— Ты друг или враааг? — услышал он в ответ тот же вопрос.

— Я не хочу тебе причинить зло… — сказал Влас как можно спокойнее.

— Точччно? — проскрипел голос.

— Точно! Не бойся, покажись… — сказал Влас.

Он почувствовал тоже самое сильное, нестерпимое любопытство, с которым невозможно совладать, которое испытал прежде, в лесу. А Адаманта рядом нет… И остановить теперь некому… Он один на один с неизвестностью…

Послышался уже знакомый, неприятный смешок…

— Ну что ж, ты сссам этого захотел… — сказал голос и прям посреди дороги лёгкий ветерок стал скручивать воронку из пыли и песка. Воронка росла, обретая форму сгорбившегося, костлявого человека, то-ли мужчина это, то ли женщина, непонятно… Человека, похожего на изогнутый крючок, в какой-то оборванной, замызганной одежде грязно-серого цвета. Лицо его было страшно худым, нос крючком, а бесцветные глаза светились лихорадочным, больным светом.

— Подойдиии ко мне! — проскрипел человек-крючок глядя Власу прямо в глаза.

А тот, как заворожённый смотрел на странного человека и как жалкий-маленький лягушонок перед змеёй пошёл на скрипучий голос.

Когда Влас подошёл близко, на расстоянии вытянутой руки, человек-крючок, из-за пазухи, вытащил маленькую кубышку с золотом, держа её перед Власом длинными, тонкими, крючковатыми пальцами.

— Смотриии… Какое оно красссивое… — скрипел голос. — Возззьми его, возззьми себе… Оно будет твоииим…

У Власа помутнел рассудок. Весь мир померк. Он видел только кубышку золота, крючковатые пальцы и бесцветные глаза.

Как в тумане Влас потянул руки к манящей кубышке… Вот, вот возьмёт…

— Беррри… Беррри… Оно твоё… — шептал скрипучий, мерзкий голос, поднося кубышку ближе и ближе…

И вдруг что-то оттолкнуло Власа со страшной силой. Он не смог удержаться и упал на спину больно ударившись о камень. И в этот самый момент его сознание вернулось к нему…

Он огляделся вокруг. Никого нет. "Что это было?" — подумал со страхом Влас.

И снова крупные мурашки побежали по всему телу…

Глава 9

И вдруг он услышал тот скрипучий, противный голос, полный разочарования:

— Ээээхххх…

И тишина…

Влас сидел прямо посередине дороги и со страхом, ничего не понимая, озирался по сторонам…

" Кто это… Или что это?…" — пытался сообразить Влас.

Тишина стала отступать и сквозь её плотную завесу снова стали пробиваться громкие трели птиц, подул свежий, ласковый ветерок. Влас взглянул на небо:

— Ого! Солнце то уже на закате! Как так? Как так время пролетело? — сказал Влас и тут же испугался, что ему снова ответит этот противный голос.

Но нет, в ответ он только услышал пение птиц.

Влас попытался встать. Как-то получилось это тяжело и неуклюже. Сильно ныло ушибленная поясница. Он потёр её рукой и осторожно сделал шаг.

" Вроде ничего, идти можно, хоть и сильно быстро не получится… Это я домой попаду в лучшем случае к ночи…" — с тоской подумал Влас, глядя на закат.

От его решительности и весёлого настроения не осталось ровным счётом ничего… А впереди только длинная дорога, да нескончаемый птичий гомон…

Вдруг он услышал сзади шум машины и короткий гудок. Обернувшись он увидел машину Бориса.

— Эй! Влас! Ты что тут делаешь? Я тебя на рынке жду, весь рынок обошёл, думал, что ты где-то бродишь, а ты вона! Уже пешком отправился? Ты что? Прогуляться захотел? — в недоумении спросил Борис.

Влас настолько был удивлён, что стоял и молча смотрел на Бориса.

— Ну ты что? Поедешь или нет? — нетерпеливо спросил Борис.

— П-п-поеду. — кивнул Влас.

— Ну давай, запрыгивай тогда! Что стоишь? Я и так много времени потерял, тебя ожидая, да разыскивая. — сказал Борис.

Влас прихрамывая подошёл к машине и открыв дверцу уселся, тихо охнув.

— Ты что это? Я тебя целым в райцентр привёз, а сейчас ты охаешь… Что случилось? У тебя такой вид, как будто на тебя напали! — внимательно присмотревшись сказал Борис.

— Да нормально всё, не волнуйся, Борис. Хорошо, что я тебя тут встретил или ты меня. — сказал Влас.

Он совсем не хотел рассказывать Борису про то, что с ним здесь случилось. Он боялся, что тот подумает, что у него не всё в порядке с головой. Вот если б ему такое рассказали, то он точно бы подумал…

— Ну смотри, если что, мы тут все один за всех и все за одного! Можем сейчас же разыскать и накостылять, так, что мало не покажется! — сказал решительно Борис и показал увесистый кулак лобовому стеклу.

И тут Власа маленько отпустило, согрелось внутри и ушёл тот озноб, от которого мурашки по всей коже бегали.

Он устало улыбнулся и сказал:

— Спасибо тебе, брат! Не надо никого искать, сам я на птиц отвлёкся, через камень запнулся и упал, смешно конечно, что на ровном месте, но всяко бывает… Как назло, на камень и упал. Ушибся просто, пройдёт пока доедем.

— Ааа, понял! Ну ты давай, поразотри ушиб-то! А то дед Егор ещё мне и выскажет, что здорового забрал, а хромого вернул. — засмеялся Борис.

И ещё теплее стало на душе у Власа от этих простых, но таких важных слов, почти незнакомого, но какого-то в доску своего человека.

" Хорошо тут, в деревне, конечно. По другим законам люди живут! В городе совсем всё иначе…" — думал Влас любуясь ярким закатом уже из окна машины.

— Ну ты как? Поделал дела, за которыми в райцентр приезжал? — спросил Борис. — Дед Егор говорил, что какую-то бабульку надо было разыскать.

— Не, не бабульку, знахарку. — сказал Влас.

— Аааа, понял. А я что? Я сильно у него и не расспрашивал, надо, так надо… — сказал Борис. — Получается, не нашёл?

— Неа, бабульку-знахарку не нашёл, внучку её нашёл. — сказал Влас.

— Подожди-ка, подожди-ка… Это та, что на окраине той улицы живёт, которая прямо от рынка отходит? — спросил Борис.

— Ага, на той. А ты знаешь её? — спросил Влас.

— Я нет, мне не довелось. Бабы из нашей деревне к ней обращались, я даже некоторых отвозил, вот так же по пути. Ох, они её и нахваливали, всю обратную дорогу трещали, какая она, растакая! Аж гул мотора заглушали! — охотно рассказывал Борис, посмеиваясь по доброму.

— Странно, а мне сказала, что и не умеет почти ничего… — задумчиво сказал Влас. — Мне и похвалиться нечем…

— Так это…Ты ток не обижайся, но ты вроде как не свой, вроде как пришлый… Ну это, понятное дело пока ещё… Чуть попозжа, конечно в доску свой всем станешь. А пока люди присматриваются, особенно такие, как знахаркина внучка. — сказал Борис.

— А я и не обижаюсь, я сам такой, к новым людям долго присматриваюсь, лучше