компания существует более сорока лет, следуя проверенным принципам торговли.

— И именно поэтому сейчас идеальное время для революции, — парировал я, вставая, чтобы лучше представить материалы. — Джентльмены, то, что я предлагаю, это не просто улучшение существующей системы, а принципиально новый подход к организации розничной торговли, который, по моим расчетам, способен увеличить оборот минимум на тридцать процентов при одновременном сокращении операционных расходов на двадцать процентов.

Эти цифры произвели ожидаемый эффект. Недоверчивое молчание, сменившееся напряженным вниманием.

— Продолжайте, — сказал Фуллертон, подавшись вперед.

Я указал на первую схему. Планировка традиционного универмага с закрытыми прилавками и отдельными секциями.

— Текущая модель торговли базируется на принципах, сформированных еще в XIX веке, — начал я. — Товар за прилавком, индивидуальное обслуживание каждого клиента, многоэтапный процесс оплаты. Эта система элегантна и традиционна, но неэффективна по трем ключевым параметрам.

Я последовательно загибал пальцы:

— Во-первых, неэффективное использование времени продавцов. Мои наблюдения показывают, что продавец проводит до семидесяти процентов рабочего времени, ожидая клиентов или занимаясь действиями, не создающими добавленной стоимости. Во-вторых, ограниченный контакт клиентов с товаром. Психология покупателя такова, что возможность самостоятельно взять, осмотреть и оценить товар значительно увеличивает вероятность покупки. В-третьих, неоптимальное использование торговых площадей. При текущей планировке до сорока процентов пространства используется неэффективно, создавая мертвые зоны, где клиенты почти не задерживаются.

Я перешел к следующей схеме, где изобразил свое видение магазина нового типа.

— Представьте универмаг, построенный на принципе частичного самообслуживания, — продолжил я с энтузиазмом. — Для товаров небольшой и средней стоимости покупатели сами могут брать их с открытых, хорошо освещенных стеллажей и полок. Это создает психологический эффект вовлеченности и значительно увеличивает вероятность импульсивных покупок.

Маршалл покачал головой:

— Если позволите, мистер Стерлинг, это противоречит всем принципам премиальной розничной торговли. Наши покупатели приходят именно за индивидуальным обслуживанием и атмосферой исключительности.

— Не полностью согласен, профессор, — ответил я. — Покупатели приходят прежде всего за товарами, а обслуживание — важное, но вторичное преимущество. Более того, мое предложение не исключает индивидуального обслуживания для товаров высокой стоимости или требующих профессиональной консультации. Но представьте, насколько эффективнее будет работать штат, если продавцы сосредоточатся на действительно важных задачах, а не на доставании перчаток из-под стекла.

— А как насчет краж? — резонно возразил Хаттон. — Открытый доступ к товарам неизбежно приведет к увеличению воровства.

Я улыбнулся, ожидая этого аргумента.

— Прекрасный вопрос, мистер Хаттон. — Я перевернул страницу, показывая следующую схему. — Система предполагает несколько уровней защиты. Во-первых, открытому доступу подлежат не все товары, а лишь те, где потенциальная прибыль от увеличения продаж превышает возможные потери от краж. Во-вторых, планировка магазина такова, что создает иллюзию постоянного наблюдения. В-третьих, я предлагаю ввести систему напольных контролеров в штатском, незаметно наблюдающих за залом.

Я показал расчеты на следующей странице:

— При консервативном прогнозе потенциальные потери от краж составят менее двух процентов оборота, в то время как увеличение продаж от самообслуживания — не менее двадцати пяти процентов. Выгода очевидна.

Фуллертон слушал с нарастающим интересом.

— Продолжайте, — кивнул он. — Что еще включает ваша концепция?

Я достал эскиз торговой корзины на колесиках.

— Одно из ключевых изобретений, которое трансформирует розничную торговлю, — произнес я, демонстрируя чертеж. — Торговая корзина на колесиках, позволяющая покупателям собирать и перевозить значительно больше товаров, чем они могли бы унести в руках. Это не только удобство, но и мощный стимул для увеличения среднего чека.

