полнейшей хруней, ни документы для приезда семьи не делаю, ни деньги не зарабатываю, — в груди кипело. — Еще и попы мозг выносят, — в нем окончательно проснулся Фома. — Не пойти ли им всем в Иордань, и пудрить головы кучерявым бедуинам? Давно надо было попрощаться, задержался я с просветленными.

— Поприветствуем нашего уважаемого гостя Оле Нидал, — восторженные аплодисменты гостей оторвали его от размышлений.

В зал входил крепкий мужик без возраста.

Короткая стрижка, уверенный взгляд, белая рубашка с закатанными рукавами.

Он отличался от тибетских ринпоче и духовных поучителей в рясах встреченных ранее — приглашенный не касался денег, финансами занимались ассистенты. Оле нес убежденность и знания, в которые искренне верил, это сквозило в каждом взгляде и движении. Такие никогда не просят, им предлагают сами и рады, если дар принимают.

— Коммерция на престиже. Заманчивый фантик. Эффективней только обещания бессмертия, но поляна Святого Духа косится другими священнокосителями уже две тысячи лет, — парень беззастенчиво наблюдал за гостем, но тот не вписывался в привычные шаблоны. — Однако, он не бизнес гуру, нет. И не ментор, постой, Оле Нидал? — вспомнил Алекс объявленное имя, — как же, читал, да. Современнец, пытающийся подвести логику и понимание под винтажное учение. Переоткрыватель. Любимец женщин и желающих жить вечно. Сейчас будет лить карму, логику и перерождение, надо сделать приличный вид и спрятаться, пока не обмочил озарением.

Общий вид он уловил, но за руками миссионера следить надобно.

Нидал по очереди обходил каждого, прикладывал зеленую от старости штуковину на затылок, тихо произносил пару слов, и направлялся к следующему.

Не хватало громких фанфар: На арене Копперфильд и Кашпировский!

— Опоздал ты, братец, они уже в прошлом. Но все ближе подбирается, сейчас отритуалит, отмантрит и отдзенит, а мне потом разгребать. Этот антиквариат пару тысяч лет не мылся, а дерматолог мне не по карману, — встревожился Саня, — и не свалишь, посчитают за оскорбление…

«Терпеть их не могу», — читалось на его лице, и, кажется, это замечали.

— Подходит все ближе: бежать некуда, попал, — не в силах сдержаться он раздраженно повел плечами.

Оле встал напротив, пристально взглянул ему в глаза и понял с кем имеет дело. Он сдержанно улыбнулся, положил на голову неожиданно тяжелый талисман, тихо что-то прошептал, на миг плотно прижал артефакт к темечку безнадежного, оторвал, и, не задерживаясь, направился к соседке ждущей прозрения в паре метров.

— Фокус не удался, про гипноз мы и сами все знаем. Ушел, и ладно, — облегченно выдохнул Саня. Прищурив глаза он проводил взглядом просветителя.

Неожиданно он почувствовал странные, еле заметные изменения. Будто внутри него что-то начало раздваиваться. Как при хорошем перепитии. Он сглотнул, пытаясь навести резкость и снять возникающие неприятные ощущения, но вместо этого вдруг увидел свою макушку.

Алекс продолжал сидеть на коврике все в той же позе, в том же зале. И одновременно, он же стоял, и видел себя, сидящего, уже с высоты своего роста.

Алекс сидящий, прищурив глаза, с легкой усмешкой смотрел в спину отходящему Оле Нидалу. Алекс стоящий, с изумлением наблюдал за самим собой и происходящим свысока.

Психиатры скажут: «Раздвоение личности», и будут правы.

Жаждущие бессмертия и просветления ожидали своей дозы, а он, совершенно не понимая, что происходит, начал медленно приподниматься, и будто становиться выше.

Неверный артефакт все-таки вывел его из себя, и вытолкнул из тела.

Саня заметил, что он растет и движется вверх, не прилагая для этого никаких усилий.

Проснулись и спорхнули с деревьев уснувшие было птицы.

Тревожно зашелестела листва и залаяли собаки.

Под ним краснела черепицей крыша виллы врача, он понял, что находится уже снаружи здания, и наблюдает за всем сверху.

Он стал подниматься быстрее, и через миг оказался над высокими соснами. Ниже показались соседские дома, освещенные фонарями дорожки ведущие в туристический рай Вайкики.

Пальмы.

Холмы.

Далекие огни.

Пространство вокруг него начало слегка подрагивать и искажаться, будто скручиваясь в едва заметный вихревой поток.

Еще быстрее.

Вибрация.

Давление и легкий шум.

Все выше и выше, теперь под ним оказался весь город окруженный темно-зелеными горами. Еще мгновение, и далеко внизу сверкнул огнями Гонолулу, мелькнул и исчез Перл Харбор, порезанный светящимися дорогами остров Оаху, и вся цепь Гавайского архипелага.

Подъем ускорился.

Дрожь.

Шум стал давящим.

Серый поток превратился в воронку, которая становилась все плотнее и быстрее.

Вибрации закладывали уши, и, раскачивая, закручивали его в мутный водоворот утаскивающий вверх…

Вокруг потемнело, но не до черноты, окружающая его мгла, казалось, неслась вместе с ним и необычайно мерцала.

Теперь он несся уже вертикально вверх.

Острова, да и сам океан скрылись внизу за плотной пеленой облаков. Гул стал невыносимым: грудь сжало, и каждый вдох давался с огромным усилием.

Он начал задыхаться, в глазах расплывалось. Казалось, еще мгновение, и ушные перепонки не выдержат и лопнут.

Его крутило и мутило.

Неожиданно шум начал утихать, движение замедлилось, давление снизилось, и вскоре исчезло совсем.

Подъем прекратился.

Ощущение тяжести, тошноты и раздвоения постепенно отступило, стало немного легче.

Постепенно, на смену шуму, пришла тишина. Глухая тишина закладывающая уши. Не бывает такой.

Алекс почти перестал раскачиваться, но все еще не мог оклематься и прийти в чувство: пространство вокруг него расплывалось, вибрировало и мерцало. Да и чувствовал себя не очень: будто проплыл под водой чуть больше возможного и никак не мог надышаться.

Его окружала бескрайняя тьма с вкраплениями света. Яркие звезды разбавляют мрак. Издалека доносился какой-то шум, но все тише, и дальше.

Он навел резкость.

— Все как обычно: бездонная тьма, и небо как небо — звезды, луна. Только размер непривычный, ХХХ размер, скрывать не станем.

Он находился где-то между.

В глубине черной бездны.

Между Землей и Луной.

Звезды стояли невпопад, и он почти пожалел, что не обращался к астрологам: сейчас, знал бы что делать и куда направиться. Но когда ты висишь на орбите, тебе не до серьезной науки.

От него к Земле тянулся серебристый, еле заметный скручивающийся след, постепенно растворяясь вдали. Планета проплывала снизу большим серо-голубым пятном.

Вокруг мерцали звезды отражая холодный свет, по привычному маршруту плыла вечная спутница.

Но что-то, что-то не так. Совсем не так, как надо.

Странное ощущение: будто бы он был здесь, в холодной высоте, и не здесь, одновременно.

Алекс рассматривал звездное небо с необычайно крупными звездами и Луной, и удивлялся непривычному пейзажу.

— Это вам не зачуханный спутник в небе, а полноразмерное трехмерное изображение, даже кратеры видно! Никогда не думал, что окажусь к ним так близко. А серый шар под ногами — это Земля. Совсем не голубая, как