был совсем тонким. Надпись на обложке: «Кодекс Эфы». Вторая книга оказалась «Артефакторикой». Вот же гадство! Нет, чтобы историю положить. Или географию. Вместо этого — лютая дичь, которая не особо поможет разобраться с творящимся вокруг безобразием.

А вот блокнотик меня порадовал.

Первое, что бросалось в глаза, — это мои инициалы, выведенные аккуратным, чуть угловатым почерком, класс «1-Б» и уже знакомая эмблема с тремя чёрточками. Перелестнув страницу, я обнаружил календарь…

На 1978 год.

Так, держим челюсть.

Прошлое.

Этого не может быть. Колесо Сансары вращается в одну сторону. Я могу попасть в альтернативный мир, но только в будущее. И никак иначе. Десятки перерождений убедили меня в том, что мои странствия — билет в один конец. То ли закон кармы работает, то ли ещё какая эзотерическая муть, но я не плыву против течения.

Раньше не плыл.

В новой инкарнации всё через жопу.

Полистав блокнотик, я получил дополнительную информацию. В моих руках оказался своего рода дневник. Расписание занятий на неделю по часам и пометки, касающиеся домашних заданий. Содержательные, между прочим, пометки. «Медитация — 30 мин». «Взять геометрию». «Провести бой на арене». «Посетить музей Предтеч».

А что изучают гимназисты?

Из относительно понятного набора — математику, правоведение, географию, русский и… что? Латынь? Вы бы ещё санскрит в программу впихнули… С другой стороны, я пожил в Древнем Риме, так что мёртвыми языками меня не удивишь. Неоспоримое преимущество.

С остальными предметами было веселей.

Короткие и длинные клинки. Боевые шесты. Ножевой бой. Рукопашка. Метательное оружие. Иайдо, оно же искусство одного удара. Загадочный «профиль» с пометкой «освобождён». Артефакторика, големостроение, основы механики и «оборона во сне».

Закрыв блокнот, я понял, что количество вопросов нарастает, превращаясь в снежный ком и грозясь похоронить меня заживо. Мне нужен Интернет или его аналог, вот только… на дворе семьдесят восьмой. Не похоже, чтобы местное население придерживалось заветов Ильича, но у них проводные телефоны. А это может означать лишь одно. Мобильников нет, как и передачи данных по сетям. Это, конечно, догадки, но…

В рюкзаке притаилось что-то ещё.

Расстегнув третий кармашек, я достал кастет. Фабричный, стальной, с четырьмя шипованными кольцами. Классика жанра, в общем. Вдеваю пальцы — сидит как влитой. Значит, подбирался по размеру.

Двери гимназии распахнуты настежь.

Ну да, кондиционеров здесь тоже нет.

Технологический рай.

Выхожу на крыльцо, повесив рюкзак на одно плечо. Жарит конкретно — думаю, сейчас градусов тридцать. Хочется снять опостылевший пиджак, но в пределах гимназии я не рискну это делать. Мало ли — прибежит блюститель порядка и закопает в клумбу за нарушение дресс-кода.

Кстати, о клумбах.

Фасад школы тоже утопал в зелени, и мне пришлось основательно попетлять по парковым дорожкам, прежде чем я сумел добраться до массивных чугунных ворот, вмонтированных в арку и приваренных к столбам железобетонной ограды. Рядом с воротами находилась будка охранника. При моём приближении никто не вышел, но замок в боковой калитке щёлкнул.

Автоматика, обрадовался я.

И толкнул решётчатую дверь.

* * *

Я, наверное, полминуты простоял, пялясь на улицу, прохожих и вот это вот всё.

Первым делом на меня обрушились пальмы, несущиеся по проспекту машины, запахи уличной еды, истошный визг клаксонов и одуряющая жара. Из-за влажности и духоты казалось, что на улице под сорок. В гимназическом парке это переносилось легче из-за обилия зелени. Здесь же — царство асфальта, бетона и пыли.

