В результате на снимке маленькая Белоснежка смотрела в камеру с серьезным лицом, с еле заметной улыбкой. У нее не было причины скалиться на школьном дворе. Издевательства одноклассниц начались уже тогда, и девочка ненавидела каждый день, проведенный в школе. И теперь, глядя на это фото, она видела спрятанный за своим презрительным взглядом страх.

Ей больше не хотелось так смотреть на мир. Она знала этот взгляд – слишком часто видела его в зеркале.

Альбом был закрыт. Сегодня он тоже ничего ей не прояснил. Не раскрыл тайн, спрятанных в прошлом.

После кофе мама спросила:

– Пойдешь в сауну?

Вопрос этот был больше похож на риторический, чем на реальное предложение. Один из тех вопросов, которые принято задавать, хотя ответ на них уже известен.

– Нет. У меня уроки, – отозвалась дочь.

Именно этого от нее и ждали.

По дороге к вокзалу Белоснежка прошла мимо своей старой школы. От вида школьного здания и двора перед ним у нее во рту всегда появлялся привкус железа. Хуже всего тогда были издевательства и унижения. Избиение и крики. Изоляция. Ложь, из-за которой девочка приходила в школу не в то время, с неправильной физкультурной формой или с не тем домашним заданием. Она пыталась сосредоточиться и верить лишь тому, что слышала своими ушами от учителей, но все же одноклассникам часто удавалось ее надуть. Очень легко донести до человека неправильную информацию, если она проходит через множество других людей.

Особенно тошнотворным было воспоминание о том, как Белоснежка в конце концов восстала против своих мучительниц Анны-Софии и Ванессы и разделалась с ними при помощи кулаков.

Гнев. Потеря контроля. Желание убить.

Белоснежка так до сих пор и не знает, кого она тогда боялась больше: мучительниц или саму себя. Да и как она смогла все это проделать, ей тоже было не ясно. Каково это, когда желаешь вырвать дыхание из другого человека любым способом, так, чтобы прекратился этот ад внутри тебя? Девушка не гордилась теми своими эмоциями, но и не пыталась запретить их себе. Ей хотелось научиться сдерживаться и быть более спокойной. Она не позволяла людям садиться себе на шею, но и не давала ненависти брать над собой верх.

Это, по крайней мере, Белоснежка считала необходимым. Ну, пыталась считать. Но следить за этим было не так просто.

Но все же с Риихимяки у девушки были связаны и светлые воспоминания. Одно из них касалось местного театра, где она в девять лет видела один спектакль. Белоснежка не помнила, что это была за пьеса, да это было и не важно. Ей понравился аромат сцены, затихающие голоса в зале и те короткие минуты, когда гаснет свет, но представление еще не началось. Любопытство и ожидание, когда неизвестно, что будет дальше, когда впереди может быть все, что угодно. Белоснежка сидела в первом ряду, и ей надо было задирать голову, чтобы хорошо видеть сцену. Актеры были совсем рядом с ней, юная зрительница видела каждое их движение.

Она помнила, как одна брюнетка танцевала, прыгала и легко и беззаботно бежала по сцене. Подол ее сине-зеленой юбки колыхался, как волнующееся море. Когда она подпрыгнула совсем близко к краю сцены, Белоснежка увидела, как из-под ее юбки на миг появилось колено с фиксирующей повязкой. Увидев это, девочка начала внимательнее следить за выражением лица актрисы и заметила под ее заразительной улыбкой, взрывным смехом и текучей речью тень боли. Во время каждого шага и прыжка на лице брюнетки появлялась тень, которая была такой незаметной, что никто другой ее не видел. Как будто с ее глаз на секунду слетала пелена радости.

Белоснежка не сводила с актрисы завороженного взгляда. Она забыла о том, что смотрит пьесу. Сюжет перестал быть ей интересен. Девочка уставилась в глубокие серые глаза артистки и думала о том, как ей это удается. Как это возможно – играть роль, за которой не видно твоих чувств? Как возможно спрятать боль?

Танец боли и смех, который словно наполнил сцену яблоневым цветом, стали для Белоснежки знаком тайной силы и мощи. Она думала, что когда-нибудь сможет стать похожей на эту актрису. Она сможет выбрать роль и ступить на сцену. Сможет быть кем угодно…

Глядя в окно поезда, Белоснежка увидела, как темнеет небо и как декабрьский день быстрее обычного переходит в вечер. Смеркалось. Было сумеречно, как бывает в начале октября, ноября и декабря. Шел не мокрый снег, а мелкий дождь. Земля была черной, голые ветви деревьев – такими же черными. Отражение Белоснежки поблескивало в стекле. Глаза ее тоже выглядели черными.

После Тойялы Белоснежку потянуло в туалет, и она решила не терпеть до дома, а сходить в поезде, хотя до ее станции оставалось не так уж много времени. Когда она вернулась на место, посреди скамьи лежал сложенный вдвое лист формата А4. Девушка оглянулась. Никого. Поезд как раз остановился в Лемпяяля.

Белоснежка развернула лист бумаги и почувствовала, как дрожат ее руки.

Моя Белоснежечка,

я знаю, как тяжело тебе было проходить мимо того здания. Знаю, что ты там испытала. Это заставляет меня чувствовать безграничную ярость за тебя. Если ты хочешь, я могу заставить их страдать. Если хочешь, я могу покрасить стены их кровью. Могу довести до конца то, что ты начала, – справедливую месть. Одно твое слово, и я сделаю это.

Я знаю, как их зовут. Анна-София и Ванесса. Не сомневайся в моих намерениях.

И раз уж речь зашла о том, как кого зовут, добавлю, что я знаю еще имена. Ты Белоснежка, но помнишь ли ты еще одну, имя которой – почти как у Спящей красавицы?

Вспоминай. Наверняка ты найдешь ответ. Ты не забыла его, в отличие от всего остального.

Все еще слежу за тобой.

Твоя Тень.

Тошнота подступила к горлу Белоснежки. Кто угодно мог оставить здесь письмо, у ее преследователя была для того идеальная возможность, и, скорее всего, его больше нет в поезде. Наверняка он вышел в Лемпяяля.

Девушку тошнило от мысли, что автор письма последовал за ней в Риихимяки, следил, когда она шла к вокзалу, ждал, чтобы она пошла в туалет…

И все это лишь для того, чтобы оставить ей анонимное сообщение!

Никакая это не игра.

Никто не знает того, о чем написано в письме.

Есть вещи, о которых Белоснежка никому не рассказывала. Например, имена издевавшихся над ней одноклассниц.

Руки тряслись, и она не могла больше держать в них телефон.

Сампса, к счастью, ответил сразу.

– Увидимся сегодня? – спросила Белоснежка, пытаясь сделать свой голос легким и беззаботным.

– Нет.

Девушка сглотнула:

– Почему?

– У нашей группы сегодня репетиция, а сейчас я выполняю важную миссию – ищу тебе подарок на Рождество, – усмехнулся он. – Так что придется тебе потерпеть до завтра, солнышко.

– Ладно.