барной стойки и несу девушку в свой кабинет, укладывая на диван. Как раз в тот момент, когда делаю это, в дверь входит Дин. Он смотрит на меня, потом на диван, потом снова на меня.

Да, приятель, я знаю, странно видеть женщину на моем диване в одежде. Хотя теперь, когда я об этом думаю, то понимаю, что это платье ни черта не помогает, чтобы прикрыть её тело от блуждающих глаз. Прежде чем я успеваю подумать о том, что делаю, то подхожу к своему креслу и хватаю свой пиджак, накидывая его на верхнюю половину её тела.

Когда я оглядываюсь, Дин смотрит на меня, разинув рот, как чертова рыба.

— Что? — требую я, всё больше и больше раздражаясь из-за ситуации, мне нужно добраться до того ублюдка, который сделал это с ней.

Он качает головой и ухмыляется.

— Ничего, босс. Что ты хочешь, чтобы я сделал с тем придурком, которого парни принесли вниз?

— Элла уже здесь? — спрашиваю я.

— Только что приехала, она в VIP с друзьями, с ними Стив и Джонно.

Я киваю.

— Скажи им, чтобы привели её сюда, и проследи, чтобы Стив и Джонно тоже пришли.

Он достает свой телефон, отправляя текстовые сообщения, пока я вытряхиваю содержимое женской сумочки на свой стол. Подняв её удостоверение личности, я обнаруживаю, что ей 23 года. Алисса Саммерс. Красивое имя, оно как будто само слетает с языка.

Элла вваливается в мой кабинет, хихикая с одной из своих подруг, которая вдруг останавливается и смотрит на меня.

Элла ничего не замечает, пока я не окликаю её.

— Элла, сколько ты уже выпила?

Она поднимает глаза и улыбается мне, зная, что с этой чертовой улыбкой ей обычно удается избежать наказания за убийство. На этот раз я не улыбаюсь в ответ. Ей требуется минута, но она трезвеет и оглядывается вокруг, заметив женщину, потерявшую сознание на диване. Она снова смотрит на меня.

— Я выпила только одну рюмку, Зак, что случилось?

— Мне нужно, чтобы ты осталась здесь и присмотрела за ней немного, — говорю я, указывая на потерявшую сознание женщину.

— Кто она? И почему я нянчусь с одной из твоих шлюх?

— Она, — говорю я, указывая на женщину, — Алисса, и её накачал какой-то мудак, которому я должен преподать урок. Она не одна из моих шлюх, как ты их называешь.

Элле требуется мгновение, чтобы переварить сказанное, прежде чем занять место на противоположном диване, и её молчаливая подруга следует её примеру.

— Вау, не могу поверить, что кто-то был настолько глуп, чтобы накачать девушку наркотиками в твоем клубе, Зак.

Я не отвечаю на комментарий. Этот ублюдок не будет делать этого снова, как только я покончу с ним.

— Мне нужно, чтобы вы оставались у двери, никто не войдет, и никто не прикоснется к ней, — требую я, указывая на Стива и Джонно, оба кивают головой, а затем поворачиваются и встают перед дверью.

Повернувшись к Элле, я инструктирую.

— Не позволяй никому прикасаться к ней.

Она смотрит на меня с открытым ртом, но потом берет себя в руки и отвечает.

— Конечно, старший брат, никто не притронется к ней.

Я целую Эллу в голову, прежде чем выйти из кабинета.

— Не уходи, пока я не вернусь.

Я не дожидаюсь её ответа, зная, что она не оставит Алиссу одну.

Я стою в углу темной комнаты, и он ещё не знает, что я здесь. Он не знает, что я наслаждаюсь его криками и мольбами о помощи, которая никогда не придет.

Здесь, внизу, некому услышать его крики.

Я жду ещё несколько минут, пока не начнется бой в клетке между Брэем и Смитом. Шум толпы заглушит крики этого ублюдка. Когда я слышу рев толпы, то делаю вдох, вдыхая запахи подвала: сырость, смешанную с кровью. Мысленно отсчитывая время, зная, что в любой момент могу добраться до этого ублюдка.

Я жду, пока не слышу свисток судьи, прежде чем дать о себе знать мудаку, привязанному к моему стулу.

— Чувствуешь запах? — спрашиваю я, наблюдая, как он подпрыгивает, поворачивая голову влево и вправо, пытаясь увидеть, где я. Но это бесполезно, у него завязаны глаза, и он ни черта не видит.

— Кто ты? Почему я здесь? Отпусти меня, — умоляет он. Уже мольба, хотя ещё не началось самое интересное.

— Я тот парень, который собирается преподать тебе урок о том, что бывает с ублюдками, которые накачивают наркотиками невинных женщин в моем гребаном клубе, — я встаю прямо перед его лицом, прежде чем прошептать ему на ухо, — и я буду наслаждаться каждой чертовой минутой этого урока.

Он обмочился, буквально обмочился, мокрое пятно растет на его джинсах. Фигурально выражаясь, любой парень, которому приходится прибегать к одурманиванию женщины — слабый кусок дерьма.

Я наношу удар в живот, затем ещё один в лицо, смакуя брызги крови, летящие из его рта, и улыбаюсь. Жаль, что он не видит, как чертовски сильно я наслаждаюсь этим.

Вид его крови, и то, что я её вызвал, высвобождает что-то во мне.

Его крики становятся громче:

— Пожалуйста, пожалуйста, отпусти меня, я ничего не сделал.

Он жалок.

— Кричи сколько хочешь, приятель, здесь тебя никто не услышит. И даже если бы они услышали, то не спасли бы тебя.

Он борется с веревками на руках. Держа его голову неподвижно, я наношу еще один удар по ребрам, затем по лицу. Отпустив его, он падает назад вместе со стулом.

— Пошел ты, развяжи меня и дерись как настоящий мужчина, — теперь он пытается быть храбрым, ублюдок, наверное, думает, что я не буду драться с ним, если он не связан. Подумай еще раз, урод. Нагнувшись, я снимаю повязку с глаз и киваю Дину, давая ему сигнал ослабить веревку.

— Что… что… что ты делаешь? — шипит он, когда Дин приближается, щелкая ножом между пальцами.

— Исполняю твоё желание, мудак. Я разрываю эти веревки, чтобы ты мог сражаться с боссом как настоящий мужчина.

Дин смеется и бьёт его ногой в живот, а затем наклоняется и перерезает узлы. Придурок отползает назад на своей заднице, пока не врезается в стену.

— Вставай! — приказываю я.

— Н… н… нет, пожалуйста. Вы не должны этого делать, просто отпустите меня. Я никому ничего не скажу, — он яростно качает головой туда-сюда.

— Я думал, ты хочешь драться со мной как настоящий мужчина? А теперь поднимайся на хрен с пола! — я подхожу к нему, но он всё ещё