– Сегодня тоже?

– Да, пожалуй… – Лика протянула ему бутылкушампанского. – Открой, пожалуйста, у тебя всегда здорово получалось, безвсякого фонтана… Я сегодня гуляю. И, оцени должным образом, нашла в себе силыпокинуть роскошный банкетный стол, чтобы предаться любви с законным мужем… –Она была немного пьяна, Родион заметил сразу. – И нисколечко не ревную,пока он вечерами катает разных там красоток…

– Какие красотки? – вырвалось у него с горечью. –Ты б знала, что за монструозные ситуации случаются…

– Родик, но ты же добровольно на себя взвалил этот то ликрест, то ли хобби? Что же тут плакаться? Возьми и брось… – Лика приняла у негобокал, отпила половину. – Тем более, есть деловое предложение…

– Зойка опять «Основной инстинкт» гоняет.

– Ну и что?

– Там же сплошное траханье.

– Ну и что? – повторила она. – Девке четырнадцатыйгод, все знает и понимает. Пусть уж лучше смотрит дома относительно приличныефильмы, чем у подруг – жесткое порно. Что ты глаза круглишь? Увы… Я на тойнеделе попросила мальчиков из службы безопасности немного подмогнуть, они мнепринесли нужную технику и растолковали, как с ней обращаться. Подсунула Зайкемикрофончик в комнату и послушала, о чем они болтают с Анютой и Людкой Сайко.Ма-ать моя женщина… Все знают.

– А почему я не знаю?

– Потому что ты бы начал, встопорщив бородку, орать на веськвартал… Успокойся, Родик, ничего там страшного не было – соплюшки чистотеоретически обсуждают запретный плод, что ты хочешь, переходный возраст исозревание… Правда, ничего страшного. Даже наоборот, на душе спокойнее стало.Ты ей не вздумай протрепаться, обижусь несказанно… Понял?

– Понял, – сказал он хмуро. Осушил бокал и налил себееще.

– Родик… – протянула она тоном маленькой наивной девочки.Легла на диване, опираясь на левый локоть, потупила глаза. – Ты менялюбишь? Можешь мне сделать маленькое одолжение?

– Какое? – Наученный горьким опытом, он не ожидалничего для себя приятного.

– Родик, ты уж прости, я на себя снова взвалила функцииглавы семьи, единолично решающего…

– А конкретно?

– Конкретно – купила все-таки ту «тойоту». Ну просто грех былоупускать такой случай, наши механики ее прямо-таки просветили рентгеном изаверили, что она и в самом деле без пробега, что лет несколько проблем небудет никаких…

– Шестнадцать тысяч долларов? – спросил он, совершенноне представляя себе вживе такие деньги.

– Ага, – безмятежно сказала Лика, снимая жакет инебрежно бросая на мягкий валик поручня. – Ну и наплевать, какие нашигоды, еще заработаем этой зелени… Зато есть у нас теперь «тойота» двухлетнеговозраста, что прямо-таки роскошно, учитывая отсутствие пробега по нашей великойи необъятной… Такое дело надо обмыть. Разливай, а потом я еще принесу,прихватила несколько…

– Понятно, – сказал он, разливая по бокалам остаткишампанского. – Теперь еще начнешь учиться вдобавок ко всему, вообще доматебя не увидишь…

– В том-то и фокус, что не хочется мне учиться, –сообщила Лика. – Боюсь я баранки, откровенно говорю, ты же знаешь… Родик,ты меня любишь?

– Короче?

– Короче – по совершенно достоверным данным, ваш «Шантармаш»вскоре окончательно закрывают на полгодика. С сохранением аж тридцати процентовзарплаты и увольнением доброй четверти работающих. Делать тебе будет совершеннонечего – если только не выставят вообще. Все равно ты балуешься этим своимизвозом… В общем, иди к нам шофером.

– А кого возить?

– А меня, – сказала Лика. – На нашей «тойоте» всиреневый металлик… кстати, удивительно подходит к этому костюмчику, правда?

– Ну, знаешь…

– А что? – Лика смотрела на него с ненаиграннымудивлением. – Отличный вариант с маху покончить со всеми твоими комплексамии мильоном терзаний. Миллиончика полтора жалованья я тебе пробью, без особыххлопот. Водишь ты классно. Все время буду у тебя на глазах, авось перестанешьревновать к каждому факсу в офисе… По-моему, вполне дельную вещь предлагаю.Есть прецеденты, взять хотя бы «Шантар-Триггер» – там Анжелу Сурмину родной мужвозит, и вполне счастлив…

Он прекрасно понимал, что это неминуемо стало бы для негоочередным унижением – еще похуже, чем ходить с ней в гости к ее сослуживцам изнакомым из того же круга. Мало того, что «ейный муж», так еще и «ейный шофер».Опять будут при нем говорить с ней о вещах, которых он просто-напросто непонимает, глядя на него, как на мебель, теперь уже с полным на то основанием, ато, что она якобы будет у него на глазах – чистейшей воды фикция. Дажеотдалится, вне всяких сомнений. Сейчас еще можно зайти к ней в офис с видомесли не равного, то, по крайней мере, имеющего кое-какие права, но шоферскоеместо забросит его в ту самую комнатку, где в ожидании боссов сидят водителифирмы, предупредительными улыбками встречающие каждого вошедшего, даже тусоплюшку секретаршу Колыванова, а соплюшка, задрав носик, отдает имраспоряжения, глядя даже не поверх голов – сквозь них. Видел пару раз, увольтеи избавьте…

– Ну, надумал? – спросила Лика.

– Не пойдет, – сказал он решительно.

– Ро-одик… – протянула она, томно полузакрыв глаза.

– Не пойдет. Не гожусь я в шестерки.

– А что будешь делать, когда завод окончательно закроют?

– Когда закроют, тогда и буду думать, – сказал он почтигрубо. – Пойду стоянку караулить, звали уже…

– А это не означает – в шестерки?

– Это означает – в сторожа. Разные вещи.

– Ну ладно, – сказала она неожиданно покладисто. –Я, конечно, к тебе с этой идеей еще подвалюсь под бочок, не отступлюсь такпросто. Ты подумай потом, когда хандра пройдет, сейчас определенно удручен…Опять обхамили? Или пытались уговорить в Ольховку за наркотой съездить?

– Почти.

– Как ребеночек, прости меня… Ездил бы на «тойоте» – вот исамоутверждение налицо.

– Лика…

– Молчу, – подняла она узкую ладонь с массивнымперстнем, остро сверкнувшим белыми и зелеными лучиками («КупленоЛикой»). – Я сегодня из-за всех успехов расслабленная и покорная мужскойволе… Хочешь, стану совсем покорная? Мы когда последний раз заставляли этотдиван краснеть? Бог ты мой, недели три назад… Я, конечно, свинюшка, но работыбыло выше крыши… Иди сюда.

– Зойка…

– Я ей сказала, чтобы держалась подальше. Только не надостоль укоризненно шевелить бровями и ушами – уж то, что папа с мамой иногдазанимаются любовью, у тринадцатилетней девки шока не вызовет… Она и так ужевчера спрашивала, не в ссоре ли мы – давненько, говорит, не уединялись… Дажеребенок понимает. Иди сюда, любимый муж… – Лика, полузакрыв глаза, медленнооблизала губы языком, словно бы невзначай повернувшись так, что юбка полностьюоткрыла бедра.