мог определить, что именно с ним не так. То тошнило, то кружилась голова, то ныли все мышцы тела. Но он не мог позволить себе осрамиться перед Моризой снова, а потому, собрав все силы, художник работал кистью, смешивал оттенки и писал, превозмогая недуг. Мысленно пообещав себе, что, как только сегодняшний сеанс будет окончен, он непременно отправится к лекарю, Эджер приступил к нанесению первых полутонов на драгоценности. Объёмная краска застыла, и теперь под талантливой рукой художника камни оживали, а украшения выглядели совсем как настоящие. Мориза по обыкновению сидела молча, неподвижно, и лишь когда обычное время их сеанса подходило к концу, позволила себе спросить:

— С вами всё в порядке, Эджер?

— Да, — натянуто улыбнулся художник.

Сегодня он не стал очищать от краски кисти, а сразу пошёл провожать клиентку до двери. Почти ступив за порог, Мориза развернулась и протянула ему знакомый мешочек. «Покажитесь лекарю, — ласково произнесла она, вкладывая вознаграждение ему в руку, — вы плохо выглядите». И с этими словами изысканный подол её платья растворился в толпе снующих по площади людей.

Эджер с каждой новой минутой чувствовал себя всё хуже — ноги слушались плохо, перед глазами плыло. Не теряя больше ни минуты, он закрыл мастерскую и направился к лекарю. Путь это был не близкий, и, как назло, не попалось ни одной повозки. Шаркая по каменной мостовой одеревеневшими ногами, он всё больше понимал, что не дойдёт. Силы покидали его, а до дома лекаря оставалось ещё слишком много. Однако он не желал сдаваться и продолжал переставлять ноги, пока мир перед глазами окончательно не померк — и он рухнул замертво.

Глава 6

— Синьор… Синьор, очнитесь! — лёгкое потряхивание за плечо стало первым, что смогло пробиться в сознание Эджера, следом стал различим женский голос, очевидно, звавший его.

С трудом приоткрыв один глаз, он увидел расплывчатый силуэт лица, обрамлённого каймой каштановых волос. Силы и ощущение себя в пространстве постепенно возвращались, художник открыл второй глаз и, осознав, что лежит на чём-то мягком, постарался слегка привстать. Зрение сфокусировалось, и он смог чётко различить перед собой девушку лет двадцати с платком на голове и длинными шёлковыми волосами, струящимися по плечам.

— Не вставайте так резко, — чуть подняв руку в останавливающем жесте, произнесла незнакомка, предупреждая его слабую попытку подняться.

— Кто вы? Как я сюда попал? — Эджер метался взглядом от девушки к обстановке комнаты и обратно.

— Вы у меня дома, — послышался мужской голос, и в комнату вошёл коренастый мужчина с такими же каштановыми, но короткими волосами. Одет он был просто, а через светлую холщовую рубаху проглядывал рельеф выдающихся мускулов. Пройдя в комнату, мужчина присел на стул рядом с девушкой и продолжил.

— Моя сестра нашла вас на улице, вы потеряли сознание и лежали в паре метров от порога дома.

— Вы были в очень плохом состоянии, — подхватила рассказ девушка, — сильно поражены… — в этот момент брат как бы невзначай коснулся её полеча. — Поражены каким-то недугом, — всё же договорила она, косясь на брата.

Эджер, вспоминая, насколько ему было плохо перед потерей сознания, с удивлением обнаружил, что чувствует себя прекрасно.

— Вы лекарь? — спросил он, переводя взгляд то на одного собеседника, то на другого, не зная, кому вернее адресовать вопрос.

— Моя сестра, — заговорил мужчина, явно стараясь ответить первым, — немного разбирается в медицине, она сделала вам компресс с лечебными травами. Как, кстати, вы себя чувствуете?

— Прекрасно! — воскликнул Эджер, поднимаясь с кровати, на которой полусидел до этого. — Великолепный компресс! Благодарю вас, синьора…

— Синьорита Анна, — представилась девушка, тоже поднимаясь со стула.

— Позвольте отблагодарить вас, — продолжил Эджер, доставая из кармана мешочек с деньгами и высыпая на ладонь россыпь монет.

— Не стоит, — слегка попятилась Анна, но её брат с улыбкой протянул громадную ладонь и пояснил.

— Она очень застенчива, но весьма вам благодарна за щедрость.

На этом Эджер распрощался с Анной, её оставшимся безымянным братом и вышел на улицу. Всё вокруг тонуло в непроглядной тьме — пока он лежал в отключке в доме этих добрых людей, на город успела опуститься глубокая ночь. Эджер даже не сразу сориентировался, но, когда понял, в какой части города находится, глазам своим не поверил. Если ему не изменяла затуманенная внезапным расстройством память, он шёл к дому лекаря и по пути потерял сознание. Вот только как он мог оказаться в совершенно противоположной части города? Неужели он настолько не ориентировался в пространстве, что пошел в обратную сторону? Порывы пронизывающего ночного ветра побудили художника задуматься об этих странностях позже, выдвигая на передний план необходимость добраться до собственного жилья.

Быстрым шагом он довольно скоро оказался у своей мастерской и рухнул в постель, даже не раздеваясь. Видимо, сказалось действие холода и недавнее недомогание.

Разбудил его настойчивый стук, отдававшийся в голове эхом. Распахнув глаза, Эджер у сжасом осознал, что снова проспал. На этот раз он не забыл запереть мастерскую, а потому Мориза, пришедшая к обычному времени, не видела, что происходит внутри, и настойчиво стучала в дверь. Тот факт, что вчера он поленился раздеться, сыграл Эджеру на руку. На бегу пригладив волосы, он распахнул дверь перед посетительницей.

— Простите бога ради, — залепетал он, пропуская Моризу в магазин, — писал фон вашего портрета и так увлёкся, что забыл о ходе времени.

— Не страшно, — Мориза легко улыбнулась и, пройдя на своё обычное место, уселась на стул.

Эджер прошёл к холсту, установленному на мольберт, и едва не завопил он удивления и негодования. Всё, что он написал вчера, вся работа, проделанная им, отсутствовала на портрете! Он выглядел так, словно к нему и не прикасались! Особенно сильно пестрели своей белизной объёмные украшения так, старательно написанные оттенками зелени. Ему что, вчера было настолько плохо, что он не помнит, как рисовал?

— Что-то не так? — поинтересовалась Мориза, чуть сменив позу и развернувшись в сторону художника.

«Она не должна ничего узнать!» — промелькнуло в голове Эджера, и он, улыбнувшись, так правдоподобно, как только мог, ответил.

— Нет, всё в порядке, просто залюбовался на драгоценности, до чего красиво выглядят они с этой объёмной краской.

— Можно и мне взглянуть? — спросила Мориза, уже начав было вставать со стула.

— Подождите! — резко практически выкрикнул Эджер. — Вы так хорошо сидите, прошу вас, замрите! Посмотрите в конце сеанса.

Ему едва удалось сдержать облегчённый вздох, когда заказчица вернулась в исходную позу. Ощущая себя, как никогда, бодрым и свежим, Эджер принялся работать усерднее, чем обычно. Довольно быстро он нагнал всё то, что было написано вчера и непостижимом