Наконец после яркого продолжительного шоу, танцпол начал потихоньку пустеть, и только лишь заядлые тусовщики все еще не унимались.

Сергей понес мешки с мусором на выход. Оказавшись на улице, вдохнул глоток свежего воздуха, закинул мешки в бак и вдруг услышал женские крики:

– Нет! Отпустите! Пожалуйста! – вопил голос.

– А ну заткнись, давай внутрь! – приказывал мужской.

Сергей оглянулся и увидел каких-то парней, которые пытались запихнуть девушку в машину.

– Эй! Мужики! Совсем оглохли? Она просила ее отпустить, – рявкнул он.

– Че-е? Вали-ка ты отсюда, мужик, пока живой, – огрызнулся один из них.

– А вот теперь я вам говорю: отпустите девушку!

Та стояла, прижав руки к груди, с заплаканным, исказившимся от страха лицом и всхлипывала.

– Нет. Ты че не расслышал, горец? Вали, сказал! А то узнаешь, с кем имеешь дело, да только поздновато будет.

– Я уже понял, с кем я имею дело. Отпусти девчонку! – выпалил Сергей, медленно подходя к ним.

– Слушай, кто она тебе? Это обычная шалашовка, и мы уедем с ней! – второй парень, по-видимому, не трезвый выпятил грудь и достал нож.

– Она моя сестра, – спокойно ответил он и оттолкнул девушку, чтобы ей не досталось.

Нападавший замахнулся ножом, но Сергей ударил по его руке ногой. Холодное оружие тут же выпало, звонко ударяясь об асфальт. Парень попытался поднять нож, за что получил коленкой в нос.

– Ой! больно же! – завопил противник.

Повернувшись к сообщнику, который запихивал девушку, он прорычал:

– Теперь твоя очередь.

– Мужик, ты больной? Из-за какой-то… Пр… дев… Дуры!

Но Сергей не слушал его и надвигался так, будто в запасе находилось еще шесть жизней.

– Ну, мужи-и-ик, это тебе аукнется! – воскликнул тот, залезая в машину. Завелся мотор.

– Меня подожди! – заорал пострадавший и на ходу запрыгнул в салон.

– И всего-то! – ухмыльнулся Сергей и разжал кулаки. Взглянул на девушку и поинтересовался: – Ты в порядке?

– Д-да, с-спасибо, – пролепетала та.

– Я вызову такси, подожди здесь.

– Не надо, я у дороги поймаю.

Он снова усмехнулся и добавил:

– Нет уж, лучше я вызову такси! А ты пока зайди в клуб, вдруг эти подонки вернутся.

– Нет. Я туда больше не хочу, – прошептала девушка и сглотнула, – я здесь подожду. Не думаю, что они вернутся, по крайней мере, сейчас. На самом деле… – она помедлила, – на самом деле я сама виновата… Я не думала, что все так закончится, – взгляд ее был невинным и измученным.

Сергей ничего не ответил, развернулся и пошел к входу клуба, откуда неожиданно повалил народ.

– Эй! А почему сестра, а не девушка, например? – крикнула она вслед. Он остановился у двери, развернулся и произнес:

– Все мы братья и сестры, – улыбнулся, подмигнул и скрылся за дверью.

Такси подъехало быстро. Сергей проследил за тем, как девушка села в автомобиль, заплатил, не проронив ни слова, и удалился.

Когда он вошел в зал, там никого уже не было.

– Я уберу, сегодня моя очередь, можешь идти домой, – с мягкой жалостью во взгляде протараторил напарник.

– Спасибо, друг, – поблагодарил измученный Сергей.

Дорога домой казалась длинной. Насыщенная событиями ночь измотала окончательно. Мозг всю дорогу прокручивал произошедшее. Не верилось во внезапное появление незнакомки в столь злачном месте. Лучше бы это был плод его воображения. Она, представлялась нравственно чистой и интеллигентной девушкой, которую не интересуют подобные заведения. Но мысль о том, что она находилась рядом, а он ничего не смог предпринять, мучила его.

Вот так размышляя, Сергей дошел до дома. Устало поднялся по лестнице, приложил ключ-таблетку к магниту, та запищала и открылась. Глаза печально посмотрели внутрь подъезда, как вдруг сделались большими, и слова сами сорвались с губ:

– Твою ж мать!

На лестничной площадке лежало тело. Он сразу же узнал, кто это, подошел ближе и пощупал пульс. Крови не было.

– Вот, хрень! Надо вызвать скорую! – воскликнул он вслух, после чего про себя добавил: – «Или полицию».

Как ни странно, но полиция сработала быстро, даже, скажем, оперативно. Соседи проснулись от шума и выбежали в коридор, наполняя его вздохами сожаления и отчаяния.

Сергея допросили о жертве. Он рассказал, что видел женщину днем, когда выходил из квартиры, что сегодня она собиралась справлять день рождения, и поэтому была в прекрасном расположении духа. Полицейский предупредил его о необходимости прийти в участок для более подробного допроса, а пока свидетель и подозреваемый в одном лице, может быть свободен.

Войдя в квартиру, Сергей тут же поспешил на кухню, достал из шкафа початую бутылку виски и допил залпом оставшуюся часть. Мысли спутались в один клубок, но сил распутывать их уже не было. Так что, снимая на ходу кроссовки, он плюхнулся на кровать с бутылкой в руках и уснул.

День. Новый день приближался незаметно. Как кошка, которая крадется за добычей, а потом внезапно нападает и съедает ее. День, что состоит из часов, часы из минут, минуты из секунд – это время. Оно убивает нас медленно, но так верно. И ужасно представить конец нашей жизни, ужасно познать смерть. Но, все же, она не так страшна, как сам процесс. Кто-то ее боится, кто-то думает о ней, а кто-то помогает забирать людские души. Как ты уйдешь из жизни – это важно. Но что останется в памяти людей после твоей смерти, решать тебе.

Шум барабанящего по стеклу дождя, разбудил Сергея. Тяжелые веки разомкнулись, мозг заработал и пошел мысленный процесс. Память восстановила события прошлой ночи. Он приподнял голову, посмотрел в окно, и увидел, как угрюмые тучи сомкнулись в одно темное пятно над городом. Казалось, они оплакивали страшную потерю.

Часы показывали четырнадцать тридцать. Он решил, что лишний часик ему не повредит, и снова почти уже погрузился в сон, как вдруг завопил телефон.

– Только не это, – прошептал сонный голос.

Звонок был пропущен. Вскоре мелодия снова заиграла. Сергей нехотя вытащил из кармана джинс телефон, которые он не изъявил желания снять, и ответил хриплым голосом:

– Да.

– Сергей, твою мать! Ты знаешь, кому ты вчера дорогу перешел?! Тебе че на месте не сиделось? – кричал начальник из трубки.

– Вы о чем? – не понял тот.

– Я о тех парнях, которых ты ночью избил!

– Я… Да-да, вспомнил. Ну, да, было дело. И что?

– А то, что ты уволен, сынок, понял?! – не унимался грубый голос.