Мистер Джексон принял это предложение, перечитал статью ипришел к выводу, что совершенно не согласен с ее автором. К новому выступлениюон готовился не в вагоне метро. Оно постепенно вызревало в его сознании. Онобыло детищем его собственного мозга, и оно развивалось, росло и оформлялосьточно так же, как его собственное дитя. Подобно его дочерям, новое детище рослоднем и ночью, когда он меньше всего сознавал это. То у него возникала новаямысль, когда он читал какую-нибудь заметку в газете, то неожиданно выплывал подходящийпример во время беседы с приятелем. Все это расширялось, углублялось,уплотнялось по мере того, как он обдумывал тему в свободные минуты в течениенедели.

Когда мистер Джексон выступил на эту тему на следующемзанятии, он смог предъявить нечто свое — руду, добытую в собственных копях,монету, отчеканенную на собственном монетном дворе. И он говорил особеннохорошо потому, что не был согласен с автором статьи. Нет лучшего стимулятора,чем небольшое расхождение во мнениях.

Какой разительный контраст представляли эти две речи одногои того же человека, произнесенные на одну и ту же тему в течение одной недели!

Какую колоссальную разницу может дать правильная подготовка!

Приведу другой пример того, как надо и как не надоготовиться.

Джентльмен, которого мы назовем мистером Флинном, изучалораторское искусство в Вашингтоне. Однажды он посвятил свою речь восхвалениюнашей столицы. Он наспех перелистал рекламную брошюрку, выпущенную однойгазетой, и заимствовал из нее факты. И эти факты прозвучали соответственно —сухо, бессвязно, ясно чувствовалось, что материал не переварен. Оратор непродумал надлежащим образом свою тему, она не вызвала в нем подъема. Он непрочувствовал того, о чем говорил, настолько глубоко, чтобы стоило высказатьэти чувства. Вся его речь была плоской, безвкусной и никому не нужной.

Речь, которая не могла не удаться.

Недели через две произошло событие, задевшее мистера Флинназа живое: украли его машину из общественного гаража. Он бросился в полицию,предложил вознаграждение, но все было напрасно. Полиция признала, что она, всущности, не в состоянии бороться с преступностью, а между тем неделей раньшеполисмен с мелом в руке перешел улицу и оштрафовал мистера Флинна за то, чтоего машина пробыла на стоянке лишние пятнадцать минут. Эти «меловыеполицейские», которые так перегружены, что не могут ловить преступников, навлеклина себя гнев мистера Флинна. Он был вне себя. Теперь у него была тема длявысказывания — тема, не заимствованная из брошюрки, а взятая из собственнойжизни. Это было нечто, касавшееся живого человека, нечто, задевшее его чувстваи убеждения. В речи, восхвалявшей Вашингтон, он еле связывал одну фразу сдругой, а тут, едва лишь встал и открыл рот, как обвинительная речь по адресуполиции хлынула и забурлили, подобно раскаленной лаве во время изверженияВезувия. Такая речь почти всегда бьет без промаха, она не могла не удаться. Вее основе лежал жизненный опыт, и она была продумана.

Что представляет собой настоящая подготовка

Представляет ли подготовка к выступлению подбор гладкихфраз, записанных на бумажке или выученных наизусть? Нет. Представляет ли онаподбор нескольких случайных мыслей, в сущности очень мало трогающих вас лично?Отнюдь нет. Эта подготовка означает подбор ваших мыслей, ваших идей, вашихубеждений, ваших побуждений. Ведь у вас же есть такие мысли, такие побуждения.Они возникают у вас ежедневно, когда вы бодрствуете, они даже проникают в вашисновидения. Все ваше существование наполнено чувствами и переживаниями. Все этолежит в глубине вашего подсознания в таком же обилии, как камешки на морскомберегу. Готовиться — это значит думать, вынашивать мысли, вспоминать, отбиратьте из них, которые вас особенно привлекают, отшлифовывать их, располагать вопределенном порядке, создавать своего рода мозаику.

Может быть, такая программа кажется вам слишком трудной?Нет, это не трудно. Надо лишь немного сосредоточиться и мыслитьцелеустремленно.

Как Дуайт Л. Муди готовил свои выступления, которые вошли висторию религиозной мысли?

«Это не секрет, — ответил он на заданный ему вопрос. — Когдау меня возникает тема, я пишу ее название на большом конверте. У меня многотаких конвертов. Если при чтении я нахожу что-нибудь ценное, относящееся ккакой-либо из намеченных мною для выступления тем, я кладу выписку всоответствующий конверт и оставляю ее лежать там. Я всегда имею при себезаписную книжку, и, если в чьей-либо проповеди я слышу что-либо, могущеепролить свет на данный вопрос, я делаю запись, а затем кладу ее в конверт. Всеэто может пролежать год или даже больше. Когда мне нужно подготовить новуюпроповедь, я вынимаю все, что накопилось. В сочетании с результатами моихсобственных наблюдений это дает мне достаточно материала. Кроме того, я всевремя работаю над моими проповедями — что-то исключаю из них, что-то добавляю.В результате они никогда не устаревают».

Мудрый совет декана Йельской школы Брауна

Когда Йельская школа богословия отмечала сотую годовщинусвоего существования, ее декан доктор Чарлз Рейнольдс Браун выступил с цикломлекций об искусстве проповедования. Эти лекции были опубликованы в виде книгипод тем же заглавием нью-йоркским издательством «Макмиллан».

Доктор Браун в течение трети века еженедельно готовился кпроповедям, а также обучал других подготовке проповедей и их чтению. поэтому онмог дать некоторые мудрые советы на эту тему, советы, которые представляютценность независимо от того, является ли оратор священнослужителем, готовымговорить о 91-м псалме, или фабрикантом обуви, готовым произнести речь опрофессиональных союзах. Поэтому я позволю себе процитировать здесь словадоктора Брауна:

"Тщательно обдумывайте цитату из Библии, которую выизбрали, и тему вашей проповеди. Вынашивайте их в уме, пока они не созреют, нестанут пластичными. Вы извлечете из них массу интересных мыслей, если дадитевозможность содержащимся в них мельчайшим живым росткам вырасти и развиться…

Лучше всего, если этот процесс будет происходить в течениедолгого времени, не откладывайте его до утра субботы, когда вы уже завершаетеподготовку к воскресному выступлению. Если священник сможет держать в своем уменекую истину в течение месяца, шести месяцев или даже года, прежде чемвыступить на эту тему, он убедится, что из нее непрерывно вырастают новые мыслии дают в конечном счете обильный урожай. Он может размышлять об этом, когдаидет по улице, едет в поезде или когда глаза его слишком утомлены для чтения.

Он, безусловно, может обдумывать кое-что и по ночам.Конечно, лучше, чтобы священник, как правило, не ложился спать с мыслями освоей церкви или о своей проповеди, — церковная кафедра очень хороша дляпроповеди, но с ней «неудобно спать». Порой все же случалось, что я вставалсреди ночи с постели, чтобы записать пришедшие мне в голову мысли, опасаясь,что до утра я могу забыть их…