Через пять минут кончилась еще одна бутылка.

— Нет, ты пойми, — настаивал Вагиф, — что мыпотеряли. Мы трахали всех женщин империи. Всех. Русских, украинок, армянок,азербайджанок, узбечек, литовок. А теперь?.. С чем мы остались? А наши нынешниелидеры получали свой сексуальный, опыт в деревнях в общениях с курочками,ослами и другими животными.

— И не говори, — почти плакал Ариф, — жилихорошо. Но все равно независимость — вещь хорошая. Куда хотим, туда и едем.Теперь мы сами хозяева.

— Какие хозяева? — скривил губы Азиз. — Одноназвание. Кто нам разрешит распоряжаться своими богатствами? Ни Россия, ни СШАэтого просто не позволят.

— Вот, — сложил огромный кукиш Фархад, —нужно было удержать нас в империи, — вот, — показал он всем свойкукиш, — не смогли. Больше в империю не пойдем. Будем независимыми.

«Дронго» молчал. Он не любил принимать участия в пьяныхдискуссиях. Непомерность выпитого давала о себе знать. Ему было трудно общатьсяс основательно нагрузившимися партнерами.

— А какие здесь женщины, — сел на свой любимыйконек Азиз, — это просто колдовство. Вы видели эту пухленькую, из парфюмерногомагазина. Просто колдовство, — повторил он.

— Лучше француженок никого не бывает, — махнулрукой Вагиф, — они и наши женщины самые лучшие на свете.

— А польки? — спросил Фархад. — Про нихзабыли.

— Ничего вы не понимаете, — упрямо возразил Азиз,доставая еще одну бутылку, — самые красивые женщины на Востоке. А здесьВосток самый настоящий.

— Ты не увлекайся, — заметил Фархад, увидев кактот щедро разливает по стаканам уже очередную бутылку, — пришел позжевсех, а пьешь больше всех Ты не наливай столько.

В «Дронго» вдруг начало просыпаться чувство страха. Словноон что-то сделал не так. Может, его раздражал этот иракский профессор, стольнеумело демонстрирующий обычную проверку. Или его раздражал неряха-дипломат,забывший свою сумку. Может, он потерял равновесие после той беседы в«Аль-Рашиде», когда связной честно признался ему, что выдал свою связь сроссийским, бывшим советским посольством. Страх нарастал. Он уже понимал,что-то должно случиться. Это было чисто профессиональное — когда заранее предчувствуешьнесчастье. Или провал. Что практически одно и то же. Каким-то шестым, седьмым,восьмым чувствами профессионалы умудряются заранее просчитывать степеньвозможных неудач и моменты катастрофы. Иногда это помогает. Часто становитсяпочти фатальной неизбежностью, когда дар Кассандры приносит только несчастье.

Продолжать сидеть в этой компании было тяжело. Гости громкоспорили о достоинствах восточных женщин. Он бесшумно встал, выходя на балкон.Перепад температур между номером и балконом сразу давал о себе знать.

Стояла удивительная ночь. Он впервые ощутил, что понимаетсмысл слов — река раскинулась. Тигр действительно лениво лежал, почти бездвижения. Река словно замерла. На другой стороне ярко светились башниминаретов. Он наклонился вниз. Там, внизу, суетилось сразу два десяткаполицейских, подъезжали все новые автомобили.

— Что-то случилось, — подумал «Дронго»,возвращаясь обратно в номер.

Спор был в самом разгаре.

— Давайте немного пройдемся, — предложил «Дронго»своим гостям.

Очередная бутылка была почти пуста и именно этообстоятельство вынудило их согласиться быстрее обычного.

С шумом и криками они вывалились в коридор, вызвали лифт ипоехали вниз.

У выхода из лифта их встретил бледный министр печати.

— Что случилось? — весело спросил Вагиф. — Тысегодня какой-то странный.

— У нас несчастье, — выдавил министр. Разбился наштоварищ…

Он еще не договорил, когда «Дронго» бросился к выходу.

Незадачливый дипломат был накрыт белой простыней. Но«Дронго» сразу узнал его руку. И этот костюм — бедняга ходил в такую жару вгорчичном костюме, обильно потея и не обращая внимания на насмешки.

Вслед за ним из отеля вышли его гости.

— Какой ужас, — только и сказал Ариф. Остальныемолчали.

«Волк» показал свои клыки, больно укусив. Первая кровь наэтой охоте пролилась.

Рано утром телефонный звонок разбудил «Дронго». Звонилруководитель делегации — заместитель премьера республики. Ему отвели вгостинице Президентский номер — 506, с балконами, протянувшимися метров на тридцать.Он был расстроен.

— Такое несчастье, — сказал заместительпремьера, — вы об этом пока не передавайте. Я попросил и двух других нашихпредставителей прессы. Мы можем испортить весь праздник.

Заместитель премьера был хорошим писателем. Но, увлекшись административнойработой, он забросил литературу, о чем часто сожалел. Будучи самолюбивым,волевым человеком, он тем не менее не любил рутинной организаторской работы,предпочитая перекладывать ее на других.

— Я все понимаю, — ответил «Дронго», —конечно, мы не дадим никаких сообщений. Что-нибудь известно, как он погиб?

— Просто свалился с балкона. Наверное, много выпил.Этот переход через Иран всем стоил слишком много нервов и здоровья, — всердцах сказал заместитель премьера, прощаясь.

«Дронго» положил трубку. Итак — версия впечатляет. Простонапился и свалился с балкона. Правда, имелся один маленький недостаток и у этойверсии. В отелях такого класса как «Аль-Мансур» пьяный гость просто не могпросто так вывалиться с балкона. Решетки, стоявшие там, были почти в три метравысотой. Для того чтобы выпасть, нужно было очень постараться или перелезтьчерез балкон. Для трусливого дипломата и к тому же абсолютно трезвого заполчаса до своей смерти, сделать это было крайне затруднительно.

Он ждал своего связного долго, почти весь день. Арабскаяточность была сродни американской, только с зеркальной противоположностью. Еслиамериканец говорил, что будет в пять часов утра, можно не сомневаться, что безпяти минут пять американец будет на месте. Если это обещает араб, он вполнеможет появиться в пять вечера или вообще не явиться. «Дронго» знал этуособенность и не особенно огорчался, благо сама конференция, посвященная юбилеюпоэта, Проводилась в конференц-зале его гостиницы.

Афиф Заки прибыл только в третьем часу дня.

Это был невысокий смуглый араб, одетый в национальнуюодежду. «Дронго» сразу узнал его по фотографиям, показанным ему еще раньше вМоскве, куда он специально слетал на один день.

Араб, видимо, тоже узнал его, уже по описаниям своего другаи, сделав большие глаза, вошел в лифт. «Дронго» поспешил за ним. В лифте, кромених, было еще трое людей и Афиф Заки, демонстративно отвернувшись, смотрелся взеркало.

На пятом этаже он вышел. «Дронго» вышел на шестом испустился по лестнице, где его уже ждал арабский связной.