- Товарищ старпом! Доставлена повар столовой вместе с кошкой. По пути других членов экипажа не обнаружено. – Секунду помолчал и добавил. – Радиорубка пришла в негодность из-за непонятных электрических разрядов вместе с каким-то свечением, заполнившим собой и кают-компанию.

- Туда тоже проникло?

- Так точно. Успел вытащить Лилю наружу. Предполагал, что встречу кого-нибудь у антенны, поэтому сюда и направились.

Брянцев выглядел хмурым и озабоченным. Пожав Валику руку, он повёл обоих новоприбывших под навес агрегата, куда не проникало излучение, идущее от антенного блока. Пространство палубы в радиусе нескольких десятков метров продолжало светиться рассеянным неоновым светом, исходившим от колпака узла агрегата, мерцая и отбрасывая причудливые тени.

- Не бойтесь, - успокоил он обоих. – Свечение безопасно, мы проверили датчиками Гейгера. Это не радиация.

- А что тогда? – всхлипнула Лиля, по-прежнему прижимаясь к старшему механику. Кузьмич бережно опустил девушку в кресло, каким-то чудом оказавшееся здесь вместе с другой мебелью.

- Васильчиков постарался, - пояснил он, отвечая на недоуменный взгляд девушки. Толик уже подавал обоим кружки с горячим кофе, куда предварительно влил по столовой ложке крепкого коньяка. Валик присел рядом, обводя присутствующих. Только теперь они с Лилей смогли, наконец, осмыслить всё происходящее и увидеть сгрудившихся вокруг людей.

- Да, - невесело произнёс Брянцев, заметив их недоуменный взгляд. – Вот и все, кто остался на судне. – Точнее, кто смог прийти сюда после случившегося инцидента.

Лиля обвела взглядом окружающих. Кроме Кузьмича и Брянцева, рядом стояли только три человека. Васильчиков, Толик и… о, боже! У неё перехватило дыхание. Точно! Именно этого пожилого высокомерного человека в очках с толстыми смешными линзами она видела у трапа, когда получала продукты. Только теперь он выглядел не лучшим образом. Куда девалась его надменность? Сейчас перед ней предстал сгорбленный под тяжестью печали старый сморщенный старичок, совершенно не похожий на прежнего академика. Он, как мог, галантно поклонился, едва не поцеловав ей ручку, отчего у Лили внутри зародился приступ истерического смеха. Все накопленные эмоции и ужас страха, что она испытала ещё несколько минут назад, готовы были выплеснуться наружу сплошным нескончаемым фонтаном рыданий вперемежку с истерическим хохотом. Профессор, или кто он там, выглядел сейчас настолько подавленным и растерянным, что девушке стало его немного жалко.

- Степан Михайлович Рябышев, - представился тот, поклонившись. Затем смутился, поправил запотевшие очки и добавил. – Виновник всего произошедшего на вашем судне. Заранее прошу великодушно вашего прощения, и если позволите, то отвечу на все ваши вопросы после того как старший помощник капитана обрисует вам положение дел. Сразу спешу предупредить, чтобы вы не боялись. Свечение, которое вы наблюдаете исходящим от узла антенны полностью безвредно для организма, как, впрочем, и те зигзаги молний, что вас напугали. Это остаточные явления при переходе из одного пространства в другое… - он запнулся, поймав хмурый взгляд старпома. – Простите. Лекцию о перемещениях во времени, если пожелаете, я расскажу вам после. Остальное вам сейчас поведает старший помощник Брянцев, чтобы вы, как и мы, обладали фактами положения на данный момент.

Он умолк. Речь академика была для Лили слегка вычурной, старомодной, но она не обратила внимания. Разъяснения научных фактов можно отложить до вечера. Её тревожило другое:

- А Данилович? – повернулась она к Брянцеву. – Капитан наш?

- Нет его, - спустя секунду размышлений ответил тот, очевидно подыскивая подходящую формулировку случившегося.

Лиля округлила глаза.

- Как нет?

- Как и всего пропавшего экипажа, девочка моя, - присаживаясь рядом, как можно более мягко пояснил Брянцев. – Как твоих Кати с Верой, как Прохора, как остальных матросов и членов экспедиции. Мы остались одни на ледоколе. Те, кого ты сейчас видишь, единственные уцелевшие после некоего эксперимента, о котором нам позднее поведает наш академик. Мы ещё не успели его выслушать, занимаясь весь день поисками уцелевшей команды.

- А как искали? – подал голос Шелестяк.

- По внутренней связи, по рациям, по переговорным устройствам, - ответил за Брянцева Кузьмич, показывая на Толика. – Они с Васильчиковым облазили едва ли не все палубы судна, крича и вызывая по мегафонам хоть кого-нибудь. Пока вы видите только тех, кто, так или иначе, находились в пределах зоны распространения лучей. Они-то нас, можно сказать, и спасли. Техническую сторону нам расскажет академик Рябышев. Замечу лишь, что и вы остались на судне из-за того, что антенный блок, излучающий это неоновое свечение, находился как раз над вашими головами, очевидно, каким-то образом перекрыв к вам доступ иной, чужеродной нам энергии. Остальные, кто находился на всех палубах корабля, исчезли бесследно, в один миг, в одну секунду. Куда именно исчезли, нам объяснит академик. Мы уцелели только потому, что Кузьмич в момент прокола во времени возвратился с Толиком к антенне, оставив Данилыча и других в капитанской рубке. Сюда же пришли и мы с Рябышевым, прихватив с собой Васильчикова. Вот и всё. Дальше ослепительная вспышка, гул агрегатов, пульсирующая акустическая волна, прошившая весь атомоход насквозь, короткий обморок у всех и…

- И полная всепоглощающая тишина, - закончил за него Кузьмич. – Мы пришли в себя, когда действие чужеродной энергии уже закончилось.

Лиля слушала их с глазами полными слёз. Она не совсем понимала, о чём речь.

- Катенька, - прошептала она. – Верочка…

Обвела всех непонимающим взглядом.

- А как же они? Девочки мои?

Брянцев хмуро откинулся в кресле, стоявшем напротив.

- Мы осмотрели почти все палубы, отсеки и каюты. В машинном отделении Кузьмича тоже пусто.

- Поэтому и остановили ледокол? – поразился Шелестяк. – Одним махом, сами, без рулевого, без дублирующих стопоров на мостике?

Кузьмич, как показалось Валику, как-то странно переглянулся с Брянцевым, бросил украдкой взгляд на Лилю, затем, осторожно, подыскивая слова, промолвил:

- Нет, не сами. – Помолчал. - Судно остановилось само собой.

И умолк.

У девушки округлились глаза. Она непонимающе посмотрела на радиста. Тот выглядел не менее ошарашенным.

- Как, само собой?

- Без вашего участия? – в унисон ей пролепетал Валик. – Автоматически? Без команды сверху, без машиниста, без…

- Да! – прервал его старпом. – Без – без –без! Без всего, что ты перечислил. Шло полным ходом, прокладывало дорогу в ледовых полях, крошило под собой льдины, как всегда с грохотом ломающихся под днищем, затем вспышка, ослепительное свечение, наш общий обморок, тех, кто находился подле антенны, и, как следствие, полная остановка всех агрегатов, механизмов,