии я никогда не смогла бы их услышать. Я закусила губу, чтобы незакричать, и сделала шаг к стене Мне показалось, что он меня услышал, но это,конечно, было не так, двигалась я бесшумно, потому что человек не насторожился,не замер, прислушиваясь, а продолжал двигаться.

Он подошел вплотную к домику и заглянул в окно. Сквозь щельв перегородке я увидела бледное пятно его лица. Человек замер, должно быть,вглядываясь, а я почувствовала вкус крови на губах, тонкой струйкой она стекалапо подбородку.

Из-за дощатой перегородки меня он видеть не мог, зато виделкомнату, зажженные газовые горелки и кучу тряпья на кровати. В полумраке тряпьевполне можно было принять за лежащего человека. Лицо исчезло, и вновьпослышались шаги: он шел к крыльцу. «Запереть дверь», — мелькнуло в мозгу.До хлипкой двери из фанеры несколько шагов, чтобы запереть замок, мне потребуетсясекунд десять. Мне никогда не сделать эти несколько шагов, и у меня нет этихсекунд… Я попыталась сделать шаг, что-то коснулось моих ног, и я сообразила,что это топор. Обыкновенный топор. Он стоял возле лавки с ведрами. Топор имелспособность теряться в самый неподходящий момент, например, когда мы затевалишашлыки, и свекор определил ему это место, возле лавки…

Я опустила плечо и вытянула руку, человек поднялся накрыльцо и замер возле двери. Он замер, а я очень медленно выпрямилась. Потомдверь открылась, без скрипа, абсолютно бесшумно, и только шорох листьев далегкий порыв ветра заставили меня вздрогнуть: он вошел. Долго-долго ничего непроисходило. Потом он резко шагнул вперед, сделал пару шагов, уже не таясь, ивдруг стал оборачиваться, должно быть, в последнюю секунду почувствовав, что заспиной кто-то есть. Он стал оборачиваться, а топор опустился на его голову, сампо себе и вроде бы вовсе без моего ведома.

Человек вскрикнул и рухнул на колени. А топор опустился ещераз и, должно быть, еще… Потом выскользнул из моих рук. Я сделала шаг кчеловеку на полу. Крови не было, по крайней мере, я ее не увидела, встала наколени и потянула мужчину за плечо, стараясь перевернуть на спину.

Парень был молодой, не больше двадцати лет, бледное лицо сприоткрытым ртом, веки плотно сжаты.

— Господи, я сошла с ума, — жалобно прошептала я ихотела закричать, броситься вон, подальше от всего этого ужаса, тут что-тозвякнуло об пол, и я увидела нож. Тонкое блестящее лезвие в руке парня. —Я не спятила, — тряся головой, сказала я, очень желая убедить себя вэтом. — Он убийца, вот что… Он шел меня убить… Главное, что я неспятила, — напомнила я себе и стала обшаривать карманы парня. Пистолет былв наплечной кобуре. Я вытащила его и долго держала в руках, потом положила напол, рядом с собой. В нагрудном кармане куртки лежал бумажник, в нем немногоденег. Никаких документов. В кармане брюк ключи. Все это я сложила кучкой рядомс пистолетом. Посидела, раскачиваясь и глядя в лицо парня, потом зачем-топощупала его шею, ища пульс. — Плевать мне на тебя, — сказала я зло иподнялась. Ноги затекли, всю спину разламывало, и я ни секунды не верила, чтосмогу сделать хоть один шаг.

Вдруг дверь хлопнула, я вскрикнула, хватая пистолет, иобернулась. Сердце вновь билось в горле, я мгновенно покрылась потом и толькочерез несколько минут поняла: это ветер. Дверь была открыта, и порывом ветра еезахлопнуло. Но резкий хлопок, по-видимому, привел меня в чувство. Я метнулась ккровати, схватила газету, отыскала сумку на вешалке и сунула туда бумажник,ключи и газету, аккуратно ее сложив.

Я уже взялась за ручку двери, оглянулась, посмотрела напарня и решительно направилась к нему. С трудом стянула куртку, а потом исвитер, зло шипя:

— Заткнись, придурок, я тебя не звала. Слышишь, я вас никогоне звала, и заткнись…

Свитер я затолкала в сумку, а куртку надела. Она была мневелика и еще хранила тепло парня, но это уже не имело значения.

Я выключила газ и вышла на крыльцо. Порыв ветра заставилпоежиться и запахнуть куртку, а я шагнула в темноту, сжимая в руках пистолет.

Выходить на аллею я не рискнула, через кусты пробралась насоседний участок и бросилась вниз, туда, где на дне обрыва шумел ручеек. Прошлапо невидимой в темноте тропинке между кустами смородины и выбралась к калитке.Она выходила к реке, дальше, чуть левее, располагались лодочная станция и домиксторожа, в такую пору, должно быть, пустой.

Впереди горели огни города, я бежала вдоль берега реки,огибая забор коллективного сада, и вскоре оказалась неподалеку от центральныхворот. Ворота были закрыты, а калитка распахнута и тихо поскрипывала на ветру.Я споткнулась в темноте и упала, встала на колени, пытаясь рассмотреть, что тамвпереди. Возле ворот горел фонарь, асфальтовая дорожка шла к шоссе, отсюда еебыло хорошо видно: ни машины, ни силуэта, который можно принять зачеловеческий. «Не пешком же он сюда пришел», — зло подумала я и сталапробираться вдоль кустов, согнувшись и каждую минуту готовясь рухнуть на землю.

Я потратила на поиски не менее получаса, а нашла машину случайно.Направляясь к шоссе, оглянулась в последний раз, свет фонаря упал на переднеестекло машины, отражаясь в нем: темные «Жигули» стояли вплотную к забору,довольно далеко от центральных ворот, со стороны дороги их тоже вряд ли можнобыло разглядеть, в общем, мне повезло.