которая состояла в следующем: найти и вызволить директора из какой-то беды, предварительно поняв, что это за беда. По предварительным данным генеральный был ограничен в свободе несколько часов назад и находился в районе Казанского вокзала.

В нашем мире на Казанском есть только полицейский «обезьянник», поэтому Дэн разумно предположил, что вероятнее всего «параллельный» Игорь Викторович сильно выпил и был задержан, что называется, до прояснения сознания.

— Да уж, придется у ментов выкупать, — развил мысль спасатель, готовясь к отправке, — Зин, а у них деньги какие, как наши?

— Неизвестно. В любом из вариантов вашего мира универсальным платежным средством является золото. Мы дадим тебе золотые украшения, используй их по обстоятельствам, главное, правильно распредели, неизвестно, насколько долгим будет путь вызволения…

— Не боись, пришельцы!

С Ирой он не встретился, только успел по телефону отменить встречу, чем девушку то ли огорчил, то ли разозлил, а скорее всего, и то и другое. Впрочем, настроение было боевое, спасет мир, вернется к любимой и все разрулит.

Дэн надвинул бейсболку на самые брови, поднял воротник и, постоянно опасливо оглядываясь, пытался выглядеть незаметным. Для полной маскировки не хватало темных очков, тогда бы Штирлиц точно бы провалился…

Стены были в точности как в его мире, а вот люди отличались. Это сразу бросилось Дэну в глаза, и даже порадовало: вечер пятницы, а народу мало, к тому же вокруг были сплошь славянские лица. Однако, чем больше он к ним приглядывался, тем меньше оставалось поводов для веселья.

Серая, однообразная одежда. Не униформа, но и не… впрочем, не в одежде дело.

— Кепку сними, — процедил сквозь зубы идущий параллельным курсом мужчина, глядя в пол, как и все остальные, — жить надоело? Или ты из НИХ?

— Я из своих, — расплылся в натянутой улыбке Дэн, — в чем проблема, братишка, не модная, что ли кепочка? Тебя печет? — Дэн уже знал, что ни за что не снимет ее. Все люди в метро шли без головных уборов, у всех были открыты лбы, у мужчин, женщин (детей и подростков Дэн не наблюдал), и у всех на лбах были… татуировки наподобие QR-кода.

— Не смотри на меня, смотри под ноги, идиот! — прошептал попутчик и резко сменил курс.

Всю дорогу до станции Комсомольская Дэн ловил на себе изумленные и одновременно затравленные взгляды пассажиров. Станций не объявляли, рекламы на стенах вагонов не было. Хорошо, конечно, без рекламы, но этот мир нравился Дэну все меньше.

Он взбежал по короткой лестнице с платформы Комсомольская-радиальная, повернул налево в тоннель, ведущий в здание Казанского вокзала, и тут впервые заметил двоих парней южной наружности. «Так вот где вы кучкуетесь, на Казанском!», подумал Дэн и в тот же миг услышал:

— Эй, гяур, быстро сюда! — один из южан обращался к Дэну.

— Ты мне?! — Дэн чуть не задохнулся от возмущения.

— Бегом, гяур! — в голосе южанина звучала угроза.

— Вы, чё, уроды, совсем нюх потеряли?! — былая тревога вспыхнула в Дэне пожаром гнева. Мгновенно забыв, зачем он здесь, не думая о последствиях (хоть и помнил, что рядом дежурная часть полиции, что вокзал кишит приезжими с юга), он бросился показывать наглецам, кто хозяин этого мира…

Теряя сознание от разряда электрошокера, Дэн, вдруг осознал, что в отличие от пассажиров, эти двое были в головных уборах, и явно форменных.

Очнулся он на металлическом стуле, к которому были прикручены его руки и ноги. Кроме Дэна в комнате было трое: двое уже знакомых стояли и еще один сидел за столом. Все восточного вида, в незнакомой форме, разговаривали по-русски, при этом без особого акцента. Содержимое его карманов вместе с кепкой горкой лежало на столе.

Дэн поморщился: он приглядел одно колечко для Ирины в качестве извинения, а теперь не только извинение, само возвращение под вопросом. Пришельцы откроют проход ровно через сутки там, откуда он вышел в этот мир, но до этого нужно успеть вызволить шефа, который, скорее всего, влип серьезно. Да, похоже, они тут все влипли…

Боксерская интуиция сработала безупречно: в последний момент Дэн отклонил голову так, что полицейский, пытавшийся ударить, лишь притер ему ухо рукавом, завалившись сначала на Дэна, а затем вместе с ним на пол.

Комната затряслась от смеха.

Дэн насмотрелся хороших фильмов про парней, спасающих мир, поэтому, когда его подняли, он просверлил взглядом неуклюжего полицейского и процедил:

— Еще раз меня тронешь, убью, — получилось убедительно, полицейский на короткое мгновение даже опешил, потом заорал сидевшему за столом начальнику:

— Салам, брат, разреши я ему глотку перережу! Аллахом клянусь, очень больно сделаю! — затем переключился на арестованного, — ты, пыль! Забыл, как должен обращаться к правоверным, э-э? К представителям власти! Сейчас напомню…

— Погоди, Нусрат! — прикрикнул начальник, — какой-то этот гяур странный. Золото, идентификации нет, и непуганый… тут что-то не так. Думаю, его надо Стражам передать. Что молчишь, гяур, к Стражам хочешь?

— Пошел ты… — огрызнулся Дэн, и тут же получил от Нусрата по губам силиконовой дубинкой так сильно, что на секунду запнулось сердце. Он сверкнул на обидчика яростным взглядом и произнес в его голове: «Я тебя, сука, предупреждал…»

— Салам, брат, Нусрат верно говорит, кончим его, и дело с концом! И золото поделим. Он уже на пять казней наговорил! Давай его на перрон, сейчас неверных много, пусть смотрят, им не помешает…

— Вы что, братья! А камеры? Завтра Стражи будут знать, что этот в кепке проходил мимо нас, потребуют голову, увидят, что идентификации нет, и что?… Кто к ним на разговор хочет?

Какое-то время полицейские спорили о судьбе золота. Дэн активно «слушал» и, чем больше слушал, тем сильнее грустил. Этих стражей закона он совсем не интересовал, волновали их только какие-то другие Стражи с большой буква С…

Между тем, Дэн усердно подбрасывал в головы полицейских образ Игоря Викторовича и мысль о том, что неплохо бы оставить Дэна у себя в «обезьяннике». Если шеф парится на Казанском, то, скорее всего, у этих…

— Салам, — снова подал голос Нусрат, — оставим его у нас. Сегодня Джума, скажем, не хотели Стражей в выходной беспокоить, записи с камер хранят сутки. Я думаю, у них, как у нас, что-то смотрят, что нет, потом стирают. Если через сутки за ним не придут, я ему лично башку отрежу, а золото поделим!

— Дело говоришь, брат, — смягчил позицию начальник, — у нас в клетке зверей много?

— Один. Который хозяина обокрал…

— Хорошо. Только сперва неверных нет-нет поучим, его в клетку потом.

Дэна так, привязанного к стулу, вытащили в людный проход и стали бить. Не торопясь, назидательно, выбирая, где «повкуснее»… Били,