Через две минуты Сильвия позвонила мне.

— Что за сообщение ты прислал?

— Это девушка из трамвая. Я сегодня разговаривал с ней. Мы вместе пили кофе.

— Наконец-то тебе хватило смелости пригласить ее!

— Да, верно… сегодня у меня хватило смелости пригласить ее, но она сказала, что завтра уезжает работать в Нью-Йорк. А то, что я послал тебе, это адрес ее нового офиса, я не знал, как его сохранить. Ты его запиши где-нибудь, а потом отдашь мне. Мы увидимся сегодня вечером?

— Сегодня тот самый день, поэтому мы не увидимся. Может быть, завтра?

— Давай завтра.

Я пошел на работу. По дороге мне поступило SМS-сообщение от Сильвии. Она переслала мне адрес, который я только что ей отправил. Очень умно. Хотя, вероятно, чокнутым все-таки был именно я.

В общем, как только я доберусь до работы, я его куда-нибудь запишу.

Так я и сделал.

В тот вечер, когда Микела отмечала свой отъезд, Сильвия не могла посидеть со мной, чтобы пролить бальзам на мои раны. «Сегодня тот самый день», — сказала она. «Тот самый день» — это первый день ее месячных, а поскольку у Сильвии загиб матки, то ей часто приходится отлеживаться в постели — боли были слишком сильны.

На тот момент мой роман с очаровательной спутницей из трамвая, скорее, уже подошел к своему завершению. Да, я подглядел адрес ее новой работы в Нью-Йорке, но я уже знал, какой конец уготован нашей истории. Со временем ее адрес потеряет для меня всякий интерес, и наш роман канет в Лету так же, как и большинство моих фантазий.

До разговора в баре Микела жила в моем воображении, и я представлял ее такой, какой мне хотелось ее видеть. Образ, который я вылепил, не соответствовал реальности, но, несмотря на это, Микела мне понравилась. За время короткой встречи она не развеяла мои фантазии, наоборот: когда ее взгляд погрузился в меня, я мгновенно испытал глубокое волнение.

Да, Микела мне определенно нравилась. Сейчас она мне нравилась даже больше, чем вначале. Обидно…

Я так и не понял, почему отказался от ее приглашения на вечеринку. Зачем-то соврал, сославшись на неотложные дела. Я даже хотел вернуться назад и сказать ей, что передумал, что обязательно приду, но было уже поздно. А потом меня задержал Данте.

Мысли о Микеле не отпускали меня весь день; известие о ее скором отъезде, приглашение на вечер, выражение ее лица, когда она говорила со мной, звук ее голоса…

После работы я пошел в торговый центр. Я всегда хожу в торговый центр, когда меня одолевает хандра или когда мне срочно требуется что-то обдумать. Иногда, правда, я выбираю прогулки по городу, но торговый центр все же предпочтительней. Игра под названием «купить — не купить» отвлекает от мрачных мыслей. Я кладу в тележку понравившиеся мне вещи, которые хотел бы иметь у себя дома. Эго приводит меня в хорошее настроение. Я кружу по торговому залу с безразмерной тележкой и складываю в нее все подряд: деревянные бруски, циркулярные пилы, телескопические удочки, велосипедные покрышки, туристические палатки, электробытовые приборы, банки с краской, упаковки с едой, костюм для велоспорта, роликовые коньки… Удовлетворив свои желания, я оставляю тележку в углу и ухожу из магазина Возможность подержать в руках все эти красивые, блестящие, хранящие запах новизны вещи доставляет мне огромное удовольствие. Забыл сказать, я обязательно беру канцтовары: мягкие резинки, тетради, ручки и карандаши, кисточки, пеналы — все это напоминает мне первые сборы в школу.

Пока я еще далеко от кассы, я ощущаю все эти вещи моими, я обладаю ими. Это очень сильное переживание. Я действительно наслаждаюсь. Я чувствую себя раскрепощенным. Потом радость от кратковременного — в пределах супермаркета — обладания понравившимися вещами сменяется чувством удовлетворения от того, что я не потратил ни пенни, воздержавшись от покупки.

В тот ветер я не купил чехлы для скутера, теннисную ракетку, две банки с мячами и детский велосипед со страховочными колесиками.

В секции детских товаров стояла очень красивая женщина, она выбирала игрушку для сына. Чтобы завязать разговор, я наплел ей, что хочу сделать сюрприз для дочки. Она и посоветовала мне купить велосипед.

Будь я таким же раскованным и целеустремленным с Микелой, как с этой мамашей, — я бы уж точно пошел на вечеринку, а не бродил по нескончаемым магазинным лабиринтам.

У меня есть еще одна любимая забава. Прежде чем пройти в торговый зал, я выглядываю хорошенькую кассиршу. Я определяю, в какой кассе мне лучше расплатиться, если что-то все-таки будет приобретено. Встать туда, где меньше народу? Нет, это не в моих правилах! Я всегда шел в ту кассу, за которой сидела симпатичная девчонка. Только однажды, увидев за прилавком миленькую, блондинку, я предпочел пропустить вперед других покупателей, а сам отправился в очередь к мужчине. Случилось это в аптеке, куда я зашел за лекарством, без которого у меня не получалось сходить в туалет. В моей жизни бывают периоды, когда я страдаю запорами. Блондинка была слишком симпатичной, и мне было стыдно. Я подождал, пока освободится фармацевт-мужчина. Он громким голосом обратился ко мне:

— Слушаю вас.

Внутренне я не был готов к этому и замялся.

— У вас есть что-нибудь… Мне надо очистить кишечник… моему сынишке…

— Могу предложить маленькую клизму.

— Хорошо.

Когда я увидела то, что он принес, я сообразил, что детская клизма слишком мала и никакого эффекта не произведет.

— Извините, я вспомнил, что мне надо взять лекарство и для отца, у него тоже бывают… э…

— Я могу дать вам слабительный сироп.

— Отлично.

В наш разговор вмешалась пожилая синьора, стоявшая сбоку от меня:

— Сироп вам не поможет. Знаете, я их все перепробовала. Самое лучшее — сделать хорошую клизму на сто тридцать три миллилитра. Она наверняка сработает. А если и клизма вам не поможет, могу посоветовать слабительные свечи, ими моя сестра пользуется. Говорит, они прочищают, как бомба!

В аптеку я входил бочком — хотел, чтобы все прошло тихо и незаметно, — и вот оказался в центре жаркой дискуссии о клизмах, слабительных и почему-то о геморроидальных свечах, которые мне вроде и не требовались. В конце концов фармацевт хитро посмотрел на меня и вручил мне большую клизму, сказав при этом: «А вот это для дедушки», как бы давая понять, что уж он-то прекрасно понял, кому предназначалась сия резиновая штука.

В тот вечер, наигравшись вдоволь в «купить — не купить», я еще долго бродил по городу. Я ходил и представлял себе Микелу. Что она делает в настоящий момент? Наверное, смеется, шутит… а может, обнимает расплакавшуюся подругу. На ее празднике не было только болвана, который в это время болтался по темным улицам.

Когда я пришел домой, я долго думал о ней, уткнувшись лбом в оконное стекло. Помню, что было холодно и окно запотевало — на нем оставался след от моего дыхания. Казалось, так бьется сердце. В тот вечер я поздно лег спать, забыв положить телефон на подзарядку. Но к утру аккумулятор не успел разрядиться. Я включил телефон и не нашел новых сообщений, потому что все они пришли раньше, чем я его выключил.