Делов на пару минут, рог в любом случае дороже пули. Тем более вдали отсюда.

Я лишь с укоризной посмотрел на него и тот, что-то пробурчав себе под нос, оставил эту идею. Не понимает Хорс что такое настоящая охота. Вроде не совсем мальчишка совсем, всего на полтора десятка млачше, а всё равно какой-то несобранный.

– Бенгальского волка хоть подстрелим? – не унимается Хорс.

– Только, если не найдём барса.

– А волка найти будет проще по-твоему? – усмехается Хорс, смотря на меня. – Лучше уж как попадётся, так и стрельнуть.

– И спровоцировать на нападение всю стаю, – добавляю я, не поворачиваясь.

– Думаешь не перестреляем?

– Думаю, что незачем подвергать себя риску ради сомнительной выгоды, – заключаю я.

– Ха, так мы только этим и занимаемся! – Хорс засмеялся в голос, но быстро спохватился и умолк. – Мы ж только на самых опасных хищников ходим, по-твоему, это не риск?

– Это тот риск, на который я готов идти за те деньги, которые приносит успех, – я поворачиваюсь к нему, – не хочу умереть, как следует не отдохнув, в старости.

– И чего я от тебя только не слышал…

Над нами, задевая ветки, проносится стайка чёрных птиц, моментально исчезающих в тумане. Знать бы что их спугнуло. Хорс подметил мою настороженность и замолчал, однако ненадолго.

Убедившись, что ничего нам не угрожает он продолжил:

– Короче, не тот ты промысел выбрал, чтоб о старости думать.

Это заявление заставило меня повернуть к нему голову.

– Ну а что? Охота дело такое, это работа в удовольствие, адреналин! – Хорс продолжает размышлять. – Конечно и деньги это должно приносить, я не спорю. Но всё же задумываться о старости… – Он немного подумал. – Не-а, это вообще не для охотников, охотники старыми не бывают.

– Надеюсь, твои мысли нас здесь не похоронят.

– Ээх, – протянул Хорс, – я ж не дурак. Мне тоже умирать здесь не резон. Ещё столько дел! Бары, девочки… – Его лицо расплылось в улыбке.

– Соберись, – строго наказываю я, – потом о девках думать будешь!

– Ладно-ладно, – Хорс сделался тише, – просто поболтать хотел…

– Наболтался? – всё так же строго спрашиваю я.

– Угу, – буркнул Хорс.

Что-то этот разговор совсем вывел меня из равновесия. Хорс любитель поболтать, конечно, но иногда это раздражает, а иногда, как сейчас, это вовсе неприемлемо. Идём по опаснейшему из лесов планеты, на самом дне гигантского кратера, очень сомневаюсь, что сюда в случае чего дошла бы спасательная бригада. И туман ещё этот непроглядный, даже на сто метров вперёд ничего не видно!

Хорс долго не выдержал и снова начал бубнить, но уже совсем тихо, себе под нос, поэтому я решил его не трогать. Может он так от опасности отвлечься хочет, заговорить тревогу, я не знаю. Пусть уж бубнит, главное, чтобы меня не трогал и слушать в лес не мешал.

***

Мы замедлили движение, Хантер повернулся ко мне и приказал убрать робота. Без лишних вопросов я выполнил его указания. Идём, пригнувшись, оглядываясь по сторонам. Едва прижатая к земле трава – единственное, что выдаёт присутствие здесь животных. Хантер сворачивает влево, чтобы обойти небольшой участок, покрытый грязью. Оказываемся в зарослях дикой ягоды, меж которых передвигаемся в полном приседе из-за чего у меня начинают болеть ноги.

– Долго нам ещё так корячится? – не выдержав, спросил я.

– Тсс, – Хантер остановился.

Ко мне постепенно приходит понимание, что мы совсем близко к животным. Сердце заколотилось с новой силой, об усталости стоит как можно быстрее забыть. Хантер приказал лечь, после чего мы, выждав немного, начали покидать укрытие. Я ползу вслед за проводником, не оглядываясь по сторонам, то ли от страха потеряться, то ли просто от страха. Это первобытное чувство опасности почти забыто нами, современными людьми, однако здесь оно быстро напоминает о себе и помогает сосредоточится на сохранении жизни. Главное с ним совладать, в противном случае это чувство станет причиной гибели.

Хантер привёл меня к обвалившемуся толстому дереву, привстал на колено и аккуратно выглянул из-за него. Следом, преодолевая себя, я начал медленно подниматься, распираемый противоречивыми чувствами. В конце концов азарт победил, и я выглянул из-за импровизированного укрытия.

На поляне, в метрах пятидесяти от нас, лежат два неоновых барса! Самец и самка, пятна на шкурах у обоих особей светятся голубым. Самка лежит с закрытыми глазами, но при этом находится в позиции, позволяющей ей в случае опасности мгновенно вскочить на ноги и принять боевую стойку. Самец же «умывается», изредка поднимая голову и оглядываясь по сторонам.

– Наконец… – пробормотал я.

– Говори тихо, – едва слышно сказал Хантер. – Повысишь голос – хана.

Я молча кивнул и, продолжая наблюдение, полез за камерой. Достав её, посмотрел на Хантера, тот молча кивнул в знак одобрения, тогда я принялся фотографировать наблюдаемых особей. Хантер же, не спуская глаз с барсов, отцепил фляжку и медленно, бесшумно открыл её и сделал глоток.

– Мне нужно собрать о них данные, – говорю я, закончив с фотографией.

– Подожди пока самец успокоится.

– Но он же спокоен, – возразил я.

Хантер молча повернулся ко мне, агрессивно выдохнул и, сделав ещё один глоток, отвернулся. Мне стало понятно, что лучше его послушать. Минут через десять самец закончил свои процедуры и, пристроившись у самки под боком, тоже погрузился в некоторое подобие сна.

– ББ-12 должен подобраться ближе, – предупреждаю Хантера я, активируя робота.

– Понял, – сказал Хантер и сменил фляжку на полуавтоматический дробовик. – Надеюсь он их не потревожит. – Говорит он, направляя дуло на животных.

Я аккуратно ставлю ББ-12 на по ту сторону дерева, и он начинает медленно приближаться к цели. Через десять метров он останавливается, а на КПК начинают приходить первые данные. Несмотря на тот факт, что в них нет ничего особенного, я чувствую лёгкий восторг, поскольку нашёл подтверждение некоторым уже известным сведеньям. В частности, о зависимости цвета свечения пятен от настроения животного.

ББ-12 отправляется назад, деактивирую его и вешаю на рюкзак. Хантер убирает оружие за спину, на этот раз меняя его на пак жевательного табака.

– Завтра мы будем проходить тем же маршрутом? – спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, добавляю: – хочу установить фотоловушку.

– Это не имеет смысла, – говорит Хантер, – только лишние хлопоты.

– Но она может запечатлеть животное в момент «розового свечения», – говорю я.

Хантер усмехнулся.

– Ну, поставь, – говорит он, – но я за неё не ручаюсь.

Услышав его и взвесив все «за» и «против», я всё же принимаюсь за установку, аккуратно креплю штатив к нашему импровизированному укрытию и фиксирую на нём камеру. Из-за особенности штатива камера возвышается над деревом, что меня не удовлетворяет, тогда я снова активирую ББ-12