— Фат, возьми его, — щелкнула пальцами эта весьма напористая дама в трико.

Один из ее подручных шевельнулся в мою сторону, и я уже приготовился врезать ему кулаком прямо в смайлик, как вдруг — голова диверсанта, именуемого Фатом, взвилась в воздух отдельно от туловища, разбрызгивая алые капли, а тело второго задергалось в конвульсиях.

Что характерно — дамочка мигом сориентировалась! Пуф! В воздухе поднялась странная розовая взвесь, похожая на туман, что-то сверкнуло — и в следующую секунду, когда мой аугментированный земляк, явившийся как чертик из табакерки, своей стальной ногой растоптал шокированного разрядником диверсанта — этой подруги и след простыл!

— Скоморохи, — пояснил киборг. — Сукины дети. А меня Мирон зовут.

И протянул мне свою человеческую руку.

— Пепеляев моя фамилия, — ответил я на рукопожатие после секундного сомнения. — Ты мне чайку все-таки принес, так что убивать тебя я не стану. Если ты мне ничего отчекрыживать не соберешься. Что тут вообще происходит?

— Это ты мне скажи! — его аугментический глаз мигнул красным. — На кой хер ты им всем сдался? Сначала грузовик у ворот подорвали, потом на парапланах целая банда спустилась, задолбались дружиннички их ловить, я последних двух у самых дверей твоей камеры оприходовал. Теперь эти… «Ах, Арлекино, Арлекино!»

— Однако, не нужно было меня красть! — резонно заметил я.

— Ну, я тебя не крал, — развел руками Мирон. — Пошли уже к Павлу Станиславычу. Я связался — сейчас подкрепление вышлют, посерьезнее…

И мы пошли. С улицы слышались автоматные очереди, что-то с гудением горело, кто-то орал. Мы поднялись по лестнице, кажется, на высоту четвертого этажа, Мирон замер около небольшой двери — из крепких дубовых досок, с бронзовыми вставками и — со сканером для сетчатки. Киборг прислушивался некоторое время, оценивая происходящее внутри, а потом дал аппаратуре отсканировать свой глаз.

Дверь открылась.

— Врешце пшибыли! — раздался мужской голос. — Янко, дверь!

От этих двух шляхтичей просто перло силой и уверенностью в себе. Роскошные черно-красные жупаны, широкие парчовые кушаки, непременные желтые сапоги, властные и гордые выражения по-мужски красивых лиц… Оба — с короткими окладистыми бородами, широкоплечие, высокие, один — блондин, второй — брюнет, лет двадцати пяти — тридцати, похожие как братья. Брови — сапеговские. Соболиные.

— Пан Пепеляев-Горинович… — легко поклонился блондин. — Ян Казимир Сапега — к вашим услугам.

— Франц Ламберт Сапега — к вашим услугам, — повторил его приветствие чернобородый. — Рад приветствовать вас в Браславской цитадели славного клана Сапег.

— Однако, не могу ответить вам такой же любезностью, — дернул головой я. — Радушные хозяева лично приглашают гостей к себе в дом, а не крадут их из такси.

Их лица скривились, будто ясновельможные паны на пару сжевали целый лимон. А на что они рассчитывали? Что у меня действительно начнется Стокгольмский синдром? Переглянувшись, шляхтичи, видимо, решили не обострять. В конце концов — не эти двое здесь были главными, а Павел Станислав Сапега, нынешний глава и патриарх клана Сапег, если я все правильно понял. Но до него еще предстояло добраться!

— Янек, пойдзем… — махнул рукой Франц Сапега. — Прикрой, а я остатне зроблю…

Ян Казимир сделал очень интересное движение руками — прям как в у-шу, и вокруг нас налилась желтым теплым светом сфера с полупрозрачной оболочкой. Я находился в центре этого магического конструкта и границ не касался — видимо, именно поэтому все работало. Судя по косым взглядом обоих магов — они прекрасно знали, что я — нулевка, это и стало причиной выбора такого варианта защиты.

Киборг перехватил поудобнее «шмайсер» — так он назвал огнестрельное оружие, которое конфисковал у тех двух типов, которые первыми пытались вытащить меня из Браславского замка. Франц Ламберт сложил пальцы на обеих руках в замысловатые фигуры, и алые искры заплясали у него в ладонях.

— Марш-марш! — Мирон вышагивал сзади, и я понимал — зачем.

Я ведь нулевка, мне эти их фокусы с огонечками — что мертвому припарка. Им было хорошо известно, что я саперной лопаткой избиваю некромантов, поджигаю целые банды, балясиной от перил разгоняю бойцовские клубы. На взгляд магов этот провинциальный учитель из Вышемира — дьявольски опасен. И при этом они ни в коем случае не должны мне навредить! Поэтому киборг с разрядником на подстраховке — это то, что доктор прописал… Так они думали.

А я им позволял оставаться в счастливом неведении. О драконе они, судя по всему, не знали, а это означало, что, как минимум, самые близкие меня не предавали. Эта мысль заставила меня улыбнуться и расправить плечи — и зашагать вперед, навстречу местному хозяину. Эх, еще бы тросточку мою сюда… И принять ванну, и выпить чашечку кофе!

Настроение мое стремительно поднималось. Сапеги понятия не имели, во что ввязались!

* * *

Глава 3

Регрессия

Павел Сапега выглядел максимально представительно. Седая шевелюра аккуратно подстрижена в стиле американских политиков высшего эшелона, окладистая седая борода добавляла импозантности, фамильные брови делали взгляд цепким и выразительным. Такой же, как и у младших представителей рода, роскошный красно-черный жупан, парчовый пояс из слуцкой «персиярни» и массивная золотая цепь с крупным медальоном в виде родового герба делали его похожим на легендарных предков-Сапег, которые не боялись становиться на защиту независимости Великого Княжества — тогда еще Литовского, поперек бесконечных амбиций гонористой польской шляхты и водили войска на бой против самого Ивана Грозного.

Этот влиятельный магнат сидел в старинном резном кресле, скорее напоминающем трон. Все помещение более подходило веку эдак шестнадцатому, чем нынешней эклектичной эпохе: темные дубовые панели, медвежьи и кабаньи шкуры, оружие по стенам… Хотя оружие тоже можно было назвать эклектичным: фламберги, боевые секиры и изящные рапиры соседствовали тут с автоматами Татаринова, ручными гранатометами и, кажется, гаусс-пушками. Арсенал внушал! Хозяин-то здешний — тот еще милитарист!

В углу потрескивали поленца в камине, над камином висели ветвистые рога какого-то монстра породы лосиных и большой щит с фамильным гербом. Углядев чучело лиса, которое торчало из графской короны над щитом, я стал понимать, откуда эта эмблема получила свое название.

Ян Казимир и Франц Ламберт, коротко поклонившись, встали по обеим сторонам двери. Киборг Мирон и вовсе остался снаружи — на целый этаж ниже, бдить и не пущать, вместе с командой каких-то совсем суровых ребят в тяжелой броне и пары магов — в клановых жупанах.