Я развернулась к секретеру. Метку практически сразу припекло. Не сильно, но явно с намёком явиться к пропавшему. И зов был отправлен Халэнну.

Работает! Моя доработка помогла разделить каналы связи метки!

Облегчённо выдохнув (полной уверенности в результате до практического применения у меня не было), я встала. Камзол Элора так и лежал на кровати, поблескивая золотом пуговиц. Подхватив его, я вышла из комнаты и по центральной шахте спикировала вниз.

Даже идти далеко не пришлось: вся честная компания собралась на восстановленном газоне между дворцом и башнями принцев: Валерия и Арендар, Никалаэда Штар, император Карит, возмущающийся чем-то Элор, чьи волосы на солнце казались особенно яркими, вызывающими.

И Дарион.

По нему я лишь скользнула взглядом и более не смотрела.

Вскоре разобрала восклицание Элора:

— Это просто возмутительно!

— Неужели тебе трудно довезти до места подругу денеи твоего брата? — увещевал император довольно благодушно.

— Знаете, кто вы? Знаете? — Элор был зол, очень.

И я не удержалась (хотя это было дерзко, но и необходимо, чтобы не сказал чего похуже), предложила варианты:

— Изверги? Живодёры?

Я перехватила камзол, чтобы удобнее было его надевать.

— Это если выражаться культурно, — согласился застёгивающий жилетку Элор. Он немного смягчился и просунул руку в рукав. — А у меня нет ни малейшего желания выражаться культурно. Хотя живодёры — это ты правильно сказал, они прямо по живому режут и ни стыда ни совести. Сочувствия от них тоже не дождёшься.

Император на это просто закатил глаза. Никалаэда Штар только сильнее побледнела (хоть бы в обморок упала — может, все бы и разошлись), Арен смотрел на Валерию, она — на подругу.

— Тебе полезно, — император верил в свои слова.

Что ж, если он хочет, чтобы старший буйный сын немного вымотался в полёте и угомонился — то он прав, полёт пойдёт Элору на пользу.

— Я это уже слышал, — огрызаясь, он полностью надел камзол.

— Слышал, но не понял, — император сегодня проявлял удивительное терпение. Возвращение его избранной явно пошло на пользу нервам. — В тебе много силы и ещё больше дури, полёты на далёкие расстояния — лучший способ эту дурь…

— Вот не тебе меня судить! — Пуговицы Элор застёгивал с остервенением. — Или напомнить тебе, как твоя избранница этаж разносила? Что-то не помню, чтобы ты утруждался ожиданием: ты просто запер её у себя. А теперь мешаешь мне сделать то же самое. Разве это справедливо? Я же не отправлял тебя полетать по стране, наоборот, поддержал. Так почему ты меня поддержать не хочешь?

Хм, идею обзавестись ребёнком Элор, похоже, не оставил. Или просто спорит из принципа?

— Потому что я повзрослел и поумнел, — император улыбнулся, но не удержался от шпильки. — Да и ты, в отличие от меня, одиночеством не страдаешь.

А пока они спорили, Валерия с Арендаром переглядывались. Последний выбрал не самый удачный момент, чтобы улыбнуться: Элор это заметил и скривил губы, отвернулся.

Раскинув руки, Элор заявил:

— Халэнн, ты летишь на мне, будешь бледную вампирятину держать, чтобы из-за радости от оказанной чести она не свалилась.

В первый момент я даже не могла осознать, что именно он приказывает! Да он вообще спятил? Как ему в голову пришло предложить мне держать на нём вампирессу? Или… или…

Он ведь заранее почву прощупал, он… он…

Живодёр и изверг!

Медленно повернув к нему голову, я без малейших угрызений совести соврала:

— Я должен помочь Сирин собраться и сопроводить её до дома.

Надеюсь, возможность избавиться от одной из любовниц будет достаточно веским поводом избавить меня от путешествия в компании с вампирессой.

Я ощутила на себе придирчивый взгляд Арендара, но не отреагировала.

Элор молчал. И может быть даже соблазн выселить любовницу пересилил бы, но император влез:

— Сколько раз повторять: у Халэнна нет допуска к расследованиям! И что за детские выходки, Элор? Ты что, не можешь сам кого-то на себе донести?

— Я похож на ездового дракона? — вспылив, прошипел Элор. — Да я никого в жизни своей на загривке не носил, вдруг эта вампирятина упадёт, как мы перед Санаду отчитываться будем?

— Я не вампирятина, — сдавленно прошипела… вампирятина.

— Хуже — ты женщи… — подавив недовольный возглас, Элор отвернулся и выдохнул дым. — Я ничего не говорил!

У меня от удивления взлетели брови: что? Элор что, правда решил выполнить список Валерии?

Та, корчась от смеха, отвернулась.

Вампирятина тем временем предприняла попытку спастись:

— Я высоты боюсь.

— Вот видишь! — Элор указал императору на неё. — Или предлагаешь мне седло на себя напялить?

Император призадумался. У Элора заиграли желваки.

Вампирятина стала потихоньку отступать.

Принц Арендар вдруг склонился перед Валерией и обратился в огромного золотого дракона с шипастым загривком. Я не сдержала восхищённого выдоха, тут же заработав недовольный взгляд Элора.

Внутри всё ныло от невозможности так же обернуться, ощутить себя настоящим драконом, взмыть в небо. Я снова завидовала Валерии, хотя она ещё даже летать в драконьем виде не научилась.

Элор ревниво смотрел на меня.

— Халэнн летит со мной! — Он обратился в дракона, и у меня ёкнуло сердце. Меньше размером, чем оденеившийся брат, Элор сверкал на солнце прекрасной золотой чешуёй. Но на морде — там, где я когда-то царапнула его — чешуйки шли с едва заметным смещением. Даже с этим изъяном он был очень красив собой. А мои дела можно отложить, никуда документы не денутся, Тордосам я на весь день еду выдала, как чувствовала, могу до завтра не появляться. Красуясь, Элор выпустил струю дыма с искрами и просто зарычал. — Р-р-р!

— Я пешком дойду, — вампирятина повернулась к дворцу.

А я оторвала взгляд от золотой довольной моим восхищением морды Элора и вспомнила о солидарности. Никалаэда Штар хоть и вампирятина, но менталистка. Пусть не потомственная, но менталистка.

— Я подержу тебя, — предложила я. — Всё будет в порядке.

Это просто солидарность менталистов… и совсем немного — желание покататься на золотом драконе.

Чуть-чуть.

Путешествие не задалось сразу, как только я на него мысленно и словесно согласилась.

Для начала принц Арендар предложил «Догоняй, братец!» и взлетел со своей денеей на загривке, едва не сбив нас воздушными потоками.

Жаждущему показать себя Элору, конечно, не терпелось нагнать и перегнать, но я его осадила: