— Нет, — вздохнула она, — боюсь, что и в мечтах не могла бы вообразить такого роскошного мужчину.

— Ну, значит, это какой-то твой приятель, которого ты скрываешь от меня.

Рэйни фыркнула.

— Если бы! Если говорить честно, я понятия не имею, кто он.

Последовала короткая пауза.

— Тогда как же ты получила разрешение на то, чтобы рисовать его?

— А я и не получала. Года два назад я увидела его на фотографии. Он выглядел так потрясающе, что каждый раз, оказавшись возле мольберта, я начинала его рисовать.

— А где ты видела эту фотографию? — спросил Дон.

— У моего брата.

— Она все еще у тебя?

— Она никогда не была у меня. Мне довелось ее увидеть, когда я помогала маме убирать комнату брата перед его возвращением домой. Он должен был выйти на работу в колледже. Ты знаешь, что я часто обращаю внимание на людей, которых вижу на улице, или на фотографиях, или где-то еще. Потом, если какое-то лицо запоминается, я рисую его по памяти. Так произошло и в данном случае.

Треть обложек, которые я нарисовала для «Красной Розы», были выполнены без всяких моделей.

— Я знаю, и раньше это не приводило ни к каким последствиям. Будем надеяться, что и на этот раз все обойдется.

Рэйни сильнее сжала телефонную трубку.

— Что произошло, Дон?

— Может быть, ничего. Юридический департамент обратился ко мне за информацией.

Она заморгала.

— Юридический департамент?.. А тебе известно, в чем дело?

— Пока нет. Но поскольку ты утверждаешь, что видела это лицо на фотографии, окажи мне любезность, поговори со своим братом.

— Дон… ты не понимаешь, мужчина на том снимке был просто одним из группы туристов.

Крег работал летом гидом на реке. Каждое лето он сопровождает группы, плавающие по Колорадо, и всегда фотографирует туристов в тех местах, где они бывают. Он работает уже шестой сезон. В его шкафу лежит коробка, где накопилось около сотни групповых снимков. Я не знаю даже, сколько лет назад была сделана эта фотография.

— А на них не проставлены даты?

— Возможно, и проставлены, я не обратила внимания. Не исключено, что Крегу запомнилось нечто необычное об этой группе, но я сомневаюсь, что он помнит имена.

— Может, все-таки спросишь? А потом сообщишь мне?

— Сейчас Дон плавает по рекам последние три недели. Все, что я могу сделать, — это оставить для него сообщение в «Хорсхэд Уайтуотер экспедишнс». Это компания, в которой он работает. Они попросят брата позвонить мне.

Снова наступило молчание, и Рэйни заволновалась еще больше.

— Вот что, — пробормотал наконец Дон, — я свяжусь с юридическим департаментом и выясню, почему их это заинтересовало, а потом перезвоню тебе. Ты будешь в студии еще какое-то время?

— Да.

— Отлично, скоро позвоню.

Звонок Дона омрачил ее утреннее настроение.

Рэйни подошла к картине, которую написала для обложки к «Манхэттенскому аристократу».

Вот он. Воплощение ее мечты, ожившее на куске холста.

Темно-каштановые, развевающиеся, волосы.

Нордические синие глаза, которые, казалось, видят то, что никто не может себе даже представить.

Резкие черты лица, свидетельствующие о трудной жизни, поражениях и триумфах.

Телосложение и фигура победителя. Человек, который способен открывать новые горизонты.

Возможно, потому, что она попала под обаяние его личности, ей удалось вдохнуть в него жизнь. До такой степени, что обложка получила первую премию среди обложек всех романов, выпущенных различными издательствами США за последний год.

Издательский бизнес собирался наградить ее премией в августе. Бонни Ригли, автор, тоже получит премию за книгу «Манхэттенский аристократ», признанную лучшей в серии любовных романов.

Когда Бонни Ригли обратилась в отдел иллюстраций с вопросом, нельзя ли приобрести эту картину, Рэйни сказала Дону, что картина не продается.

Снова зазвонил телефон. Рэйни бросилась к нему.

— Дон?

— Нет, это Грейс Карлоу — старший адвокат юридического отдела издательства «Красная Роза». Я только что разговаривала с Доном и решила позвонить вам сама.

Хотя кондиционер работал, Рэйни почувствовала, как лоб у нее покрылся испариной.

— Спасибо, что откликнулись так быстро. Должна признаться, я немного нервничаю.

— После разговора с Доном, думаю, все будет нормально. Вы не могли бы зайти в мой офис в десять?

Рэйни широко открыла зеленые глаза.

— Вы имеете в виду, сегодня?

— Обязательно. Чем скорее мы потушим этот пожар, тем лучше. Я все объясню, когда придете.

Поднимайтесь на второй этаж, в конце коридора налево мой кабинет.

Телефон замолчал.

С бьющимся сердцем Рэйни приняла душ, надела соломенного цвета юбку и светло-голубой бумажный топ, расчесала светло-золотистые волосы, сунула ноги в босоножки и выскочила из дома.

Торопливо преодолев три пролета, Рэйни оказалась перед выходом из здания, построенного перед Второй мировой войной.

Ей повезло, что она нашла квартиру поблизости от Метрополитен-музея. Квартплата была очень высокой, и хозяин дома не разрешал жильцам иметь животных, из-за чего ей пришлось оставить свою собаку у родителей, и тем не менее это был тот шанс, который выпадает раз в жизни.

Разговор с адвокатом был первой неприятной нотой с тех пор, как она приехала сюда четыре месяца назад.

Прожив всю жизнь в маленьком городке, Рэйни чувствовала себя очень маленькой среди небоскребов. Нью-Йорк был совсем другим миром.

Ей нравился Манхэттен. Здесь кипела жизнь, и Рэйни была теперь частью этой жизни. Это делало каждый день увлекательным.

До сегодняшнего дня.

С тех пор как раздался этот телефонный звонок, тревога не покидала ее.

Вдруг она совершила что-то такое ужасное и ее счастью наступит конец?

Страх заставил ее ускорить шаги.

Рэйни вошла в издательство «Красная Роза» и поднялась по лестнице на второй этаж.

— Я Лоррэйн Беннетт, меня ждет Грейс Карлоу.

Юная секретарша указала ей на первую дверь слева.

— Отлично. Вы пришли вовремя.

Адвокат жестом пригласила ее войти. Это была высокая крупная женщина лет шестидесяти с небольшим. На ней был белый брючный костюм и белая блузка в мелкую клеточку. Она опустила очки, которые покоились на ее высоко зачесанных светлых волосах, и внимательно посмотрела на Рэйни.