ставлю перед собой цель, то всегда достигаю ее. А здесь, помимо цели у меня есть еще и желание, так что..»

Карина: «Ладно, будем надеяться, что я не права) Спокойной ночи, Марко.»

Марко: «Спокойной ночи, Милая»

Моё имя он намеренно писал на итальянском, как «милая», не «Карина», меняя всего одну букву. Мелочь, которая безумно грела мне душу.

Марко оказался домоседом. Очень принципиальным, с четкими установками, которые не собирался менять. Он очень много работал, и судя по всему, считал это смыслом и призванием своей жизни. Поэтому, когда он мне сказал, что пошел в кино по моему совету, это произвело на меня сильное впечатление. То, что он сменил свой маршрут работа-дом-работа-дом было чем-то из ряда вон.

Мы общались каждую свободную минуту, и всего за несколько дней создалось впечатление, что мы знакомы уже сто лет.

Не знаю, может так оно обычно и бывает, но мой опыт в общении с молодыми людьми, сводился практически к нулю, поэтому я и не знала правильно ответа на этот вопрос.

И все же, Марко был не таким, какими я представляла себе итальянцев. Он не сыпал комплиментами, и не пытался никоем образом «развести» меня. Мы просто общались. Шутили, скидывали друг другу приколы, и обсуждали жизнь. Без единого намека на романтику.

Возможно, так было даже лучше, потому что напор мог бы спугнуть меня. Но все равно, мне безумно хотелось, чтобы Марко хоть как-нибудь показал мне, что относится ко мне не совсем по-дружески.

Экран телефона, поставленного на зарядку, внезапно загорается. Я сползаю с кровати, подходя к розетке возле стены.

Марко: «Карина, ты спишь?»

С минуту думаю, на сколько уместно отвечать молодым людям ночью.

А, к черту логику.

«Ещё нет, не могу уснуть»

«Вот и со мной так»

Следующие секунд двадцать у меня отображается, что он «печатает», но ничего так и не приходит.

Сажусь на холодный пол, облокачиваясь на стену, и подтягиваю ноги к себе.

Свет в квартире я давно потушила, на дворе глухая ночь. Вопрос, как я завтра на работу буду собираться, встает все острее. Спать осталось часа четыре, а желания лечь ни в одном глазу.

Я всё острее чувствую приближение конца года, а значит, время, когда нужно будет опять ставить перед собой цели, загадывать желания… Интересно, сколько должно пройти времени, чтобы желание сбылось? В небесной канцелярии вообще существуют какие-то правила на этот счет? Не хотелось бы думать, что они сбывается в тот момент, когда «оно уже на фиг не нужно».

А Марко? Его мне зачем послали? Какой урок я должна пройти с этим итальянцем? Мол, смотри, Карина, даже горячие южные парни не собираются на тебя бросаться?

Поеживаюсь от этих мыслей, не понимая, чего я сама хочу. Вот женщины странные существа все-таки: пристает с непристойностями – нахал, не пристает вообще – мерзавец. Просто рука-лицо.

Экран телефона вновь загорается.

«Карина, ты веришь в любовь с первой мысли о человеке?»

**

– Ты вся такая загадочная, появился ухажер новый? – Марина пихает меня в бок локтем, подмигивая.

Мы сидим одни на фабричной кухне, поедая гречку из контейнеров. Помещение не бог весть какое: побеленные стены, длинные столы, да жесткие стулья на металлических ножках. Собственно, остальные работники фабрики теперь обходят меня стороной после того, как поняли, что мы дружим с Мариной. Не знаю, что там происходило в их головах, но на меня они смотрели такими глазами, словно я подцепила какую-то заразную болезнь.

– Да нет, – мнусь я, – так, познакомилась в сети с одним парнем.

– Это же замечательно! – сияет она.

– Ничего замечательного, – вздыхаю я, – он в тысячах километров от меня.

– Настоящему чувству такие малости – не проблема, – подмигивает Марина.

Я «угукаю», впихивая в себя очередную порцию обеда.

Наверное, я и правда могла бы влюбиться в Марко. С ним было очень легко. Каждое утро он желал мне хорошего дня и желал спокойной ночи перед сном. Помимо этого, мы переписывались обо всем на свете в течение дня. Он поправлял мой итальянский, когда замечал существенные ошибки, и присылал свою улыбающуюся мордашку в разных местах Рима. Я вся сияла, не веря, что такой симпатичный парень отдает львиную долю своего времени мне. Честно говоря, я просто не понимала, зачем ему всё это нужно.

На пятый день наших переписок Марко захотел созвониться по видео связи. Я ожидала, что он сразу бросит трубку, увидев моё лицо не с удачного ракурса на фото, или же окажется извращенцем, и выдаст мне в эфир что-нибудь непристойное… Но всё это оказалось только страхами. Марко всё так же обворожительно улыбался и сыпал пусть и примитивными, но смешными шутками про Россию, водку и медведей.

– Когда я увижу тебя, Карина? – его темные, почти черные глаза смотрят с такой добротой, что мне больно говорить ему «никогда».

– Когда-нибудь, – беззаботно улыбаюсь я.

– Такой ответ меня не устраивает, – он все так же мягко улыбается и мотает головой с густой черной гривой волос. – Так просто ты от меня не отделаешься.

– Я и не собиралась, – бурчу я.

– Что?

– Сейчас очень много дел, предновогодняя суета, сам понимаешь, – уже более отчетливо произношу я.

– Понимаю, – серьезно отвечает он, – хочешь я куплю тебе билет в Рим?

Сердце пускается в пляс при одной мысли о любимом городе. В голове тут же проносятся романтические картинки о том, как мы с Марко гуляем возле Колизея, потом он ведет меня к Тибру, и там мы садимся в какое-нибудь маленькое уютное кафе, где он ненавязчиво берет меня за руку…

– Ну так что?

– Нет, – я отрицательно качаю головой, – мы с тобой почти не знакомы, это как-то странно будет. Да и мне нужно быть здесь, с семьей, на новый год.

– Карина, ты только не думай, что я такое всем предлагаю, – хмурится он, – по правде говоря, вообще впервые. Просто ты такая… Я не знаю, как это объяснить, но мне очень хочется узнать тебя, понимаешь? Не через эту стекляшку, – он смешно бьет пальцем по камере, – а вживую. Я хочу коснуться твоего лица, взять за руку, понять, что ты – настоящая…

– Не могу, – я перебиваю эту тираду. – Пожалуйста, Марко, не уговаривай меня. Возможно, когда-нибудь мы с тобой увидимся…

– Меня не устраивает «когда-нибудь», – опять упирается он.

– А я не могу предложить тебе большего.

После этого диалога мы очень скомкано попрощались, и он… Пропал.

Счет, в нашем случае, шел не на дни, а на часы. Когда ты находишься с человеком в непрерывном контакте, то точно