— Пошли в гостиную, — велел хозяин не совсем холостятского жилища, первым поднимаясь и исчезая где-то там.

В гостиную я плелась медленно, пытаясь понять, за что же мне такое счастье привалило. Понимание приходить упорно не желало. Вот сейчас бы сидела себе на парах, в тишине и относительном спокойствии, целая и невредимая, а потом бы пошла домой или к Варьке и мы бы с ней вместе принялись готовиться к вечеринке в честь начала учебного года, организованной в одном из дорогих городских клубов. Но вместо этого я брожу по логову настоящего маньяка-убийцы, поражаясь его предпочтениям спокойствия и минимализма в плане интерьера. Вот у него ребенок в доме и одновременно с ним идеальный порядок. Во всём! Мы вот, например, с братом вдвоем живем. Оба взрослые и практически состоявшиеся люди, а каждый субботник мусор в мешках выносим. Мне всегда интересно было, откуда он в нашем доме вообще берется. Была даже теория, что нам неправильный домовой попался — у всех порядок поддерживает, а нам веселую жизнь обеспечивает.

При виде огромного пушистого ковра, примеченного ещё в прошлый раз, я широко и радостно улыбнулась, не смея отказать себе в удовольствии потоптаться по нему ногами. Разуться меня Дэнька в коридоре всё же заставил.

Мягкий ворс окутал ноги со всех сторон, немного щекоча и одновременно грея и холодя. Я тоже такой хочу! И обязательно найду. Застелю им всю свою комнату и буду спать прямо на полу. Точно, вот когда начну к зимней сессии готовиться, так всё время на нём и проведу. Всё, хочу-хочу-хочу!

На белый диванчик плюхнулась, как на свой родной. И как раз зашёл Дэнька, неся в руках объемную и явно самодельную коробку. Поверх родного зелёного цвета была наклеена, местами кривовато, красная полупрозрачная бумага, из-за чего цвет вышел довольно занимательным. С одной стороны её украшала добрая порция блесток из серии «вырви глаз», кое-где виднелись задорные наклейки с улыбающимися моськами, а сверху посередине был приделан большой, тоже чуть кривоватый белый крест.

— Аптечка, — сходу определила я, против воли улыбаясь.

— Это не просто аптечка, — важным тоном отвечали мне, устраиваясь рядом на диване и с трепетом ставя изделие на колени, — это уникальная и единственная в своём роде коробочка с тибетками.

— Тибетками? — не поняла я.

Бросив на меня хитрый взгляд, Дэн решил не отвечать, вместо этого медленно и торжественно открыл крышку. Запоздало поняла, что тибетками были обозваны самые обычные таблетки.

— И с чего мы начнем? — спросил сам у себя математик, хмуро оглядывая содержимое уникальной и единственной в своем роде коробочки. На свет показалась упаковка пластыря, перекочевавшая на диван рядом с парнем, затем какая-то мазь, вата, зелёнка, — Начнём с рук.

С рук и начали. Для начала Дэн осторожно и молча, что более важно, притянул обе мои ладони к себе. Пришлось пересесть поближе, потому что было совсем не здорово тянуться на метр вперёд. Вначале левое запястье аккуратно и быстро обработали, затем заклеили по кругу пластырем. Затем всё то же самое повторили и с правой рукой.

Сижу я и смотрю на эти белые полоски на собственных руках, и не отпускает меня ощущение, что я себе как минимум вены резала. А ведь именно так все и подумают, завидев пластырь!

— Я в жо…

— Кхм!

Я покорно замолчала, глядя на этот ужас. Ну не отменять же поход на вечеринку, в самом деле! А как я в универ заявлюсь?

— У меня напульсники где-то завалялись, — обрадовал Дэнька, щедро смачивая ватку мазью.

— И ты ими со мной даже поделишься? — с сомнением уточнила я, ещё не забыв, при каких обстоятельствах оказалась в этой квартире.

— Если вернёшь, — кивнул математик, а затем нахмурился, — только я не уверен, что они тебе подойдут.

— Это ещё почему? — возмутилась я, не желая упустить возможность скрыть наличие своих боевых ранений.

Да пусть они хоть чёрные с черепушками будут, мне такое даже нравится! Главное…чтоб не с розовым мехом. Нервный смех вырвался из горла сам собой. Попытка замаскировать его под кашель не дала положительного результата. Но, как говорит нам наш физик: отсутствие результата тоже является результатом! Так что я не стала расстраиваться, а лишь внимательно посмотрела на Дэньку Александровича.

Тяжело вздохнув, он всё же пояснил:

— У тебя руки… слишком маленькие. На них даже Викины наручники налезли, а они, между прочим, для детей! Мои напульсники с тебя просто спадать будут. Я сейчас вернусь.

Пришел Дэнька только минут пять спустя, с полными руками напульсников… черных и без меха. Некоторые, сваленные кучей передо мной, были потолще, некоторые потоньше, светлее, темнее, с заклёпками, цепями, черепами, летучими мышами, шипами, крестами…

— Выбирай, — милостиво дозволили мне.

Потянувшись, взяла в руки довольно широкую полоску кожи. Примерила и поняла, о чем говорил математик — в этот напульсник ещё одна моя рука могла спокойно пролезть.

— Вот этот попробуй, — сунул он мне браслет с регулировкой.

Взяла и застегнула на самую последнюю заклёпку. Не падал. И пластырь хорошо скрывал. Поглядела на кучку, пока Дэн опять брал в руки вату, и вырыла там ещё один из аксессуаров с заклёпочками.

— Я вот эти возьму? — подняла довольный вопросительный взгляд на математика. Кивнув, он приложил смазанную вату к моему лбу, прямо к рядом расположенным шишкам, осторожно провёл… и руку быстро одёрнул.

Нехорошее подозрение закралось в сознание, глаза прищурились и я уже собиралась спросить, чем вызван испуг парня, но неожиданно сама всё поняла.

— Я…отойду, — старательно сдерживая подрагивающие губы, буркнул Дэн и исчез из гостиной прежде, чем я успела что-либо сказать.

А затем на всю квартиру примерно так с кухни раздался дикий-дикий мужской ржач.

— Су-у-у… — зашипела я, вскакивая на ноги и уносясь в ванную. Просто зеркало я только там видела.

Взору моему предстало нечто… Растрепанные рыжие кудри, порозовевшие от злости щёки, широко распахнутые зеленые глаза и… две сильно выделяющиеся зелёные шишки посередине лба.

Я заскрипела зубами от отчаяния, сжимая руками край раковины. Злость подогревал содрогающий стены хохот с подвываниями.

— Убью, — тихо пообещала я своему отражению, с недовольством отмечая нервно дернувшийся глаз.

Вот и как мне теперь, спрашивается, на вечеринку идти?! Хорошо ещё, что второе сентября пришлось на пятницу — не придется с этим ужасом по универу ходить, за почти три дня зелёнка должна впитаться!

— Зайцева, — громко позвал Дэнька откуда-то из глубины своей квартиры, — ты теперь не барашек, ты — единорожка!

— Хреножка! — рявкнула я в ответ, старательно пытаясь успокоиться.

Нельзя Дэньку сейчас убивать, кто его сестру из сада забирать будет?

Вот именно эта мысль и вынудила взять себя в руки и начать придумывать жестокую месть. Коварную, хитрую, изощренную… чтоб на всю жизнь запомнил, зараза!