Все четыре полосы были забиты автомобилями. Немножко старомодными, как по мне. Округлые формы, схожесть с раритетными советскими тачками — «победами», «москвичами» и «запорожцами». Словно на Кубу попал, в заповедник автопрома «пятидесятых». А ещё по дороге двигались грузовики и бочкообразные маршрутки с распахнутыми настежь дверцами. В маршрутках сидели люди, которым было совершенно наплевать на то, что они могут выпасть из салона на полном ходу. Такси были сплошь одной марки, с шашечками и очень потрёпанного вида. Многие водители ездили без переднего бампера, с помятыми кузовами и боковыми стёклами, заклеенными скотчем.

Мимо пронеслась байкерша на мотоцикле в духе прошлого века. На таких ещё немцы ездили в старых чёрно-белых фильмах про войну. Полный ахтунг.

Трассу обступили высоченные дома. Прямо башни по тридцать-сорок этажей в стиле местной эклектики. С террасами и балконами, торчащими наружу трубками, плетёными креслами и столиками. На балконах сушилось бельё, росли миниатюрные пальмочки. Некоторые дома были частично недостроены — возле них возвышались краны, а с огороженных деревянными заборами участков выезжали бетономешалки. Тем не менее, первые этажи комплексов были заняты лавочками, кафешками и парикмахерскими, а чуть выше жили люди.

Город ремонтировался и разрастался прямо на моих глазах.

Тротуары были узкими, на них внаглую парковались все кому не лень. Люди меня поразили ещё больше. Прохожие олицетворяли собой вавилонское столпотворение — белые и чёрные, смуглые и не очень, мужчины и женщины, старики и дети. Я увидел чинно прогуливающихся восточных девушек в чадрах и хиджабах, жирных товарищей в фесках, кепках и банданах, негров, сканирующих голодными глазами пятидесятилетних тёток славянской наружности, рассевшихся перед магазинами цыганок с голыми детьми и жалобными лицами. Цыганки тянули руки ко всем подряд, их дети воровали фрукты у ближайшего торговца.

Рядом раздались грузные шаги, тротуар завибрировал от напряжения. Лязг, пыхтение компенсаторов и здоровенная тень вынудили меня повернуть голову влево. И тут же отскочить, уступая дорогу топающему по брусчатке… трансформеру.

Ну, не совсем трансформеру.

Трёхметровое существо на ходульных конечностях с выгнутыми назад коленями выглядело как шагатель из «Звздных войн» Джорджа Лукаса. Корпус робота представлял собой кабину, внутри которой сидел пилот. Судя по шелесту лопастей, кабина проветривалась вентилятором. Лобовое стекло было приоткрыто, так что я мог видеть рычаги и кусок приборной доски. Пилот сидел в кресле и ловко орудовал джойстиками. Ноги шагателя были оплетены проводами, в прямоугольных секциях двигались поршни. Стопы агрегата больше напоминали крестовины новогодней ёлки. Что-то тарахтело, из выхлопных труб вырывался чёрный дым.

Адский механизм был оснащён двумя манипуляторами с закреплёнными на предплечьях… чехлами? Не пулеметными турелями, во всяком случае.

Из куполообразного навершия шагателя торчала радиоантенна.

Я проводил взглядом ходячее недоразумение и перевёл дух. Самое глупое, что сейчас можно сделать, так это умереть под копытами трёхтонного робота, управляемого бородатым кавказцем. Премия Дарвина обеспечена.

И куда мне идти?

Даже не знаю, что это за город такой.

Прохожие разговаривают на разных языках. Дикая смесь русского, турецкого и грузинского. Никто не держит в руках смартфоны. Одеваются… да обычно одеваются. Мужчины — в шорты, брюки, рубашки и футболки. Женщины — в цветастое тряпьё. Улицу переходят как попало — на