Матушка Сельма пригласила сперва кота, а потом и меня на кухню. Я увлеклась изучением непривычного интерьера, не торопясь присесть за кряжистый стол из темной древесины, накрытый белой полотняной скатертью. Особенно мое внимание привлек гигантский очаг с тремя котлами и длинным вертелом, на котором легко поместился бы немаленький поросенок. Я подошла ближе, прикидывая, как можно приготовить здесь еду. Старинная конструкция куда сложнее в обращении, чем электрическая плита с духовкой. Под выемкой каждого котла в каменном очаге — открытое пространство для огня. Стоя у такой плиты, рискуешь обжечь ноги. Проходя мимо тонкого потертого столика, трудно не испачкаться мукой. Столик предназначен для раскатывания теста.

Повсюду над головой висели связки волшебных трав. Даже к веревочкам для опускания штор были привязаны сушеные пучки. Должно быть, специальные травы для волшебных зелий.

Снежная ведьма расторопно сервировала стол. Я предложила ей помочь в кухонных хлопотах, но Матушка Сельма ответила, что помощь от меня потребуется другого рода, и очень скоро.

Посуда, которую старушка взяла из добротного буфета с узорной резьбой на каждой дверце или ящичке, была простенькой, глиняной, но радовала приятной легкостью и теплыми тонами ручной росписи.

Горячий суп с темно-коричневой хорошо распаренной крупой и малюсенькими мясными кусочками тоже был совсем простой, народный, не похожий на пищу для местных аристократов, о которых много рассказывала снежная ведьма, перечисляя их владения и вспоминая дни, проведенные у них в гостях, однако вкусный невероятно. Терпкие пряности ему придавали умопомрачительный аромат. Я наслаждалась каждой ложкой, слушая повествования хозяйки лесного домика.

— Корни наших предков тянутся в подлунный мир, — Матушка Сельма и сама попробовала так непривычный для меня, а для нее самый обыкновенный суп. Разнообразием ее меню не отличалось. — Многие люди задолго до тебя так же боялись сделать первый шаг навстречу новой жизни, и был не напрасен их страх. Лютые звери, кровожадные чудовища, бесчинство стихии, происки злых колдунов… каких только препятствий, опасных для жизни, не воздвигалось на их пути… Не всех принимает волшебная земля, многих долго и мучительно испытывает, и лишь единицы зовет, приглашает, как тебя, Эльвира. Изначально люди — чужаки на просторах планеты Анлара. Коренные жители тут совсем другие народы, похожие и непохожие на нас. Хоть людям тоже удалось найти здесь свое место, заселить пустующие земли, той власти и свободы, что у правящего эльфийского народа, никогда у них не будет. Одна луна в небе ценится меньше двух. Подобно и двуглавый дракон сильнее и опаснее одноглавого.

— Но получается, что магический мир не может обходиться без людей? Иначе бы меня не разыскали и не привели сюда, а попросили помощи у волшебницы эльфийки.

— Ты думаешь, эльфы поспешат нам помогать? Снизойдут до нашего отшиба владений их ясноликого короля? Кто знает, в самом крайнем, страшном, случае, от которого убереги нас, Госпожа Зимы, они пришлют нам помощь. А быть может, и нет. Людям положено самим заботиться о сородичах: вместе искать выходы из смертельных ловушек, вместе думать, как избежать новой западни, вместе трудиться, чтобы не просто выживать на отведенных им землях, а жить благополучно, растить детей и внуков, не зная голода, войн и стихийных бедствий.

— Я сама могу стать стихийным бедствием, — призналась, управившись с вкусным супом. — На работе чуть не заморозила хороших людей. Прошу вас, Матушка, научите меня поскорее управлять силой снежной ведьмы. Как сказал дух-проводник между мирами, живет и развивается во мне магическая искра. Не избавиться от нее во всю оставшуюся жизнь, да и нельзя, как понимаю. Давайте, сразу после завтрака приступим к обучению. Я готова.

— Не торопись, Эльвира, — Матушка Сельма остудила мой пыл. Ее обычно мягкий и звонкий, без старческой хрипотцы, голос прозвучал пугающе властно и даже грубовато. — Снежные ведьмы не мельтешат как стрекозы. Поднять легкую метель — дело нехитрое. А ты попробуй, милочка, остановить лавину, которая мчится с заоблачной выси прямиком на горное село. Если будешь метаться, то какой магический посыл передашь той лавине? Ты должна стоять твердо, как скала, в непреклонной уверенности в успехе. Малейшее твое сомнение, и самое мощное заклинание, проверенное тысячелетиями, не сработает. Кроме уверенности нужно холодное желание. Да-да, я все правильно сказала, не горячее, как у вас в подлунном мире говорят. Не ледяное даже, хоть нам родственна эта стихия… Каменное! Лед растает, жар угаснет. Камень выстоит. И ты, Эльвира, должна будешь выстоять перед многими трудностями, разрушить сотни препятствий, прежде чем обуздаешь силу.

Заметив на моем лице смятение, Матушка Сельма улыбнулась ласково и подала теплый пирожок.

Я отломила кусочек и попробовала. Внутри пирожка обнаружился творог — подслащенный, маслянистый… очень вкусный.

— До вечера отдыхай, а на закате мы вместе совершим недолгую прогулку, — распорядилась Матушка Сельма.

Я улыбнулась ей, пробуя травяной чай. Нежный на вкус, наполняющий приятным теплом, он отлично сочетался со сладким десертом.

Филимону тоже понравилось гостеприимство снежной ведьмы. Отведав мясных обрезков и парного молока, довольный кот по-хозяйски устроился на лавке у печи и принялся умываться.

После завтрака Матушка Сельма провела гостью по своим владениям. Если сравнивать с дворянскими поместьями, они были совсем небольшими, но тоже требовали постоянного внимания.

На скотном дворе жили лошади, коровы и козы. Низкорослые, толстенькие, лохматые. Приспособленные к лютым морозам. Из-под густой длинной челки рыжего быка не было заметно глаз, но видел бык с такой “вуалью” все лучше, чем я без очков. Задумчиво пережевывая жвачку, он поднял голову при моем приближении и угрожающе топнул копытом.

Я отпрянула в испуге, хоть нас и разделял прочный забор из накрепко сколоченных тонких бревен молодых деревьев с пестрой корой, серой с черными полосами. Назвала эти деревья серыми березами, хоть и знала их правильное название — онтоилы.

— Не пугайся, дорогая, — Матушка Сельма взялась за одну из перекладин ограждения и посмотрела быку в левый глаз, точнее — туда, где ему полагалось быть под волнистой челкой. — В моем хозяйстве вся скотина мирная, беззащитная перед лесными угрозами. Потому и надобно ее беречь, подворье укреплять особыми заговорами от воров и хищников. Порой и не скажешь, кто страшнее — дикий зверь из чащи или одичалый от своей безумной жадности и злобы человек. Всем премудростям научу тебя. Дали бы мне боги времечка побольше на твое воспитание… Слабею с каждым новым утром. Будто злые духи тянут из меня силы. Годы требуют свое. Потому так важно мне побыстрее обучить избранную преемницу всему, что надлежит знать и уметь снежной ведьме. Да еще надеюсь успеть тебя испытать. Увидеть старыми глазами, что научишься справляться с трудностями, не дрогнешь, а выстоишь, как бы тяжело ни пришлось.

При ее словах о трудностях меня пробрал озноб. Похолодело внутри, несмотря на то, что тело согревал теплый пуховик, а голову мне укутала платком из козьего пуха заботливая хозяйка.