– Я Лорел, – добавила я.

– Скай, – улыбнулся он.

Я чуть не ляпнула: «знаю», но вовремя спохватилась. Придя, наконец, в себя от встречи с ним, я увидела, что на нем футболка с эмблемой Nirvana. «Потрясающе!» – пронеслось у меня в голове.

– Люблю Курта Кобейна, – призналась я.

– Да? А какой у тебя любимый альбом?

– In Utero.

– Здорово. Почти все говорят, что им нравится Nevermind. Они просто не умеют слушать.

Улыбнувшись, я постаралась поддержать беседу:

– Да. Мне очень нравится, как он… как Курт поет. Он словно взрывается изнутри.

Мне не верилось, что я произнесла это вслух, но Скай кивнул, будто понял, о чем я говорю. Я вдруг заметила, что он смотрит на меня так, словно хочет прикоснуться, и нервно потянула вниз подол обтягивающей оранжевой футболки Мэй. Кожа горела. Казалось, я вот-вот воспламенюсь.

– Я иду на биологию, – сказала я.

– Ну ладно, – ответил Скай. – Еще увидимся.

Я кивнула и пошла прочь. Сердце бешено стучало в груди, и я твердила себе: «не оборачивайся», но не удержалась. Скай все еще смотрел на меня, и во мне вспыхнуло понимание: он видит во мне загадку.

В классе, пока мистер Смит рассказывал нам о ковалентной связи, я прокручивала в голове нашу со Скаем встречу и отмечала все новые и новые детали. То, как приподнялись на его бицепсах рукава футболки. Как стояли дыбом волоски на коже. Веснушку на его веке. Мне вспомнились слова Ханны о том, что он недавно перевелся в эту школу. Откуда? И был ли он когда раньше влюблен?

Искренне ваша,

Лорел

Помню, как однажды ночью Мэй тайком пробралась в дом, вернувшись с очередной вечеринки, зашла ко мне в комнату, легла на мою постель и прошептала:

– Ты должна услышать эту песню!

Она засунула свои наушники мне в уши и упала на подушку, я же впервые услышала ваш голос. «Я возвращаюсь во мрак»[18], – пели вы. У песни был живой, бодрый ритм, но в вашем чудесном голосе слышалась боль. Это очень непросто, но вам удавалось передавать голосом столько эмоций! И ясно чувствуется, что все спетые вами слова шли от самого сердца. Что они были искренними.

Оказалось, моя новая подруга Ханна тоже вас любит. У нас с ней на седьмом уроке совместная физкультура, и она всегда забывает форму. Мы с ней пару недель назад вместе ходили на ярмарку, и с тех пор я много раз делала вид, что тоже не принесла спортивный костюм. Вместо того чтобы играть в кикбол или бадминтон вместе со всеми, мы гуляем вокруг физкультурного поля и болтаем. Ханна хочет стать певицей и иногда поет мне ваши песни. Ее любимые: Stronger Than Me, You Know I’m No Good и, конечно же, Rehab. Ей нравится выкрикивать «нет, нет, нет» и мотать рыжеволосой головой. Ханна, как и вы, не желает, чтобы ее кто-то контролировал. Она дерзкая и бесстрашная, но и ее душа полна секретов.

Она из тех девчонок, в которых всегда влюбляются парни, однако ведет себя она не как знающая себе цену красотка, а так, словно пытается найти саму себя. У нее всегда есть бойфренд, а то и два одновременно.

Ханна рассказала мне, что ее родители умерли, когда она была еще совсем маленькой, и они с братом жили какое-то время у тетки в Аризоне. Но ее брат постоянно ввязывался в школе в драки, и тетка отправила их жить к бабушке с дедушкой.

Ханна приехала сюда, когда была в седьмом классе, и начала встречаться с одним из самых популярных восьмиклассников-футболистов. Затем она переключилась на другого футболиста, и еще на одного, а в восьмом классе завязала отношения с двумя парнями-старшеклассниками. Ханна могла подружиться с любой девчонкой из средней школы, даже самой популярной, но выбрала Натали, потому что, как она выразилась: «Натали понимает».

– Понимает – что? – спросила я.

Ханна пожала плечами:

– Каково это – когда ты отличаешься от других и не хочешь, чтобы об этом узнали. Например, я понимала, что если позову Натали в гости, то ее ничуть не смутит, что я люблю свою лошадь, живу с глохнущими бабушкой с дедушкой и что у меня есть придурошный братец, который любит громко поорать.

Еще Ханна рассказала мне о парне – Кейси, с которым она «развлекается». Так прямо и сказала. Она познакомилась с ним во время работы, когда он пришел в ресторан с друзьями отметить чей-то день рождения. (Там здорово устраивать праздники, потому что шеф-повар готовит прямо перед вами и проделывает разные фокусы с огнем). Кейси учится в университете, и мне, если честно, кажется странным его желание встречаться с девушкой намного младше себя. Я немного переживаю за Ханну, потому что у Мэй тоже был бойфренд-студент. Его звали Пол. Я спросила Ханну, зачем она встречается с тем, кто намного старше ее, и она, рассмеявшись, ответила:

– Я – скороспелка.

Наверное, все же Кейси не просто развлекается с Ханной, и она ему действительно нравится. Он присылает ей цветы – ее любимые красные тюльпаны. Она обожает хвастаться ими в школе. Нашей директрисе Вейнер уже надоело, что Ханне присылают в школу цветы, но та отговаривается тем, что они от ее дяди и предназначены бабушке, которая болеет и не выходит из дома. Директриса спрашивает, почему дядя не пошлет их бабушке домой, а Ханна отвечает, что там некому открыть дверь, и цветы просто увянут под солнцем на пороге. Миссис Вейнер знает, что она лжет, но ничего не может поделать, так как бабушка Ханны и правда болеет, а дедушка слишком плохо слышит, чтобы с ним можно было поговорить, да и, скорее всего, слишком устал, чтобы ему было до этого какое-то дело. Вот Ханна и носит цветы Кейси из класса в класс, ставит их на свою парту так, что учителю за ними едва ее видно, и, наклонившись к Натали, корчит глупые рожицы.

Мне кажется, Натали терпеть не может эти цветы. Она всегда твердит, что не верит во всю эту романтическую чепуху. Однако я не знаю, насколько Натали искренна, потому что на уроке искусства она рисует для Ханны картину с тюльпанами. Натали показала мне ее на днях после уроков, но предупредила, чтобы я не рассказывала об этом Ханне. Мол, это сюрприз. Натали замечательно рисует. В одном лепестке тюльпана уже столько оттенков, что их трудно сосчитать.

На этой неделе я живу у папы, и это означает, что я еду домой на автобусе – он возвращается с работы поздно и не может меня подвезти. Но сегодня, вместо того чтобы ехать домой сразу после школы, я сходила с Натали и Ханной в кафе Dairy Queen. По пути туда они решили бежать наперегонки, лавируя между прохожими. Я испугалась сначала, но потом вспомнила, как подавляла свои страхи, гуляя с сестрой. И после этого неслась как стрела, каждый раз обгоняя подруг. Они догнали меня через несколько кварталов, крича и смеясь. И я кричала и смеялась вместе с ними. Самое страшное осталось позади, и я была счастлива, чувствуя себя одной из них.