Поэтому, как только с приготовлением напитков было покончено, и герцог почувствовал на себе вопросительный взгляд гостя, он повел разговор.

— Как вам на пенсии, виконт, не скучно?

— Странный вопрос, ваше сиятельство, — улыбнулся Верховцев. — Вы что же, решили меня вернуть на службу? Неужели у нас закончились молодые дворяне с горячими сердцами? Насколько я понимаю, от недостатка хороших кадров тайная канцелярия никогда не страдала. Очередь стоит — да еще из таких известных родов, что даже можно голову потерять от растерянности.

— Верно говорите, — кивнул Игнатьев. — Очередь в контору имеется… Да нет, на службу я вас возвращать не планировал, дело не в этом.

— Яков Дмитриевич, нужно ли говорить, что я уже достаточно заинтригован и вы можете переходить ближе к делу. Не думаю, что у главы тайной канцелярии слишком много свободного времени, — Леонид Александрович сделал пару глотков чая и одобрительно хмыкнул. — Хороший, кстати.

— Вы правы, виконт — со временем у меня и в самом деле беда, его катастрофически не хватает, — вздохнул Ворон. — Ну, к делу, так к делу. По моей информации с некоторых пор вы работаете на Владимира Михайловича Соколова?

— Так и есть. Никаких секретов я из этого и не делал. Надо же чем-то на пенсии заниматься, чтобы не скучно было, правильно? Ну а работа начальником службы безопасности у такого древнего рода, как Соколовы — это не самое плохое занятие, согласитесь, ваше сиятельство.

— Спорить не буду, род и в самом деле весьма древний. Вот только в недавнем прошлом произошли кое-какие события, которые бросили тень на эту фамилию, вы знаете об этом? — вопросительно поднял брови Игнатьев.

— Само собой, — кивнул Верховцев. — Но, насколько мне известно, мальчишка ни при чем или возникли какие-то вновь открывшиеся обстоятельства?

— Нет, ничего такого, о чем вы могли бы не знать.

— В таком случае не понимаю, почему бы мне не поработать на Владимира Михайловича. Парень он хороший, не глупый — мне понравился. По крайней мере, мне бы очень не хотелось, чтобы с ним случилась какая-нибудь непоправимая беда, — после этих слов Леонид Александрович бросил на своего бывшего коллегу многозначительный взгляд.

— Почему вы думаете, что с ним может что-то случиться?

— Профессиональная интуиция подсказывает, ваше сиятельство, — усмехнулся Верховцев.

— Понятно. В таком случае предлагаю перестать упражняться в остроумии и перейти к более конкретным вещам, — нахмурился Ворон. — Вы не глупый человек, виконт, так что для начала хочу получить от вас честный ответ на прямой вопрос — зачем вы пошли к Соколову? Предупреждаю сразу, от вашего ответа будет зависеть дальнейший ход нашей с вами беседы.

— Скажем так — я ознакомился со всей этой историей, которая произошла с его отцом два года назад и у меня возникло множество вопросов, — ответил Леонид Александрович после минутного размышления. — Точнее сказать, не к самой истории, а к тому, что случилось после. Слишком все гладко вышло для его бывших деловых партнеров, которые с легкостью растащили его имущество, оставив Владимира Михайловича с небольшой деревенькой в Саратовском княжестве.

— Понятно. Кто же вам посоветовал, как вы говорите «внимательно ознакомиться со всей этой историей»?

— Никакого секрета здесь нет. Мой старый знакомый, Тимофей Александрович Заплатин. Раньше он служил поверенным у отца Соколова. Ну а не так давно он обратился ко мне с вопросом — не хотел бы я поработать на Владимира Михайловича, — ответил Верховцев. — Разумеется, перед тем как давать ответ, я задал старику несколько вопросов, кое-что поискал в сети, кое-кому позвонил… В общем, не мне вам объяснять — провел некие оперативные мероприятия, после которых пришел к определенным выводам.

— Не поделитесь своими выводами со мной?

— Охотно. Думаю, что ему может угрожать опасность и, кстати, это не только предположения. Совсем недавно Заплатин был убит, и я думаю, что здесь замешаны враги Соколова.

— Враги Соколова…, — вздохнул Ворон. — Значит они есть?

— Думаю да, — усмехнулся виконт. — Кстати, мне даже удивительно, что тайная канцелярия не обратила свое внимание на некоторые факты раньше. Некоторые из них вполне себе красноречивы.

— Леонид Александрович, я прекрасно понимаю, о чем вы сейчас говорите, но хотел бы вас предостеречь от ложных выводов. Я понимаю, вам может казаться, что мозаика сходится, но на самом деле не все так просто.

— Вы сейчас о чем, Яков Дмитриевич?

— Именно о том, о чем вы мне намекаете. Ведь вы говорите, что во всей этой истории замешены герцоги — Болотов, Морозов и Салтыков, так ведь? — Верховцев промолчал в ответ. — Можете даже не отвечать — мы с вами оба не дураки. Но только ведь знаете, как оно бывает у родов такого калибра? Дружба — дружбой, а вот денежки — врозь. Может быть, они и не знали о подковерных играх Михаила Федоровича Соколова, а когда все это случилось — просто воспользовались ситуацией. Вы об этом не думали?

— Думал, — кивнул Верховцев. — Но мне почему-то так не кажется.

— Мало ли кому и что может казаться. Но вот то, что так не кажется вам и вашему юному работодателю, это я уже понял. Ведь именно поэтому вы решили разделаться с поверенными герцогов? — спросил Игнатьев и внимательно посмотрел на своего бывшего коллегу.

К его удивлению виконт очень хорошо умел держать удары. Даже такие мощные как этот. На его лице не дернулся ни один мускул, и оно оставалось таким же беспристрастным, как и минуту назад. Такое ощущение, что Леонид Александрович вовсе не услышал последнего вопроса.

— Не понимаю о чем вы говорите, Яков Дмитриевич, — наконец сказал он и допил свой чай.

— Все вы прекрасно понимаете, — отмахнулся Ворон. — Заплатина убили, вот вы и решили, что нужно отплатить предполагаемым врагам той же монетой!

— Вы забываете, что Заплатин ко мне имел весьма посредственное отношение.

— Ну не именно вы решили, а Соколов Владимир Михайлович решил, что это меняет, если вы на него работаете и выполняете его распоряжения? Только даже не пытайтесь мне говорить, что это не ваших рук дело. Не обижайте меня, Леонид Александрович, — сказал Игнатьев и откинулся на спинку стула. — Тем более, что мне известно гораздо больше, чем вы думаете. Всего за неделю у вас появился отличный силовой отдел, а для чего он создавался, если не для осуществления подобных операций?

— Вот уж не думал, что вызову такой большой интерес со стороны своих бывших коллег, — хмыкнул Верховцев.

— Не льстите себе, Леонид Александрович. Вы нас интересуете постольку-поскольку. Больше мы печемся о здоровье Владимира Михайловича, которому в последнее время очень симпатизирует Николай Александрович Романов, — нахмурился Ворон. — Собственно я вас поэтому и позвал на