— Выглядит необычно, — с некоторым сомнением произнес Вудворт.

— Необычно, но практично, — парировал я. — Моделирование показывает, что покупатель с такой корзиной приобретает в среднем в два с половиной раза больше товаров, чем без нее. Это математика, господа, не предположения.

Я продолжил, представив концепцию оптимального зонирования магазина, систему единой централизованной оплаты с несколькими кассовыми станциями вместо оплаты в каждом отделе, и революционную для 1928 года идею детской игровой зоны под присмотром персонала.

— Вы предлагаете превратить наш универмаг в детский сад? — с явным неодобрением спросил Маршалл.

— Я предлагаю устранить ключевое препятствие, ограничивающее время пребывания ваших лучших клиентов, молодых матерей из состоятельных семей, — ответил я. — По моим наблюдениям, они покидают магазин в среднем через сорок три минуты из-за необходимости успокаивать уставших детей. Если дети заняты и счастливы в специально оборудованной игровой зоне, матери смогут провести в магазине до двух часов, что увеличит средний чек минимум на сорок процентов.

Я перешел к технологическим аспектам, полуавтоматической системе учета запасов, механизированному складу, оптимизированной системе доставки с гарантированными сроками.

— Господа, розничная торговля стоит на пороге революции, сравнимой с переходом от конных экипажей к автомобилям, — сказал я, заканчивая основную часть презентации. — Сегодня у вас есть возможность возглавить эту революцию, став первым универмагом нового типа. К началу 1930-х годов такие магазины станут стандартом отрасли, и вопрос лишь в том, будете ли вы лидером этого процесса или последователем.

Наступило молчание. Фуллертон барабанил пальцами по столу, обдумывая услышанное. Затем он обменялся взглядами с партнерами.

— Допустим, — произнес он наконец, — ваша концепция заслуживает внимания. Но реализация потребует значительных инвестиций и преодоления сопротивления персонала. Многие наши сотрудники работают в компании десятилетиями и не примут изменений.

— Именно поэтому я предлагаю начать с нового магазина, — ответил я, доставая еще один документ. — У меня есть информация, что вы планируете открытие филиала на 34-й улице. Это идеальная возможность протестировать новую концепцию, не создавая дополнительного стресса для существующего персонала и клиентской базы.

— Откуда у вас эта информация? — Фуллертон нахмурился. Забыл, что сам упоминал об этом на нашей прошлой встрече. — Мы еще не объявляли публично о планах экспансии.

— Я финансовый аналитик, мистер Фуллертон, — я позволил себе легкую улыбку. — Анализ движения капитала вашей компании и недавно оформленная аренда коммерческой недвижимости указывают на подготовку к расширению. Но это еще не все. С вашего позволения, у меня есть предложения по рекламе. Даже самый инновационный магазин не принесет прибыли, если о нем никто не узнает, — произнес я, переходя к следующему разделу презентации. — Поэтому я предлагаю не менее революционный подход к маркетингу и рекламе нового магазина.

Я разложил на столе несколько эскизов рекламных объявлений, принципиально отличающихся от стандартных газетных модулей того времени.

— Это чрезвычайно необычно, — пробормотал Хаттон, разглядывая эскизы. — Здесь почти нет текста.

— Именно, — подтвердил я. — Современная реклама перегружена информацией. Покупатель не может удержать в памяти списки товаров и цен. Но он запомнит сильный образ и короткую фразу.

— «Шаг в будущее с Фуллертоном», — прочел вслух Фуллертон предложенный слоган. — Лаконично, но будет ли это понятно публике?

— Человеческий мозг обрабатывает визуальную информацию в шестьдесят тысяч раз быстрее, чем текст, — ответил я, озвучивая факт из курсов маркетинга XXI века. — Наша цель создать не просто рекламу,