— Может, мне спуститься и посмотреть, нет ли у Мэри каких-нибудь настольных игр?

Маттео поставил чашку и пристально посмотрел на Киру:

— Что, простите?

— Ну, вы понимаете. — Кира беспомощно пожала плечами. — Карты или «Эрудит», а может, «Монополия». Хоть что-нибудь. Мы же не можем весь вечер смотреть друг на друга и с ужасом думать о предстоящей ночи.

Маттео вопросительно приподнял бровь.

— А вы с опаской думаете о ней, да, Кира?

В голосе его послышалась нотка веселья — но девушка подумала о том, что, во-первых, он в первый раз за все время назвал ее по имени, а во-вторых, никто еще не произносил его так. Чувствуя, как кровь приливает к щекам, Кира поняла, что еще миг — и она выдаст себя.

— А что, разве вам все равно? — с вызовом спросила она. — Не говорите только, что не расстроились, поняв, что нам придется провести ночь здесь.

Маттео поразмыслил — еще несколько мгновений назад он мог бы согласиться с ее словами, но что-то в этой девушке заставило его пересмотреть свою точку зрения. Ситуация, в которой они оказались, была в точности как в романе: а Маттео был достаточно искушен в любовных приключениях, чтобы получать удовольствие от книжного поворота событий. Да и Кира не была женщиной, с которыми он привык развлекаться. Она вела себя совершенно иначе — так, например, в ее предложении скоротать время за играми не было знакомого соблазняющего тона и ударения на слове «поиграем». Это было непривычно для Маттео — он знал, что его считают слишком высокого о себе мнения, однако сам привык называть себя реалистом. Никогда прежде ему не приходилось недооценивать собственные достоинства — а главным из них была способность заставлять дам таять, даже не прилагая особых усилий.

Не отводя взгляда от Киры — вызов в ее глазах говорил о том, что вопрос был задан искренне, — Маттео ответил:

— Конечно. Давайте поиграем.

Взяв в руки поднос, девушка вышла из комнаты. Спустя некоторое время она появилась с несколькими настольными играми, двумя бокалами и бутылкой красного вина.

— Только не надо строить недовольную гримасу при взгляде на год сбора винограда, — сказала она, заметив, как оценивающе Маттео посмотрел на этикетку. — Очень мило со стороны Мэри предложить нам немного отметить праздник. Я выпью бокал, даже если вы откажетесь. Я не за рулем и не хочу обижать хозяйку.

Слова ее, к удивлению Маттео, заставили его немного устыдиться своего поведения. Взяв бутылку, он открыл ее и разлил вино по бокалам, а затем залпом опрокинул в себя содержимое своего, опускаясь на ужасно неудобный стул.

— Готовы? — спросила Кира, усаживаясь на кровати, скрестив ноги и укрывая колени пледом.

— Да.

Они принялись играть в «Монополию». Разумеется, выиграл Маттео. В конце концов, он всю свою жизнь торговал недвижимостью и рано усвоил, что нет ничего более ценного, чем земля. Но вот Кира предложила сыграть в покер, чем нимало его удивила. Однако настоящий шок он испытал, увидев, с каким мастерством она обращается с картами.

Впоследствии он так и не мог вспомнить, что отвлекло его от игры больше — осознание того, что под пледом скрываются обнаженные ножки девушки, или ее длинные черные ресницы без малейших признаков туши на них. Как бы то ни было, а Маттео начал находить в своем хрупком водителе удивительные стороны. Кира невозмутимо смотрела в карты, и Маттео поймал себя на желании поцеловать ее — сейчас, когда она так серьезна. Черт возьми, она что, знает, что ее холодность лишь подстегивает его желание?

К тому моменту, как большая часть вина была выпита, Кира обыграла его, и это было очень непривычно. Маттео с подозрением посмотрел на нее:

— Кто научил вас так играть?

Девушка пожала плечами.

— Прежде чем стать водителем, я работала механиком — главным образом с мужчинами, — добавила она. — А они любили играть в карты, когда выдавалась минутка.

— Вы работали механиком?

— А вы удивлены?

— Весьма. По вам и не скажешь, что вы способны разобрать машину.

— Внешность может быть обманчива.

— Да уж. — Маттео взял бутылку и долил остатки вина в бокалы.

Передавая Кире ее бокал, он заметил, что пальцы ее дрожат. О да, подумал он с мрачным наслаждением — она тоже ощутила этот электрический импульс, что проскочил между ними при случайном прикосновении. Маттео скрестил ноги, чтобы скрыть нарастающую эрекцию, поняв, что мыслить в другом направлении не получается.

— Мистер Валенти, — внезапно произнесла Кира.

— Маттео, — поправил он. — Я думал, мы договорились о том, что можем обращаться друг к другу на «ты», учитывая обстоятельства.

— Да, но я… — начала было Кира, но под его вопросительным взглядом умолкла.

Вино раскрепостило ее, и она не преминула воспользоваться откуда ни возьмись нахлынувшей уверенностью в себе в игре. Возможно, не самый умный поступок — обыграть Маттео Валенти, но что-то толкало Киру показать, что она не такая уж и бездарная, как он себе представлял. Однако смелость постепенно уходила, а напряжение, возникшее между ними после возвращения Киры из ванной, нарастало. Ее грудь ныла, а трусики были влажными — интересно, он догадывается об этом? Возможно, да, ведь так наверняка реагируют все окружающие Маттео женщины. Киру пару раз называли фригидной — хотя на самом деле она просто боялась. Но контакт с противоположным полом никогда не вызывал у нее ничего, кроме скуки, а однажды ее кавалер захрапел, едва успев коснуться головой подушки. Каким же образом Маттео ухитрился заставить ее испытать подобные чувства — ведь каждая клеточка ее тела буквально кричит о желании?

— Мы не обсудили, как будем спать, — произнесла наконец Кира.

— И что ты предлагаешь?

— Ну, по-видимому, придется спать на одной кровати — так что нужно искать компромисс. — Девушка сделала глубокий вдох. — Я подумала, что мы можем лечь валетом.

— Валетом?

— Ну, ты же понимаешь.

— Нет, конечно, — с нетерпением отозвался Маттео. — Иначе зачем бы я спрашивал?

Кира робко пожала плечами:

— Это просто. Я сплю головой в один конец, а ты — в другой. Мы так делали в лагере. Иногда люди даже кладут между собой подушки, чтобы не перебираться на территорию другого. Ну, если ты не хочешь провести ночь в кресле, — закончила она, чувствуя на себе удивленный взгляд своего соседа поневоле.

Маттео, к тому времени значительно уставший от сидения на неудобном стуле, переспросил:

— Ты и впрямь думаешь, что я буду спать в этом проклятом кресле?

Кира неуверенно посмотрела на него.

— Хочешь, чтобы в нем спала я?

— И всю ночь ворочалась, мешая мне уснуть? Нет, не хочу. Мы разделим постель, как нам предложила добрая самаритянка Мэри. Но не переживай. Я не стану по обыкновению спать голышом, а ты можешь не снимать свитер. Хорошо? И можешь быть спокойна: я буду держать себя в руках — ведь я не нахожу тебя привлекательной ни на йоту.