направлениях, все же не намерены задерживаться у наших берегов. Крупные корабли были замечены только у Владивостока, но и они уже ушли в восточном направлении. И сейчас противник большей частью своего флота двинулся к проливу Цугару или как минимум прикрывает действия легких сил против нашего судоходства, находясь восточнее Владивостока.

Исходя из того, что с Небогатовым все еще не удается наладить связь, как из Владивостока, так и с Курильских островов пришли к выводу, что наши силы в проливе Цугару сейчас блокированы японцами и находятся под ударом. Судя по всему, именно они и стали главным объектом нападения. Это было ожидаемо. Удивительно, что ждать пришлось так долго. На такую солидную фору никто не рассчитывал.

Возможности оказать немедленную помощь у флота не имелось. Даже если выдвинуть все, что есть в том направлении, прямо сейчас, на пятисотмильный переход через все Японское море до пролива потребуется не менее полутора суток. При этом неминуемо придется провести ночь на открытой воде, с реальной угрозой атаки многочисленных миноносцев. А к моменту достижения цели плавания, скорее всего, эти маневры уже потеряют всякий смысл.

К тому же именно этого от нас и ждут японцы, так что наверняка подготовились. В таком случае, действуя шаблонно, помочь не сможем, а неприятности получим. Оставалось надеяться, что Небогатов все же успел организовать достаточно прочную оборону. Согласно последним докладам оттуда, основные мероприятия по усилению береговых укреплений залива Хакодате уже должны быть закончены, исходя из чего, считалось, что его главные позиции, подкрепленные калибрами броненосцев, вполне смогут выдержать атаку. А для планомерного полномасштабного штурма японцам уже не хватит времени. Надолго оставлять свои десанты без защиты с моря они не решатся.

Гарнизонам на Кунашире, Итурупе и Шикотане, с которыми теперь удавалось поддерживать постоянную связь, приказали держать оборону в полной готовности. А вот предупредить наши поселения на камчатских берегах и в Охотском море никто и никак не мог. Ни телеграфа, ни радио там до сих пор не было.

Чтобы перехватить направлявшиеся туда японские корабли, пришлось срочно отправить «Кубань» к западному побережью Камчатки, куда предположительно ушли два вооруженных парохода из залива Анива. Судя по их курсу, ведущему на восток, они намерены атаковать наши суда у восточных Курил и Камчатки, занятые сейчас ловлей браконьеров и снабжением укрепленных постов.

Для усиления туда же хотели направить и «Риона», но его так и не удалось вызвать из района крейсерства. Предположительно он находился где-то недалеко от Токийского залива. Радио не доставало, а срок бункеровки должен был подойти не раньше чем через неделю. Поэтому для более эффективного поиска противника в Охотском море решили привлечь разгрузившиеся вооруженные пароходы из состава курильского конвоя. Они вместе с «Кубанью» составили бы отряд численностью в пять единиц, явно превосходя противника. Все равно все передвижения транспортов временно запрещены, и использовать их по прямому назначению возможности пока нет.

Судя по постоянно поступавшим новым данным, ситуация оставалась тревожной, но отнюдь не критической. Имелись достоверные подтвержденные сведения о присутствии противника в Броутоновом заливе, Охотском море и в районе пролива Цугару. Подозрительный пароход, направлявшийся на север, два часа назад видели у Де-Кастри. Но ни у сахалинских берегов, ни у южных Курильских островов японцев сейчас не было. В самом центре, на участке от залива Посьет до мыса Поворотный, и даже еще дальше к востоку, также за последние часы не отмечалось появления вражеских кораблей.

Таким образом, получалось, что, несмотря на одновременную атаку сразу нескольких важных пунктов на русском дальневосточном побережье, а также на временно оккупированных нами японских территориях, особой опасности это нападение нигде кроме Цугару и Охотского моря не несет. На всех остальных участках в данный момент явной угрозы для наших поселений не наблюдается, так же как и для судов, ввиду полного прекращения морских перевозок. Зато у японцев, после того как значительные силы их флота покинули уже освоенные стоянки в заливе Броутона, сейчас наверняка ослаблено прикрытие с моря обоих плацдармов. Этим следовало воспользоваться.

Рожественский приказал немедленно готовиться к выходу в море, намереваясь для начала провести полномасштабную разведку боем у северо-восточного побережья Кореи всеми наличными боеспособными силами. Времени на хоть какое-то планирование предстоящей вылазки не было совершенно, однако упускать такой шанс не хотелось. Учитывая близость предполагаемых целей, надеялись обойтись импровизацией по ходу дела. Главное было успеть.

Некоторые подозрения вызывал факт явного «засвечивания» главных сил японского флота, уходящих к востоку от мыса Поворотный. Было очень похоже на ловушку. Но эта ловушка, если она и была, рассчитывалась японскими адмиралами на крейсера и миноносцы, но никак не на броненосцы, благодаря предпринятым в последние дни мерам, по всем документам и даже внешнему виду все еще находившиеся в ремонте и на перевооружении.

Корму в очередной раз замершего у стенки завода «Александра» сразу после пробных стрельб новых шестидюймовок облепили баржи и густо оплели леса. Там якобы ремонтировали обшивку, устраняя брак и недоделки. Его собрат «Бородино» вообще выгружал боеприпасы на берег, чтобы встать в док для ремонта систем вентиляции погребов и замены винтов и бакаутовых подшипников. А у борта «Орла» собирали кессон, с помощью которого, по официальным документам, планировалось ремонтировать забортную арматуру левого холодильника.

В городе прошел слух, что после испытаний артиллерии «Александра» инженера с «Камчатки» и двух гальванеров с Механического завода арестовали за саботаж. А старшего артиллерийского офицера с «Бородино» списали на берег вовсе не по болезни, а отстранив его от службы за пьянство и ненадлежащее исполнение служебных обязанностей, повлекшее за собой выход из строя оборудования и едва не приведшее к самовозгоранию пороха в перегревающихся крюйт-камерах. В слободках уже вторую неделю спешно набирают дополнительные бригады для сверхурочных работ на всех трех новых броненосцах, даже не особо глядя на квалификацию и специальности. Поскольку все вменяемое мужское население города уже и так работает посменно, за харчи нанимают даже бродяг и подростков. Вездесущая японская агентура об этом наверняка знала.

Новые бригады сразу переводили на строгое казарменное положение с полным довольствием и привлекали для очистки обрастающих подводных частей скребками либо окраски залатанных бортов. А в случае возникновения необходимости еще и для снятия этой бутафории, на что требовалось всего час-полтора времени. Но сообщить об этом кому-либо заинтересованному оказалось невозможно. Троих рабочих из бродяг, пытавшихся злостно нарушить режим путем побега из отведенного им барака, перехватила охрана.

Медики строго блюли тайну истории болезни офицеров, благодаря чему о том, что старший артиллерист «Бородино» лейтенант Завалишин получил травму спины и теперь нуждался в санаторно-курортном лечении, был осведомлен очень узкий