Иккинг и Рыбьеног ввинтились в толпу и кое-как протиснулись вперед.

— А, Иккинг, вот и ты! — радостно пророкотал Стоик. Он стоял у гроба и увлеченно беседовал со Старейшинами.

Стоик Обширный был впечатляющим рыжеволосым великаном. Его живот величаво плыл впереди и показывался из-за угла на пару секунд раньше своего владельца.

— Интересную находку ты сделал, мой мальчик, — сказал Стоик и гордо взъерошил сыну волосы. — Потерянное Сокровище Черноборода Оголтелого, да?

— Да, папа, но… — начал было Иккинг.

— Мы как раз собираемся его открыть, — сказал Стоик с энтузиазмом в голосе.

— А я вот что хочу сказать, — перебил его Старый Сморчок, самый мудрый и самый древний Старейшина Племени Лохматых Хулиганов. — На крышке этого гроба ясно написано: «НЕ ОТКРЫВАТЬ! Да будет навеки проклят тот, кто потревожит останки Черноборода Оголтелого, величайшею из пиратов, наводившею ужас на Внутренние Острова». На основе своего немалого опыта скажу, что НЕ СТОИТ ОТКРЫВАТЬ гроб, на котором написано «НЕ ОТКРЫВАТЬ!».

— Согласен, — торопливо поддержал его Иккинг. — Чернобород Оголтелый был негодяем. И того, кто вскроет его гроб, ничего хорошего не ждет.

— Чушь! — немедленно ощетинился Стоик Обширный. — Такие угрозы пишут только для того, чтобы отпугнуть простых грабителей могил, и они не устрашат Грозных Викингов вроде нас с вами. Неужели мы, те, кто смеется в лицо Смерти и плюет в глаз Великому Тайфуну, затрепещем от простого проклятия, каким стращают малых детей да дряхлых стариков?!

Послышались крики: «Нет!», «Ни за что, шеф!»

— Те, кто желает открыть гроб и увидеть Потерянное Сокровище Черноборода Оголтелого, поднимите руки и скажите «ДА»!

Взметнулись десятки рук.

— ДА!!! — взревели все Хулиганы, кроме Рыбьенога, Старого Сморчка и Иккинга.

— Б'бе-бежим! Спасайся кто м'мо-может! — взвизгнул Беззубик и юркнул Иккингу под рубашку. Рыбьеног попятился и растворился в толпе.

— Ох, НАПРАСНО они это затеяли, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, — бормотал Иккинт, в свою очередь пятясь подальше от гроба и глядя, как Стоик возится с массивными железными замками.

— Ох, НАПРАСНО они это затеяли, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, ох, НАПРАСНО, — повторял он, глядя, как под руками Стоика крышка гроба со с-к-р-и-п-о-м начинает медленно приподниматься…

С-К-Р-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-П…

Крышка гроба с грохотом упала на пол.

Из гроба хлынула морская вода. Стоик отскочил, чтобы на него не попало.

Хулиганы изо всех сил старались не подать виду, что им страшно.

Стоик осторожно заглянул в гроб.

Наступила пауза.

— Да, красавчиком его не назовешь, — ухмыльнулся Стоик Обширный, демонстрируя, как храбро он смеется в лицо Смерти.

— Не знаю, не знаю, сэр, — ответил Брехун Крикливый, в свою очередь склоняясь над гробом. — Мне кажется, я замечаю определенное семейное сходство.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать, — поддержал его Толстопуз Пивной Живот, задумчиво кивая головой. — Он похож на нашу Двоюродную Бабушку Широкозадку.

Иккинг заставил себя открыть глаза. Надо привыкать к таким вещам, если собираешься когда-нибудь стать Пиратом, сказал он себе и осторожно заглянул в гроб.

Там, покрытый зеленовато-желтыми пятнами разложения, покоился труп Черноборода Оголтелого. Если честно, он был не так уж и страшен. Лицо было мокрое от воды, но по нему не ползали ни червяки, ни какая другая пакость. Лежал он тихо и довольно мирно…

И тут Иккинг увидел, что один безжизненный белый палец слегка дернулся.

Иккинг моргнул и всмотрелся внимательнее.

Секунду всё было спокойно.

А потом… вот оно, снова, отчетливая дрожь…

— Т-т-труп! — пробормотал Иккинг. — Он ше-ше-шевелится!

— Ерунда, малыш! — усмехнулся Брехун Крикливый — Как он может шевелиться? Он же МЕРТВЫЙ! — И ткнул покойника толстым пальцем.

Труп Черноборода Оголтелого рывком сел, будто подкинутый снизу какой-то таинственной силой. Желтые глаза яростно сверкнули, мокрое зеленое лицо исказилось в злобной гримасе.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а! — завопил труп прямо в лицо Брехуну Крикливому.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — заорал Брехун Крикливый и подскочил вверх на три фута. Борола и волосы его встали дыбом.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — дружно взвыли Лохматые Хулиганы.

Ибо, хотя Хулиганы и вправду смеются в лицо Смерти и плюют в глаз Великому Тайфуну, всё же они до смерти боятся всего СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОГО.

Стоик нырнул под стол и обхватил голову руками в смутной надежде, что если он не видит ЭТОГО, то и ЭТО не увидит ЕГО.

Из гроба снова хлынула морская вода. Труп Черноборода Оголтелого отвратительно забулькал. Выпученные желтые глаза выпучились еще сильнее, серый рот мерзко скривился.

И только Старый Сморчок сохранил спокойствие.

— Не впадайте в панику, — сказал Старый Сморчок. — Это НЕ труп Черноборода Оголтелого.

Иккинг в ужасе замер. Но он верил Старому Сморчку и потому открыл один глаз.

Больше Старого Сморчка никто не услышал. Все орали от страха, как безумные.

— Да сохранит меня Один от предельной глупости, — пробормотал Старый Сморчок и тоже завопил, потому что это был единственный язык, который понимали Лохматые Хулиганы. — НЕ ВПАДАЙТЕ В ПАНИКУ! ЭТО НЕ ТРУП ЧЕРНОБОРОДА ОГОЛТЕЛОГО!

Между воплями он похлопал труп-не-труп по спине. Изо рта, носа и ушей покойного во все стороны брызнула морская вода.

Это и впрямь был не труп Черноборода Оголтелого. Оправившись от приступа мучительного кашля, не-труп оказался высоким мужчиной довольно приятного вида, абсолютно живым, хоть и несколько зеленоватым от долгого пребывания в воде.

— Значит… — пролепетал из-под стола Стоик Обширный, — значит, ты и ВПРАВДУ не труп Черноборода Оголтелого?

Труп-не-труп покачал головой.

— Нет, конечно, — слабым голосом прошептал он, — ОПРЕДЕЛЕННО нет. Нас легко перепутать, но я не труп.