а веки чуть припухли. Облизнув верхнюю губу, девушка вопросительно качнула головой.

Николай почему-то смутился, неловко переступил с ноги на ногу:

— Так мы это… дверь ставить приехали.

— Тьфу ты… — девушка наморщила носик. — Я ж забыла совсем… Ну давайте, ставьте, — она просто и открыто посмотрела на Николая и улыбнулась. — Вы извините, закрутилась вчера.

Тот пожал плечами:

— Да ничего, бывает… Сейчас всё принесем.

И он через ступеньку побежал вниз.

— Чего так долго? — Крауз, выйдя из машины, протирал тряпкой лобовое стекло.

— Да не сразу открыли, — махнул рукой Николай. — Заспанная вся…

— Кто заспанная?

— Ну кто… Хозяйка.

— А-а… Ну давай, подхватили!

Пока Николай с Александром затаскивали наверх железную дверь и необходимый инструмент, хозяйка квартиры более-менее привела себя в порядок. В коридоре, прислонившись плечом к стене, стояла стройная девушка в джинсах-варёнках и светлой рубашке навыпуск. Аккуратно расчесанные волосы спадали на плечи, обрамляя лицо, с правильными миловидными чертами: аккуратный носик, аккуратные губки, и большие, прямо и открыто глядящие глаза, в которых читалась легкая нахалинка.

Мило улыбнувшись, девушка спросила:

— Мальчики, а это надолго? Вы же шуметь будете, да?

Крауз оценивающе глянул на хозяйку и растянул губы в широкой улыбке:

— Шуметь мы, естественно, будем, без этого, увы, никуда, а вот надолго или нет, это во многом зависит от вас.

— От меня? — удивилась та.

— От вас, — кивнул Крауз, скорбно поджав губы.

— Почему от меня?

— Потому как покинуть ваш дом я смогу только тогда, когда вы меня прогоните силой. Сам от такой красоты я уйти не смогу.

Девушка фыркнула и отвернулась.

— Кстати, — продолжал Александр, — вы в курсе, что мы слишком долго ждали, пока вы отопрете нам дверь? Из-за этого у нас сдвинулось время следующей установки, а это, сами понимаете, репутационные потери.

— Чего? — девушка, прищурившись, с интересом посмотрела на него.

— Я говорю, моральный ущерб вы нам нанесли непоправимый, а за это штрафные санкции полагаются.

— Какие ещё санкции? Ты чего несёшь?

— Ну наконец-то! — Крауз поднял глаза к потолку. — Слава богу, мы перешли на «ты», и даже без шампанского на брудершафт. Но имей в виду, без поцелуя никак нельзя, таковы законы.

Девушка засмеялась:

— Ну и шустрый ты, как я погляжу.

— Это не я… Я же говорю — таковы законы. Ну так как? Прямо сейчас или попозже?

— Чего «попозже»? — не поняла хозяйка квартиры.

— Целоваться будем? — Крауз сделал серьезное лицо и пожал плечами.

— Какой целоваться?! Вы дверь ставить будете? Все мозги уже мне заплел…

Николай смотрел на эту сцену и поражался тому, как легко и нимало не смущаясь, нёс Крауз свою околесицу. «Понятно, чего он так просто с девчонками знакомится. Балабол ещё тот», — подумал он с легкой завистью. Сам он никогда не умел так вот болтать с девушками, всегда начинал смущаться, краснел и не знал, что говорить. Хотя Крауз вот тоже ничего особо умного не говорил, нёс всякую чушь, но как он это делал! Без тени смущения, уверенно, с улыбкой глядя прямо в глаза собеседнице.

— Хорошо, не хочешь соблюдать правила перехода на «ты» не надо, — продолжал Александр, — но как же штрафные санкции за ожидание? Это не моя прихоть, таковы правила нашей фирмы. Минута ожидания — один поцелуй. Мы ждали пять минут, вот и считай.

— Ты задолбал уже со своими поцелуями, — сделала притворно недовольное лицо девушка. — А если б тут бабка столетняя жила, ты бы к ней целоваться полез?

— К пенсионерам у нас другой подход, — не задумавшись ни на секунду, ляпнул Крауз. — С них мы берем натурой. В смысле — продуктами: огурцами и помидорами.

— Ну вот и я тебе помидорами заплачу. Да и где ты пять минут нашел? Ты сам уже тут сколько времени треплешься…

— Так я-то не виноват, это опять же ты. Если б сразу сказала «хорошо, давай», так уже и расцеловались бы, и дверь поставили.

— Ага… — криво усмехнувшись, кивнула девушка. — И вообще, чего ты-то лезешь с поцелуями? Это вон он приходил, в звонок звонил, — она показала рукой на Николая. — Тогда уж с ним целоваться надо.

Крауз тут же отскочил в сторону:

— Да не вопрос… Я же не о себе пекусь, я о фирме. Целуй Коляна, мне для себя ничего не надо.

Николай, не ожидавший такого поворота, растерялся и, отступив назад, пробормотал:

— Не-не… Меня не надо.

Девушка захохотала:

— Да ну вас обоих! Вы дверь ставить будете или нет? Уже полчаса резину тянете.

Крауз тут же легко и расслабленно улыбнулся:

— Всё, всё… Это же так, просто шутка, — он подмигнул девушке. — Надо же маленько настроение поднять перед работой. Сейчас всё сделаем. Колян, бери раму.

Дверь они поставили быстро, минут за сорок. Бо́льшую часть работы сделал Александр. Он ловко выставил короб по уровню, говоря при этом Николаю, что делать и как помогать. Затем пробурил в стенах дыры, вбил в них стальные штыри и приварил к ним раму. Николай суетился рядом, подавал Краузу инструмент, глядя, что и как он делает.

Когда работа подходила к концу, на этаж поднялась другая девушка и удивленно остановилась перед дверью.

— Оба-на… Танюха! — крикнула она. — Это чего тут у тебя?

На «Танюху» откликнулась хозяйка квартиры. Она выглянула из коридора в подъезд:

— Ленка, здоро́во, заходи, — махнула она рукой, приглашая пришедшую войти. — Я тебе не говорила разве? Дверь вот себе железную ставлю.

Аккуратно переступая через лежащий на полу инструмент, Ленка прошла в квартиру мимо стоящих у двери парней. Это была высокая длинноногая девица с ярко рыжей кудрявой шевелюрой, одетая в мини-юбку, высокие сапоги ботфорты и короткую замшевую курточку с меховой опушкой. И Крауз, и Николай невольно засмотрелись на неё.

— Ну вот тайна и раскрыта, — серьезно сказал Александр.

— Какая ещё тайна? — заранее заулыбалась Татьяна.

— Теперь я знаю, по какому адресу можно найти самых красивых девчонок нашего города. Да что там города — всей области, всей России, ёлки-палки! — Крауз, сохраняя серьезное выражение лица, посмотрел поочередно на девушек. — И я даже знаю, как их зовут: Таня и Лена.

— Так-то я тут одна живу, Ленка в другом месте, — ухмыльнулась хозяйка.

— Чего это? — удивленно посмотрела на неё Елена.

Она была на полголовы выше Татьяны, смотрела чуть свысока и была серьезна.

— Да-а… — по-прежнему улыбаясь, махнула та рукой. — Он тут щас такого наплел. Я тебе потом расскажу…

— Ладно, девушки, мы закончили, — Александр мило и даже как-то застенчиво улыбнулся, тщательно отряхивая бетонную пыль со штанов. — Дорогая Татьяна, если бы я делал эту дверь от себя лично, то я не взял бы ни копейки, но поскольку я выступаю